Алексей Баев - Тики Ту [СИ]

Кстати, если даже Фергюс и не соврал, и загадочный Навигатор действительно явится, можно ли ему вот так сразу довериться? А вдруг он тоже… Тоже — кто? Эх, сплошные вопросы и ни одного толкового ответа. А что, если чокнутая Лошадь права? Не стоит никого ни в чём обвинять и надо просто учиться слушать?

Спать не хотелось.

Дарька встала с кресла и подошла к окну. За стёклами низко висело тяжёлое, ставшее уже привычным тёмно-коричневое ночное небо, какое она видела только здесь, в Там-Сям. С восемьдесят восьмого этажа люди и машины казались не больше мелких муравьёв. Тухляк… Ничего интересного. Хоть бы авария какая произошла…

Кстати. Если Йокарный сказал правду, и это действительно мой мир, то я вольна делать всё, что захочу? А не проверить ли гипотезу? Ха!

Она не привыкла откладывать дел в долгий ящик. Но не зная с чего начать, решила импровизировать. Достав из гардероба роскошное вечернее платье цвета запёкшейся крови, Дарька скинула на кровать пыльные джины и несвежую футболку и прямо так, даже не ополоснувшись в душе, переоделась. Распустив волосы, Дарька несколько раз прошлась по ним острозубым серебряным гребнем, защёлкнула на шее увесистое рубиновое колье и, брезгуя какой бы то ни было обувью, вышла в коридор. Приближающаяся горничная, увидев столь ошеломляющее явление из обычно тихого номера 88-13-11, всплеснула руками, выронила ношу, и высокая стопка полотенец мягко и непринужденно, не растеряв ни одного яруса, тут же выросла игрушечным небоскрёбом посреди ковровой дорожки.

— Хочу вечеринку, — потребовала Дарька у служащей. — Немедленно! За счёт отеля.

Горничная низко поклонилась и, оставаясь в таком виде, отчеканила:

— Слушаюсь, госпожа Аль-Заббар. Банкетный зал будет готов к приёму гостей через полчаса. Простите, сколько народу приглашено?

— Выпрямись, кукла! — Дарьке определённо нравилась роль повелительницы. — Собирай всех, кого увидишь. Кого не увидишь, тоже. Если мне понравится праздник, назначу тебя управляющей отелем. Всё ясно?

Горничная разогнула спину и быстро закивала головой.

— Да, ещё одно! — вспомнила Дарька. — Попрошу вас как можно скорее доставить в гостиницу оракула Лошадь Харизматичную из пивнушки «Дария». Я собираюсь явиться в банкетный зал верхом.

— Будет исполнено, моя госпожа, — снова склонилась горничная. — Разрешите выполнять?

— Так и быть, разрешаю, — махнула Дарька рукой, отпуская служку, но тут же спохватилась: — Тебя как звать-то, милочка?

— Барбара, госпожа, — робко улыбнулась горничная. — Можно просто — Кукла Барби.

Дарьку чуть не придушил приступ смеха, но она изо всех сил постаралась взять себя в руки.

— Ладно, Барби, действуй! Жду Лошадь в номере. Если кобыла не влезет в лифт, пусть подымается по лестнице. А теперь ступай, строй себе карьеру. И оставь ты эти дурацкие полотенца! Кто-нибудь да уберёт.

— Слушаюсь, госпожа, — расцвела лицом Кукла Барби и, повернувшись, быстро засверкала пятками в сторону поста, выкрикивая на бегу: — Все на бал! Быстренько все на бал! И немедленно пришлите сюда мистера Кто-Нибудь, госпожа приказала ему убрать полотенца!

Дарька скрылась в номере, захлопнула за собой дверь и прислонилась спиной к стенке. Она была в полном восторге. Ну, я им сейчас покажу, кого тут раком зимуют! Хозяйка… Супер!

Девушка подошла к бару, достала бутылку шампанского, с весёлым хлопком выпустила пробку в потолок и, обливая руки пеной, наполнила пивную кружку искрящейся жидкостью. Сквозь стены было слышно, как загудела Гималайка. Администраторы и горничные колотили в двери номеров — в спешном порядке будили постояльцев, сгоняя всех на праздник, устраиваемый госпожой Аль-Заббар. Минут через двадцать из дальнего конца коридора, оттуда, где находились лифты, послышался медленный тяжёлый цокот копыт.

«Приковыляла, дорогуша, — злорадно подумала Дарька. — Будешь знать, хамка, как мне лапшу на уши вешать в моём собственном мире. Чёрта лысого в любовники не хочешь?»

В дверь робко постучали.

— Входи! — крикнула девушка.

Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель робко просунул голову Макак Иваныч.

— Давай, давай, мартын. Без церемоний, — кивнула ему Дарька. — И Харизматичная пусть заходит. Протиснется?

Макак Иваныч услужливо кивнул и распахнул дверь, в которую тут же заглянула удивлённая чёрная морда с белой звездой во лбу. Лошадь, окинув глазами обстановку номера, остановилась взглядом на Дарьке, сидевшей верхом на барной стойке с кружкой шампанского и весело болтавшей босым ногами.

— Деточка, что всё это значит?

— Ровным счётом ничего, — улыбнулась Дарька и по-мультяшному захлопала длинными ресницами. — Просто мне стало скучно, и я решила собрать вечеринку. Кстати, Лошадь! На моём празднике пива будет немерено. И вам, Макак Иванович, доставят глюкозы с анальгином в любом количестве, в каком вы только пожелаете. Ну что, едем?

Харизматичная, волоча по полу раздутое брюхо, еле втиснулась в номер.

— Пиво и глюкоза с анальгином — это, конечно, неплохо, — ухмыльнувшись, произнесла она. — Но поясните мне, юная леди, ваши слова насчёт едем. Я не ослышалась?

Дарька отбросила кружку в сторону и резко соскочила со стойки. Подойдя вплотную к Лошади, она яростно сверкнула глазами и, чеканя каждый слог, твёрдо и с неумолимой внутренней угрозой произнесла:

— Учись слушать, животное. Сегодня ты не оракул, а средство передвижения. Ещё вопросы будут?

— Н-не-е-ет, — жалобно заржала Лошадь и в рабском почтении склонила голову. — Как прикажете, хозяйка Аль-Заббар…

Ночью Мише снилась Марина. Бывшая невеста, стоя в метро спиной вперёд на спускающемся эскалаторе, робко улыбалась, но ничего не говорила. И Агафонова это натурально взбесило. Он с яростью пнул девушку в живот, и та, кувыркаясь, как Джеки Чан, стремительно полетела вниз, вскрикивая при каждом соприкосновении со ступенями. Но вскоре исчезла из поля зрения. И декорация сменилась.

Теперь Миша стоял посреди какой-то средневековой площади, облачённый в тяжёлый грубой выделки кожаный камзол и такие же штаны. Бросив взгляд на ноги, отметил, что обут в остроносые сапоги красного цвета, в каких обычно ходят сказочные Иван-царевичи. От каменной стены одного из старых домов, окружающих площадь, отделилась фигура, которая быстрым уверенным шагом направилась в Мишину сторону. Скоро стало возможным разобрать облик незнакомца — был тот высок, статен и мускулист. Густые рыжие волосы топорщились в разные стороны, острая бородка клинышком, зелёный бархатный пиджак, подогнанный по фигуре. Подойдя ближе, мужчина поклонился и протянул Агафонову на вытянутых руках длинный меч. Отполированный, играющий бликами в лунном свете.