Майкл Смит - Ханна Грин и ее невыносимо обыденное существование [litres]

А вот Ханна…

И их разговор.

Кристен наконец-то мысленно прокрутила разговор с дочерью и теперь ругала себя последними словами. Как она могла спросить Ханну, знает ли та, который час? Ох, ради всего святого! Ханна же ребенок. Даже взрослые путаются в часовых поясах. И зачем надо было жаловаться на холод? Если честно, Кристен думала, что Ханне это понравится. Дочь обожала снег, а для калифорнийцев любые осадки представляют интерес и становятся предметом бурного обсуждения, в отличие от англичан, которые к метеорологии относятся с привычным равнодушием. Поэтому, где бы Кристен ни была, она всегда рассказывала дочери о погоде за гостиничными окнами. Это помогало Ханне представить мамино окружение и создавало иллюзию близости. Во всяком случае, так считала Кристен. Но не сейчас.

«Я тебя ненавижу».

Родители чаще других слышат эту фразу – как правило, от тех, кого любят больше всех на свете. Семья – это горнило, в котором закаляется нерушимый клинок любви. Там полыхает нешуточное пламя. Ты догадываешься, что рано или поздно услышишь такие слова от своего малыша, когда он сверкнет на тебя глазами и осмелеет душой. Родители в шутку опасаются, что в один прекрасный день их беспомощная кроха станет самостоятельной и насмерть поразит их жестокими словами. Они думают, что этим грешат подростки, но на самом деле это начинается гораздо раньше. Едва появившись на свет, ребенок начинает отдаляться от родителей. Он крепко сжимает карандаш и выводит на чистом листе первые слова и предложения, сочиняет свою первую главу. Очень больно слышать эту фразу в первый раз, но почти сразу понимаешь, что ее выкрикивают в порыве раздражения или обиды, а то и просто от недостатка сахара в крови.

Но Ханна произнесла эти слова иначе. По-настоящему. Так настаивал голос в ночи, повторял это снова и снова, и Кристен не могла его заглушить.

«Я тебя ненавижу».

Все недавние поступки Кристен были продуманы загодя. Вот и теперь, когда ее жизнь походила на бурное, штормовое море – как же восхитительно после долгих лет штиля возноситься на волнах внезапных душевных порывов! – решения все равно были осмысленными и взвешенными. Кристен старалась поступать правильно, даже если тщательный анализ возможных последствий приносил неутешительные результаты. У нее это хорошо получалось – во всяком случае, с другими. Всю жизнь она водила клиентов за руку, помогала им принимать решения, разбираться в сложных делах, затрагивающих жизни тысяч людей.

Однако же, как выяснилось, невозможно вести за руку себя самого. Так малыш бродит по огромному универмагу, вцепившись крошечной ладошкой в большую и надежную руку взрослого. А потом вдруг, оставшись в одиночестве, растерянно смотрит вокруг, заливается слезами и делает то, о чем ему говорили тысячу раз: ищет взрослого в форменной одежде и признается, что потерялся. Да, будет очень страшно, но тебе дадут печенье, станут ласково утешать и успокаивать, а потом прибежит мама или папа с неузнаваемым лицом, искаженным страхом, виной и праведным гневом.

Однако у взрослых нет такого выбора. Приходится делать все, как получится. Самостоятельно. Так что иногда просто замираешь. Не знаешь, как быть дальше.

Застываешь в растерянности.

И все рушится.

Кристен закрыла лэптоп. Подозвала стюардессу и попросила еще бокал вина. Сжала его в руках и сидела неподвижно, с застывшим взглядом, мысленно подгоняя самолет.

«Я тебя ненавижу».

Не надо, Ханна.

Я люблю тебя всем сердцем, и если бы ты знала – но не дай бог тебе это знать, – то я сделала бы все, что пожелаешь. Еще и потому, что сама я не знаю, что делать.

Не имею ни малейшего представления. Ни о чем.

В Санта-Крузе дела не заладились.

На рассвете Дьявол с дедушкой вышли в сад дожидаться появления Машины жертвоприношений, но ее не было. Как выяснилось, Ветроцап не совсем понятно объяснил жракуле, куда именно следует отправить Машину, поэтому вместо города Санта-Круз в Калифорнии устройство доставили в город Санта-Крус, что в округе Параиба, на северо-востоке Бразилии.

В продолжительной беседе с Ветроцапом Дьявол не скрывал своего разочарования таким развитием событий.

Ханна, тетя Зои и дедушка тоже не скрывали своего разочарования, потому что за ночь папа Ханны не появился и по-прежнему не отвечал ни на мейлы, ни на телефонные звонки. Ханна, тетя Зои и дедушка готовы были немедленно отправиться в Биг-Сур.

Но Дьявол им не позволил. Он заявил, что Инженер должен тщательно осмотреть Машину, как только ее доставит другой, более надежный демон. (Жракулы идеально подходят для наведения ужаса, особенно на подсознательном уровне, но очень капризны и в юном возрасте не любят повиноваться приказам.) На поиски демона с подходящими способностями ушло немало времени, потому что – в силу ряда причин, объяснять которые не входит в задачу настоящего рассказчика, – по большей части демоны не способны пересекать водное пространство; тех, кто способен, не так давно выбраковали и вернули в бесовские питомники, а их непосредственного надзирателя за допущенную халатность сослали во Внешние пределы жуткой пустоты.

Дьяволу все-таки удалось отыскать демона, который десятилетиями активно сеял горе и несчастья в ближневосточных регионах. Этот демон как раз готовил серию очередных колоритных злодеяний и не желал поддаваться на уговоры, сопротивляясь изо всех сил, пока не сообразил, что Дьявола лучше не раздражать.

Дьявол вел переговоры телепатически, длинными жуткими щупальцами своих ужасных мыслей, и со стороны казалось, что он молча сидит в кресле и ничего не делает. Ханна почти не спала от беспокойства и едва сдерживалась, но тут с залива потянулся густой туман, под покровом которого демон доставил Машину жертвоприношений из Бразилии в сад у дома Ханны, а потом унесся туда, откуда его вызвали, – с такой невероятной скоростью, что от звукового удара затряслись все окна в округе, вплоть до Лос-Гатоса, а кот, дремавший на соседском крыльце, не на шутку перепугался.

Вечером того же дня произошло подготовленное демоном злодеяние: обезумевший от горя человек взорвал бомбу на многолюдном рынке, чтобы отомстить за смерть старшего брата, убитого во время боевой операции израильских войск. Вместе с террористом погибли еще сорок два человека, но демон очень расстроился, считая, что его вынужденное отсутствие в критический момент снизило эффективность террористического акта, поскольку смертей могло быть гораздо больше.

Тем временем дедушка осмотрел Машину жертвоприношений и подтвердил, что она в полном порядке. Потом он, Ханна и тетя Зои – которая все утро недоуменно следила за развитием событий, составляя в уме длинный список вопросов, в частности – кто такой этот тип в черном льняном костюме и почему все делают то, что он велит? – внесли Машину в спальню Ханны и запихнули под кровать.