Кортни Коул - Люмен

– Что именно делал твой отчим?

Мой вопрос звучит совсем тихо, может, от своей простоты, на что Дэр снова вздыхает.

– Похоже, ты настроена использовать все свои вопросы сегодня.

Я киваю головой в знак согласия, но не иду на попятную.

– Мой отчим, к сожалению, был слишком сильно похож на свою мать. Он был очень расчетливым человеком со стремлением контролировать все вокруг. Он хотел, чтобы все выполнялось именно так, как было нужно ему, любые отступления от нормы были неприемлемы, и тот, кто нарушал установленные порядки, был сурово наказан.

Я нервно сглатываю, замечая боль на лице Дэра.

– Что значит «сурово»?

Он поворачивается лицом ко мне, и его черные глаза прожигают мою душу до самых потаенных глубин.

– Сурово.

Сердце содрогается от этой болезненной чувствительности в его глазах. Он уверен, что научился достаточно хорошо ее скрывать, но это не так.

– А учитывая, что тебе нравится быть хулиганом, ты часто бывал наказан?

Он кивает, устремив свой взгляд вдаль, на бесконечное море, а я беру его за руку, поворачивая кольцо на пальце снова и снова.

– Неужели никто не вмешался? Даже твоя бабушка?

На этот раз его взгляд наполняется еще большим страданием.

– Она бы ни за что не стала вмешиваться. Она никогда не одобряла ни меня, ни моего поведения. Она искренне считает, что я получал по заслугам.

Этот разговор рождает во мне мрачные, пугающие чувства и ощущение непередаваемого страха. Я вглядываюсь в его лицо, в обрывистые линии и острые углы, и сжимаю его руку еще сильнее.

– Ну, если твоя мама умерла, то ты можешь не держаться больше за семью своего отчима. И слава богу! Теперь ты здесь, в Америке, и они больше не смогут достать тебя и сделать тебе больно.

Он вздыхает, но звук получается рваный и тревожный, его тонкие пальцы обвиваются вокруг моих.

– Ты правда так считаешь?

Я уже начинаю отвечать, но он перебивает меня:

– Ты использовала уже большую часть своих вопросов, Калла. Мне кажется, у тебя в рукаве осталась только парочка.

Нервы заставляют мое сердце бешено колотиться, а оно разносит кровь по всему моему телу, и адреналин бежит, бежит, бежит по моим венам. Я пристально смотрю в упор на него, на Адониса, сидящего рядом со мной. Сделай это. Сделай это. Все прекрасное, что в нем есть, задевает меня за живое… его голос, история его жизни, его чувствительность, которую он так усиленно пытается спрятать от посторонних глаз. Все это. И я хочу его. Хочу его целиком.

– Все это время ты был со мной таким джентльменом, – все-таки решаю начать я, прежде чем кончится мой запал, – и вынуждена признаться, от этого меня очень тянет к тебе. В тебе есть что-то очень сексуальное. Ты прекрасен. И я хочу быть ближе к тебе, Дэр. Я хочу этого больше всего на свете.

Дэр сглатывает. Я вижу, как движется адамово яблоко под кожей на его шее, как крепко он сжимает свои колени длинными-длинными пальцами.

– И?.. – нерешительно спрашивает он. – В чем твой вопрос?

Он снова сглатывает ком в горле.

– Будь со мной, – умоляю я его, – сегодня. Прямо сейчас. Прямо здесь, когда нас только двое. Пожалуйста!

Дэр закрывает глаза, и его лицо заливают лучи солнечного света.

– Это не вопрос, – мягко, но решительно заявляет он.

Однако его руки так сильно впиваются в его колени, что костяшки пальцев становятся совсем белыми от напряжения.

Я пододвигаюсь ближе к нему. Близко, близко, еще ближе. Пока наши бедра не касаются друг друга, и мне остается только разжать его ладони. Крепко взяв его за руку, я наклоняюсь и целую его в шею, от плеча, медленно и нежно двигаясь губами к мочке уха.

– Ты согласен быть со мной? Сегодня? – шепчу я.

Сказав последние слова хрипловатым голосом, я отпускаю его руку и касаюсь внутренней стороной ладони его бедра. Пальцами я двигаюсь все выше.

Он закрывает глаза, и я усиливаю хватку.

– Нет, – шепчет он, его голос немного хриплый, от чего звучит еще более сексуально.

– Это не ответ, – говорю я, поглаживая его через плотную джинсовую ткань.

Я осознаю свою женскую силу, она наполняет меня, словно электрический разряд, позволяя мне парить высоко над землей, кружа мне голову, пока внутри меня самой не происходит гормональный взрыв, от которого мои мысли окончательно поглощает туман.

– Я хочу тебя, Дэр, – шепчу я, и мое дыхание становится горячим, а всякая логика и здравый смысл покидают меня.

А затем я целую его, прижимаясь к нему всем своим телом, ныряя языком за его терпкие горячие губы. Его руки ползут вверх по моему телу, пока наконец не приподнимают меня и я не оказываюсь сверху, ощущая его напряжение, его твердость, сконцентрированную ниже торса.

Это я сделала его таким сильным.

Я нервно сглатываю, впитываю в себя его стон, чтобы он остался со мной если не навсегда, то как можно дольше.

– Ты сама не знаешь, чего ты хочешь, – хрипло выдыхает он, прижавшись губами к моей шее.

– Нет, знаю, – тихо настаиваю я на своем, раскачиваясь у него на коленях, сжимая его бедра своими, от чего по нашим телам пробегает тонкая, потрясающая дрожь. – Я всегда хотела тебя.

Он отстраняется, но его взгляд затуманен темной страстью и желанием. Изнутри меня заполняет огромная теплая волна, концентрируясь внизу живота, и я вцепляюсь в Дэра мертвой хваткой.

– Ты уверена?

– Да. – Мой ответ звучит просто и лаконично.

С глухим стоном, больше похожим на рык, он поднимает меня на руки и несет к маленькому островку мягкой почвы и травы. Опустив меня на землю, Дэр встает передо мной на колени.

– Я не должен. – Он из последних сил пытается противостоять мне.

– Тебе придется, – говорю ему я, крепко обнимая его и притягивая к себе до тех пор, пока он не оказывается прямо на мне.

Тяжесть его тела кажется мне драгоценной, идеальной, он словно сливается со мной, мы будто становимся единой сущностью, двигаясь в унисон.

Его язык находит мой, а его руки продолжают исследовать мое тело, каждый его сантиметр, открывая самые потаенные уголки. Моя спина изгибается в его сильных руках, крепко обхвативших меня за талию, когда он находит то место, где сильнее всего сконцентрировано мое желание.

– Пожалуйста! – мягко прошу его я, а мое сердце, кажется, вот-вот остановится.

Наши губы соприкасаются, и я чувствую его улыбку: он знает, как действует на меня его присутствие, он все знает, и ему это нравится.

Дэр наклоняется ко мне и прижимается своим лбом к моему, и я могу почувствовать, как сливаются воедино наши вдохи и выдохи, в то время как его пальцы творят абсолютную магию. Удовольствие захлестывает меня целиком, словно волна, накатившая на берег. У меня не остается больше ни одной здравой мысли, только инстинкты, берущие верх.