Майкл Смит - Ханна Грин и ее невыносимо обыденное существование [litres]

Нет, злу гораздо ближе чистая алчность, не ради денег и не ради власти, а злодеяния ради самих злодеяний, так что довольно быстро – Брайан еще даже не успел обезуметь – Дьявол пожалел, что провел слишком мало времени с типом из Майами. Как там его звали? Вот он был ближе к нужному глаголу. Гораздо ближе.

Наконец глаза Брайана закатились, тело затряслось, из-за плотно сжатых зубов вырвались какие-то звуки. Однако же это не подбодрило Дьявола, и он собрался было разорвать связь и отшвырнуть умирающее тело на поляну, как корм для крыс, мух и жуков, но тут случилось неожиданное.

Глаза Брайана распахнулись, взгляд сфокусировался, а все тело напряглось. Поначалу Дьявол решил, что тот умер не ко времени, и тут же заметил, что глазами Брайана смотрит кто-то другой.

Не Брайан. Кто-то – или что-то – еще. Что-то жестокое и сильное.

– Твои дни сочтены, – выговорил рот Брайана.

Голос был чужим – глубоким и гортанным, таким же, какой Дьявол обычно исторгал из глоток одержимых. Когда-то, давным-давно, в Салеме, у него получилось очень удачно.

– Ты кто? – спросил Дьявол.

– Имя нам легион. Мы неумолимы, как прилив.

Дьявол чувствовал, как нечто пытается вытолкнуть дьявольские щупальца, проникшие в каждый уголок души Брайана. Рот Брайана снова задвигался, но теперь глотка исторгала не один, а множество голосов, громких, так что было не разобрать, что они говорят.

Дьявол поспешно отступил.

Глаза Брайана сверкнули в последний раз, и тело упало на поляну. Бездыханное, незначительное, мелкое, как миллионы вещей на свете; предмет, облаченный в предметы (одежду из магазинов «Гэп» и «О’Нилл»), содержащий в себе другие предметы (свертывающуюся кровь, остатки пива из «Облавы», съеденный на обед «биг-мак»), а также объединенный близостью еще с какими-то предметами в карманах (ключи от грузовика, кошелек, мелочь, квитанция из багетного магазина за рамку для фотографии родителей – подарок на годовщину их свадьбы), – все это стало бесформенной грудой на поляне рядом с другой бесформенной грудой, которая еще недавно была Кенни.

Дьявол видел бессчетное число смертей. Приносил смерть, восхвалял смерть, радовался смерти. Но эта ощущалась иначе.

Он все еще сидел на крыше Риттенхаус-билдинг, обдумывая насущную проблему, когда с неба что-то свалилось и глухо плюхнулось рядом.

– Тупые пеликаны, – пробормотал голос. – На них не полетаешь. Костлявые придурки.

Дьявол терпеливо ждал, когда же Ветроцап наконец встанет на ноги и подойдет к нему.

– И что?

– Привет, босс. Ну как, удачный денек?

– Нет. Так что обрадуй меня чем-нибудь, Ветроцап, или молчи.

Бес замер, не говоря ни слова.

Ветроцап, неловко переминаясь на месте, молчал вот уже три минуты.

Дьявол закатил глаза:

– А теперь представь себе, бес, что я на время отменил свое предписание молчать, если добытая тобой информация не содержит никаких радостных вестей.

– Чего-чего?

– Да рассказывай уже, болван.

Бес облегченно вздохнул:

– А, ну так я ведь потому и молчал, босс. Вы велели мне молчать, если нет хороших вестей, а… ну, если честно, босс, вы сами не любите, когда ваших приказаний не выполняют. Очень не любите. Помните Помпею? Там же такое было, что ой-ой-ой…

– Тебя там не было. Ты еще тогда не зародился.

– Ну, все равно, я слыхал разговоры. Засыпать целый город вулканическим пеплом из-за того, что жители отказались восславить ваше ужасающее величие? Замечательное использование стихийного бедствия в своих целях. Сразу видно старую школу. В общем, все знают, что с вами шутки не проходят.

– Я жду, бес.

– А, ну да. В общем, я тут порыскал, но, как вы и говорили, в Санта-Крузе не тот настрой. Они тут все слишком… расслабленные. Куда ни посмотри, все в один голос твердят, мол, «расслабься» или «соевый латте, пожалуйста». Короче, я двинул на юг, к хребту Санта-Лусия, но, если честно, заплутал и сразу вернулся сюда, хотел уже признаться, что мне не повезло, но вовремя спохватился, потому как вспомнил, что этот номер не пройдет и что вы меня сурово покараете.

– Совершенно верно.

– А потом я еще кое-что вспомнил и решил сгонять на север, в Сан-Франциско.

– Я велел тебе отправиться на поиски в глушь, Ветроцап. В уединенные укромные места. Конкретно назвал Санта-Лусию и Биг-Сур.

– Да-да, босс. Поэтому я туда и отправился. Ну, во всяком случае, попытался. А потом… запамятовал. То есть не то чтобы запамятовал, а… В общем, тут такое дело. Я вспомнил, что у меня есть одна зацепка…

– Зацепка?

– Ага. Пару лет назад, ну, когда вы были… гм, не в себе. То есть отдыхали. То есть нет, что-то другое делали. Или не делали. В общем, пару лет назад я был на бесовском конвенте в Орегоне, а вы сами знаете, на этих конвентах чего только не болтают, так вот, в баре зашел разговор о Сан-Франциско, и разнесся слух, что там обосновался кто-то из начальства. Я еще тогда подумал: надо же, но не знал, где вы тогда были, а потом, мне все равно надо было поскорее вернуться в Северную Дакоту, к этому Рону…

– А раньше ты об этом не мог сказать?

– Да. То есть нет, не мог. Я забыл. Сам не знаю почему.

– Потому что ты болван.

– Да-да. Я же знал, что должна быть какая-то причина. Так вот, прибыл я в Сан-Франциско, начал повсюду вынюхивать, ну, вы понимаете – трехколесные велосипеды, вокзальные крыши, задворки «Нордстрома»… Короче, проверил все обычные места, но так ничего и не нашел. Ну, думаю, дело швах – бесы как напьются до чертиков, так и начинают сочинять всякую хрень. Значит, собрался я возвращаться, как вдруг заметил одного мудака – ну прям картина маслом, за квартал видать, что мудак. И конечно же – ну да, босс, тут наши мнения не сходятся, я лично предпочитаю подстраивать неприятности мудакам – я увязался следом. Нет, я не собирался к нему прилипать, потому что я же на задании, но вы же знаете, босс, как трудно удержаться от соблазна.

– Продолжай.

– Так вот. Он заходит в какой-то бар. Там полно народу, не протолкнуться, и я этого мудака потерял из виду. Зато заметил одну девчонку. И сразу понял, что она тронутая. Короче, я подошел и поинтересовался, так это или нет. Не сам, конечно. Забрался на барную стойку, сунул язык в ухо типу, который стоял рядом с ней, и мигом применил наш коронный приемчик, заставил его задать вопрос. Ну, он и спрашивает: «Ты падшая?» – а она на него как зыркнет и бац по морде. Я вроде бы дотумкал, что, наверное, это значит «нет», но все равно засомневался. Я-то теперь поближе к ней встал и четко чуял, что она тронутая. А она как рванет из бара, ну я и бросился следом.

– Ветроцап, давай-ка ближе к делу. Не то я сейчас тебя превращу в горькие слезы, заморожу сосульками и разобью, а осколки сотру в порошок.