Майкл Смит - Ханна Грин и ее невыносимо обыденное существование [litres]

– Но…

– Да-да, с ним лучше не спорить, – подтвердила Ханна.

Тетя Зои что-то проворчала и неохотно открыла багажник. Ханна с дедушкой молча смотрели, как она недоуменно разглядывает Дьявола, который подошел к багажнику, открыл дверцу, немного подождал, будто давая кому-то выбраться, а потом снова захлопнул. Естественно, без видимой причины.

Потом Дьявол зашагал через дорогу, не обращая внимания на грузовик, показавшийся из-за поворота. Отчаянно загудел клаксон, но старик даже не повернул головы. Он перешел дорогу и, не замедляя шага, ровно, как по линеечке, начал подниматься по крутому лесистому склону. Через миг он скрылся в тени.

– Так, – заявила тетя Зои с видом человека, готового немедленно задавать вопросы по списку. – Рассказывайте, что это за тип.

– Ну… долго объяснять, – вздохнул дедушка.

– Вот и прекрасно, – ответила она. – Отсюда до мотелей минут сорок езды. Больше чем достаточно для долгих объяснений.

– Ох, я даже не знаю…

– Нет уж, выкладывай, – сказала тетя Зои. – Иначе мы никуда не поедем.

Дедушка неуверенно взглянул на Ханну. Она вдруг сообразила, что тетя Зои – дедушкина дочка, что дедушка для Зои – то же самое, что папа для Ханны. А еще она сообразила, что есть вещи, которые рассказчику трудно объяснять некоторым людям. Что лучше, если эту историю расскажет не дедушка, а кто-нибудь другой.

– Жил да был мальчик, – начала Ханна и покосилась на дедушку, будто спрашивая, можно ли.

Он кивнул, как-то сразу осунувшись и постарев.

Тетя Зои завела машину и сказала:

– Я очень внимательно слушаю.

Немногие отважатся бродить по лесам Биг-Сура в сумерках, вдали от туристических троп. Подножья гор густо заросли деревьями. На крутых склонах растет только колючая трава и чапараль, однако идти в гору не легче, а труднее, потому что склоны усеяны камнями и валунами, которые миллионы лет обдумывали любопытную мысль о силе притяжения и, судя по всему, только и ждут возможности ее проверить. Крутизна склонов меняется от «да, лихо» до «ну ничего себе», а путь постоянно преграждают глубокие ущелья, поэтому Дьяволу то и дело приходилось сворачивать.

Через час Ветроцап вконец запыхался и начал намекать, что неплохо бы и передохнуть. Вот прямо сейчас.

Или сейчас.

А может быть, сейчас?

Наконец Дьявол обернулся и уставился на него.

– Позвольте заметить, босс, – сказал бес, – что мне совершенно не хочется останавливаться. Ни на секунду. И вообще, лучше всего идти. Целую вечность. – Он подпрыгнул, пару раз боднул воздух и начал пробежку на месте. – Мне очень нравится. Может, ускорим шаг?

Потом он надолго закашлялся.

После чего, к удивлению Ветроцапа, Дьявол никуда не зашагал. Он как будто прислушивался.

– Ты ничего не чувствуешь?

Бес втянул воздух жабрами и огляделся. Повсюду, как и несколько часов назад, были лишь деревья, скалы и сгущающиеся тени, но…

– Чувствую, – сказал он. – Их несколько, верно?

– Да.

– А вы знали?

– По ряду причин предполагал, что они собрались вместе – возможно, в горах. Поэтому я тебя вчера сюда и отправил.

– Прошу прощения.

– Но… их больше, чем я думал. Хорошо, что ты в одиночку с ними не встретился. Тебе могло не поздоровиться.

– Спасибо, босс.

– Когда придет время разодрать тебя на клочья черного отчаяния, я сам этим займусь.

– А, ну да.

– Главное – выяснить, где они.

Бес, обрадованный сменой темы, потер ладошки:

– Совершенно верно. Где? Вот главный вопрос. И зачем? А еще – когда? Или что? И почем хот-дог?

Дьявол нехорошо посмотрел на него.

– Нет-нет, главное – где, – торопливо сказал бес. – Вот именно. Главное. А… и каков ответ?

– Не знаю.

Ветроцап захлопал глазами. Дьявол знал все. Знание было его занятием. Ну и зло, конечно. Он источал бесконечные волны зла, будто человек, стоящий посреди океана и управляющий подводными течениями. По мановению его руки волны меняли направление, и за ними следовал ад. Избежать его было невозможно. Защиты не существовало. Ведь в каждой истории на свете есть тайная лазейка, куда по желанию способен проникнуть Дьявол.

А сейчас он словно бы оказался вне всех этих историй, не понимая, как в них пробраться.

– Но мы хотя бы близко?

– По-моему, да, – сказал Дьявол. – Надо найти белое пятно. Они очень тщательно выбирают место. Нужна девственная земля.

– Ага, – понимающе кивнул бес.

Как раз в этой области он мог применить свои способности, несмотря на пресловутую тупость. Ветроцап был невидим для большинства людей, потому что бесы умеют избегать взгляда. Они не невидимки: если бес стоит за спиной, надо вовремя обернуться, и тогда его можно заметить. И даже сфотографировать, если успеть навести камеру, хотя пленка обычно мутнеет, а айфоны и прочие цифровые устройства необъяснимым образом не срабатывают или выскальзывают из рук и ломаются. В общем, без неприятностей не обходится. Как и следовало ожидать.

Однако мало кто успевает обернуться в нужный момент. Умение уворачиваться – основная способность бесов. Избегать чужих взглядов очень трудно, зато это умение помогает находить девственную землю, на которой можно отдохнуть.

Там, где проходят люди, остается след. Не просто мусор или грязь, или ржавые остовы машин, или окурки, а след наших помыслов. Надежды, желания, воспоминания. Место, куда ступила нога человека, необратимо изменяется. Мы оставляем свою метку, помечаем территорию, берем под контроль хаос неведомого. У наших следов есть запах – довольно приятный, как мускатный орех и старые газеты, – который въедается навсегда. Ветроцап, невзирая на свою знаменитую тупость, великолепно чуял этот след. И его отсутствие.

– Следуйте за мной, босс, – сказал бес.

Ветроцап бойко справлялся с задачей, но примерно в полумиле от нужного места занервничал и начал отвлекаться – воздух вокруг сгустился, земля как будто гудела под ногами, полнилась беззвучным эхом многовековых вздохов. Время от времени в сумраке мелькали какие-то силуэты на дальней гряде и, возможно, даже среди деревьев.

Когда почти стемнело, Дьявол наконец подал знак, что пойдет первым, и Ветроцап с облегчением согласился. Холодало, а от тишины болели уши. Никогда прежде бес так явно не ощущал тяжесть, уныние и одиночество мира. Ветроцап оказался далеко за пределами зоны дискомфорта и больше всего на свете хотел вернуться в Северную Дакоту, к Рону, чтобы заниматься достойным бесовским делом, оправдывая свою репутацию. Ведь даже самые тупые бесы сознают, на что именно им хватает силенок.

Наконец Дьявол замедлил шаг, поднял голову, втянул носом воздух и сказал:

– Уже близко.

Он прошел еще пятьдесят ярдов и остановился. Склонил голову набок, будто прислушиваясь (след – это не совсем запах, его носом не унюхаешь, но это и не звук), и резко сменил направление. Потом снова остановился, приоткрыв рот, словно бы пробуя воздух на вкус, и в тусклом свете сумерек блеснули желтые зубы.