Кати Беяз - Мемуары Ведьмы. Книга вторая

Она испуганно глянула на меня, пытаясь определить, как много секретов за раз я могу утаить в себе.

— Когда человек начинает излучать свет христианства, то он становиться виден врагам христианства. Когда они его видят, то начинают атаковать. Понимаешь? Ты очень слаба, и я не хочу, чтоб тебя атаковали. Во-первых, ты мне очень дорога. Во-вторых, ты достаточно много знаешь и чувствуешь, чтоб пригодиться им. Когда они это пойму, то постараются завладеть тобой. Если они завладеют тобой, то к твоей болезни добавиться бесноватость. В масштабах нашей семьи — это двойное горе не только потерять твоё тело, но и твой дух… — ее слова неожиданно задрожали, выдавая слезы. — В масштабах войны это тоже плохо, так как добро начнет на какую-то долю проигрывать злу. Этого я тоже не хочу.

— Но почему мы не на войне? Мы же знаем так много, да и можем не меньше? Это как-то неправильно, — героически возмутилась я.

— Как это не на войне? Мы очень даже на войне, весь наш род давным-давно на этой войне, ветераны так сказать. Нас просто не видно, понимаешь? Из-за зеленого свечения мы сливаемся с природой и становимся невидимыми особому вражескому зрению, которое у них отличается от нашего.

— Так мы, получается, партизаны?

Бабушка замерла на минуту, а затем разразилась смехом.

— Да, именно! Мы партизаны, — она снова рассмеялась.

Я надолго задумалась обо всем сказанном, застыв на снегопаде и еще долго слыша, как она посмеивается и повторяет «партизаны, как же это она так точно — мы партизаны!»

— Бабуль, но почему же христианство нас не любит? Мы же, получается, на одной стороне воюем?

— Христианство не может не любить, христианство и есть любовь. Просто они боятся, что бесы завладеют людьми, владеющими в свою очередь магией, и тогда тьма даст перевес. Такое уже не раз случалось, поэтому в этом они очень правы. Стоит лишь вспомнить мою некогда лучшую подругу и ее «Вишневый Пирог».

— Да, я помню. И, исходя из ее опыта, теперь понимаю, почему христианство запрещает гадания!

— Да, все так! Когда-то может я бы и пошла на фронт, но умения демонические усовершенствовались. Они нашли способ пробираться в сознания изначально очень верующих людей. Бесы поняли, что самая большая слабость человеческая — это тщеславие и алчность. Когда мы победим их в себе, то миру тьмы будет уже больше нечего нам предложить.

Вся эта информация, неожиданно свалившаяся на мои плечи, одновременно увлекала и вызывала недоверие.

— А где же доказательства? — аккуратно, пытаясь не обидеть бабушку, спросила я.

— Доказательств масса. Начиная с того, что все религиозные войны начались с возникновения в мифологии бога Яхве.

— И что тут такого?

— А ты видела этого бога? Его изображение? Каким люди его знали? Как его описывали?

— Нет, я не сильна в мифологии, — смущенно ответила я.

— Очень зря, в нашей родовой книге об этом много написано и есть его зарисовка. Принести тебе книгу вместо вязания? — с иронией в голосе, спросила она.

Я кивнула в ответ, и мне стало немного стыдно за себя. Бабушка часто меня упрекала, что я не учусь тем знаниям, которые лежат у меня под носом, и сейчас я как никогда ясно поняла, что это самая распространенная человеческая ошибка — не ценить то, что дается легко, без труда и усилий. Даже не анализируя степень этих знаний, их масштабность и правдивость, я теряла к ним всякий интерес, потому что они были всегда в нашем шкафу, стоило лишь протянуть руку. Моё сердце замирало, только заслышав с экрана телевизора непостижимые теории об истории нашей Земли тогда как самые невероятные знания хранились в моем собственном роду. Многие поколения пытались наиболее правдиво и достоверно отобразить все происходящее вокруг именно для меня, а я им не верила. Я не считала их достаточно авторитетными для себя, а ведь судьба привела меня именно в эту семью, в этот род. Привела не зря, подведя так близко, чтоб я поверила им безоговорочно. Ведь они мои родные и самые близкие, моя кровь, мои гены, моя память, моё прошлое и моё будущее. Они те, кто не может предать, обмануть или ввести в заблуждение. Их намерения чище талой воды, ведь они есть я, а я есть они.

На колени легла увесистая книга, открытая на определенной странице, где среди витиеватой писанины был изображен портрет. Меня бросило в жар от красноречивой картинки. Это существо никак не могло быть даже чрезвычайно далеким родственником человеческой расы. Тогда как множество богов описывались схожими с человеком, кожа бога Яхве имела зеленовато бурый цвет и больше походила на грубую кожу крокодила или варана. Голова этого существа была усыпана небольшими отростками, два из которых хорошо развились и выросли в массивные рога. Его уши отличались увеличенными размерами и свисали, подобно животному. Тяжелые веки покрывали лишенные белков красные глаза с удлиненными черными зрачками, безупречно копирующими устройство зрения рептилий. Я окаменела от удивления и оборвала себя на полуфразе:

— Это же сам…

— Дьявол? — спокойно переспросила бабушка.

На что я только покачала головой.

— Да, он самый. В его мире, как видишь, эволюция пошла несколько по другому пути.

Я вдруг захотела заняться переводом всего этого текста, которым была обрамлена картинка, но от каждой попытки сосредоточиться голова шла кругом, а тошнота подкрадывалась и заставляла меня, словно человека подверженного морской болезни, поднимать взгляд в поиске линии горизонта.

Я отложила книгу, и принялась следить за бабушкой. Она собиралась в один дом к лежачему больному, еще с вечера приготовив ему мазь для ног и специальный заговор. Быстро одеваясь, она окликнула дедушку. Я было остановила ее, но они договорились между собой не оставлять меня одну ни на минуту, и я точно знала, что никакие мои уговоры дать дедуле поспать не увенчаются успехом.

Увлеченная таким объемом новых знаний, я пыталась сложить все по кусочкам. Не ощущая больше головной боли, у меня словно прибавилось сил, и я не знала, кого благодарить: новый ингредиент в бабулином чае или ее поразительный рассказ. Я все еще чувствовала себя немного разбитой, но это не шло ни в какое сравнение с ночным приступом мигрени. Из спальни появился дедушка, и я приветливо позвала его. Он удивился моему настроению и широко заулыбался в ответ. Поцеловав бабушку, он закрыл дверь и направился ко мне.

— Дедушка, расскажи мне про НЛО, — играючи попросила я.

— НЛО, доча, это Неопознанный Летающий Объект. Люди замечают странные огни в разное время суток, в разных городах, которые ведут себя тоже по-разному. Одни огни движутся произвольно, другие по одной линии, они имеют разное свечение и летают в различном количестве. НЛО летает, не издавая никаких звуков, а значит — это не может быть самолетом, вертолётом или ещё чем-то, что известно людям или сделано людьми. Поэтому им и дано такое название.