Дэн Симмонс - Лето ночи

Дядя Арт ничего не ответил. Вместо этого он взял с полки ближайший том и вручил его четырехлетнему Дуэйну. «Читай», – велел он.

– «Глава первая… Я появляюсь на свет, – читал Дуэйн. – Стану ли я героем повествования о своей собственной жизни, или это место займет кто-нибудь другой – должны показать последующие страницы. Начну рассказ о моей жизни с самого начала и скажу, что я родился в пятницу в двенадцать часов ночи (так мне сообщили, и я этому верю). Было отмечено, что мой первый крик совпал с первым ударом часов…» [84] Ч. Диккенс. Давид Копперфильд. Перевод А. В. Кривцовой и Евгения Ланна.

– Хорошо, – сказал дядя Арт и вернул книгу на полку.

Мисс Мун еще сильнее нахмурилась и затеребила цепочку от часов, но все-таки выписала абонемент на имя Дуэйна Макбрайда. И в течение многих лет эта карточка была самой ценной из всего, что принадлежало Дуэйну, несмотря на то что мисс Мун всегда относилась к нему с холодностью, порою даже обидной. В конце концов она поставила себе задачей строго следить за тем, чтобы чрезмерно пухлый мальчуган не брал слишком много книг одновременно, и всякий раз, когда он не сдавал книги вовремя, делала ему выговоры. Но, как вскоре выяснилось, Дуэйн задерживал книги не потому, что не успевал прочесть, – нет, он буквально проглатывал всю принесенную стопку в первые же несколько дней после возвращения из библиотеки, но потом ему приходилось подолгу ждать, пока отец снова подбросит его в город.

Когда уже во втором классе Дуэйн увлекся приключениями девушки-детектива Нэнси Дрю, морскими романами Сесила Скотта Форестера [85] Сесил Скотт Форестер (1899–1966) – английский писатель, наиболее известный циклом историко-приключенческих романов о Горацио Хорнблауэре, офицере английского военно-морского флота в конце XVIII – начале XIX в. (11 книг, 1950–1958). и шедеврами Роберта Льюиса Стивенсона, мисс Мун как-то заметила, что книги о Нэнси Дрю – это скорее, как она выразилась, «чтение для девочек», и язвительно осведомилась, нет ли у Дуэйна сестры.

Дуэйн усмехнулся, поправил очки, дерзко протянул: «Не-а-а» – и пересчитал отобранные пять книг, дабы убедиться в том, что не превысил установленную норму. Все они были о Нэнси Дрю. Дочитав эту серию до конца, он открыл для себя Эдгара Райса Берроуза и провел великолепное лето, пересекая степи Барсума [86] В «марсианских» романах Эдгара Райса Берроуза Барсумом называют Красную планету ее обитатели. , джунгли Венеры и с наибольшим наслаждением совершая головокружительные прыжки по «средней террасе» вместе с лордом Грейстоком – знаменитым Тарзаном. Дуэйн не был уверен, что понимает, что такое «средняя терраса», но попытался соорудить нечто подобное в куще приземистых дубов, росших вдоль ручья. Витт, склонив голову набок, удивленно наблюдал, как его хозяин скачет с ветки на ветку и ест, не слезая с дерева.

Следующим летом Дуэйн взахлеб читал Джейн Остин, и на этот раз мисс Мун ничего не сказала о том, что это «чтение для девочек».

Покончив с утренними делами, Дуэйн отправился в город. С каждым годом Старик сокращал площадь обрабатываемых полей, сдавая большую часть из своих трехсот сорока акров в аренду мистеру Джонсону, так что и дел становилось все меньше. Дуэйн продолжал ходить за скотом, проверять, чтобы все животные были вовремя накормлены и напоены, но, когда они целыми днями оставались на пастбище, дел было тоже немного. Удобрения были вывезены на поля еще в мае, так что и по этому поводу Дуэйн мог не беспокоиться.

Этим утром он закончил ремонт шестирядного культиватора: гидравлический подъемник на задней рабочей части опускался слишком быстро, поэтому Дуэйн приспособил к нему съемный гидравлический цилиндр, а потом смазал и закрепил дополнительную раму. Все время, пока Дуэйн трудился над культиватором, над ним угрожающе нависал стоявший в углу сарая большой кукурузоуборочный комбайн, снабженный початкоочистителем. Старик отвозил его на центральную ремонтную станцию, чтобы подправить блок очистителя. Он всегда старался улучшить машины, совершенствуя их, снабжая одними дополнительными устройствами и устраняя другие, до тех пор пока они вообще не переставали даже отдаленно быть похожими на агрегаты, полученные с завода. Что касается этого початкоочистителя, то, как понял Дуэйн, Старик хотел улучшить его носовую часть. Теперь со всех восьми блоков была снята защита, и Дуэйн, заглянув внутрь, увидел сверкающую сталь режущих валов, конвейеров и передаточной цепи.

Большинство фермеров в округе цепляли початкоочистители прямо к тракторам или покупали самодвижущиеся початкособиратели. Но Старик приобрел настоящий старый комбайн и уже к нему приспособил восьмирядную головку. Это гарантировало быструю работу в урожайные годы, но усложняло уход за многопрофильным агрегатом и к тому же требовало усовершенствования молотилки, очистителя и других узлов огромной машины.

Дуэйн был почти уверен: Старик для того и осел на ферме, чтобы иметь возможность возиться с техникой.

В то утро, едва управившись с культиватором, Дуэйн повернулся к громаде комбайна. В круге света, льющегося в окна над головой, режущие валы сверкали подобно занесенным мечам, и Дуэйн решил было заодно заняться и этим агрегатом, чтобы приятно поразить отца, но передумал, не желая лишать самого Старика такого удовольствия. Кроме того, ему еще нужно было успеть до завтрака накормить скот и прополоть несколько грядок, а потом съездить в город, причем попасть туда он намеревался до десяти вечера.

Дуэйн мог бы дождаться, пока его отвезет Старик, – он до сих пор не любил проходить пешком последние полторы мили Джубили-Колледж-роуд, – но тот уже целую неделю воздерживался от спиртного и в пятницу точно окажется в пивнушке «У Карла» или в баре «Под черным деревом». Дуэйн не хотел при этом присутствовать.

Поэтому он отправился в путь пешком. День был ясным, солнечным и удушливо-жарким. Дуэйн расстегнул три верхние пуговки на сорочке, отчего стала видна резкая граница между загорелым треугольником у горла и молочно-белой кожей на груди.

На окраине города, у дома О’Рурка, он немного передохнул. Майк куда-то ушел, но одна из его сестер разрешила Дуэйну напиться воды из колонки на заднем дворе. Дуэйн с удовольствием глотал холодную воду, ощущая в ней привкус железа и каких-то других элементов, а потом плеснул несколько пригоршней на голову и плечи.

Когда он наконец постучал в дверь дома миссис Мун, старая леди возникла на пороге, опираясь одновременно на две трости и в сопровождении целого выводка кошек.

– Мы с вами знакомы, молодой человек?

Голос миссис Мун звучал как пародия на голоса дам прошлого века: такой же высокий, дребезжащий, богатый интонациями.