Ольга Устецкая - Урок мужества

— Наташа, а расскажи немного о своих друзьях-однокашниках, о школе, хотя бы то, что запомнилось за последний год, — попросила снова Марийка.

— В живых осталось только четверо: Лёка, Катенька-котёнок, Женя и Серёжа. Лёка ухаживает за отцом-калекой, мама её умерла, а братья на фронте. У Катеньки родители врачи, целыми днями они в госпитале. Женя живёт совсем один, всю семью схоронил. Серёжа со своей бабушкой занимается младшими сестрёнками и братишками, у него их четверо, родители постоянно работают на продовольственных складах. Что касается школы, очень скучаю. Последний год учёбы запомнился частыми выездными концертами в госпиталь, военным парадом школьников на стадионе «Динамо», уроками военного дела и, — рассмеялась вдруг Наташа. — Тошнотворным супом из дрожжей.

— Теперь твоя очередь рассказывать о себе и о своей школе, — сказала Наташа.

Мария боялась этой просьбы. По сути, что ей рассказывать? Как пьют её родители? Как она бросила школу искусств? Как целыми днями зависает в игрушках и чатах на планшете, а вечерами пинает с ребятами во дворе пустую банку из-под «Спрайта» по детской площадке? Как часто затыкает уши на уроках? Совесть девочки скручивала душу изнутри.

— Я влюблена в учителя истории. Он — моя первая любовь. Настоящая. Он красивый, деловой и стильный. Его уважают ребята. Уроки с ним всегда такие разные и на них хочется ходить: презентации, семинары, викторины, фильмы, игры, экскурсии, даже раскопки, — выплеснула неожиданно для себя самой Марийка и замолчала.

— Ты особенная, не похожая на других, — промолвила Наташа. — Спасибо, что поделилась своей тайной. Я никому не расскажу, обещаю.

Послышались отдаленные звуки репродуктора: — «Отбой воздушной тревоги!». Наташа высунулась за дверь, прошлась по комнатам и позвала Марийку. В квартире был полный бедлам. Осколки кирпичей, стекол и мебели были повсюду.

— Придётся снова наводить порядок, — вздохнула голубоглазая подруга. — Окна забьем фанерой. Но потом, когда вернёмся! Сейчас важно забрать паёк!

Девочки кое-как спустились по разбитой лестнице, и вышли на улицу. От разрушенного здания веяло ужасом, оно выглядело огромной устрашающей могилой из обломков. Вокруг было тихо, ни единой души. Проскочив развалины, повернув за угол, они очутились на проспекте, овеваемом всеми ветрами. Казалось, стужа пробирала до костей.

На проспекте не было ни людей, ни животных, ни машин, ни огней. Одинокий трамвай стоял далеко весь во льду. Куда не повернись, только тьма, страшные дома с черными глазищами глухих окон и запорошенные снегом холмики на промерзшей земле. Это был мёртвый город.

Посмотреть Питер мечтали все ребята из её класса. На весенних каникулах намечалась такая поездка. Но совсем не таким хотела увидеть его Марийка.

Зазевавшись по сторонам, она споткнулась и упала на один из снежных холмиков. Руки уперлись в посиневшее лицо мертвого ребенка. Его тельце лежало на боку, в зубах были зажаты карточки. Школьница побелела и отшатнулась.

— Васятка, сорванец, как же так! — всплеснула руками огорчившаяся Наташа. — И тебя настигло! Это наш местный мальчишечка, — пояснила она. Наташа вытащила карточки и положила во внутренний карман пальто. — Отдам Васяткиным родным, — объяснила она.

Вдали за снежной пеленой послышался детский плач. Девочки бросились на рёв ребенка. Посреди дороги лежала мёртвая женщина, возле которой плакала малышка лет пяти, теребя мать за меховой воротник.

— Мамочка, мамочка, открой глазики! — кручинилась малышка, повторяя одно и то же много раз.

Когда девочки подошли близко, то увидели, как ребенок стянул варежки и стал гладить лицо мертвой женщины, снова повторяя горькие слова.

Марийка заметила, как из варежки малышки что-то выпало на снег. Это был спичечный коробок. Не успела школьница подобрать коробок, как малышка бросилась на нёё и стала бить кулачками.

— Отдай, отдай, — кричала в слезах маленькая драчунья. — Это не твоё! Это для мамы!

Марийка спешно сунула коробок в руки девочки.

— Там хлебные крошки, — растолковала Наташа. — Хлеб — это самое ценное сейчас для жизни в Ленинграде.

Наташа ласково обняла девочку. — Пойдём в тепло, здесь нельзя оставаться, пропадёшь, — обратилась она к ребенку.

— Не пойду никуда! — плакала девчушка, вцепившись в холодную мать.

Девочки присели возле малышки и стали уговаривать её пойти с ними. Ничего не помогало.

— А где твой папа? — спросила случайно Марийка.

— Нет у меня никого, он воюет, — проревела девчушка.

— Мы идём в детский дом, в нём много ребятишек, как ты, — проговорила медленно Наташа, беря за руки ребенка. Там родные находят и забирают маленьких деток. Твой папа будет искать тебя. Пойдём. Здесь он тебя не найдёт.

Малышка поднялась и уткнулась личиком в Наташино пальто.

— Кушать сильно хочется, — прошептала, шмыгая носом, драчунья.

— Вот и пойдём с нами скорей, — обрадовалась Наташа и тут же сказала Марийке — Надо отвести её в детский дом.

Она указала на трёхэтажное кирпичное здание справа.

Детский дом оставил в душе школьницы смешанные чувства боли, отчаяния и безысходности. В последний раз она испытывала такие чувства у гробика Кости. А ведь заглянули с Наташей буквально на пару минут, пожелать ребятишкам доброго утра и спеть озорную песенку про птичку-невеличку. В памяти так и стояли унылые металлические кроватки с маленькими скелетиками в белых простынях. Осунувшиеся лица детей не выражали никаких чувств. Дети, молча, закрывали глаза и отворачивались.

Маму Наташи отыскали в столовой, она считала там количество мизерных порций, состоящих из ломтика хлеба, кусочка масла и стакана чая из хвои. Марийка прятала слёзы, глядя на скудный завтрак детей. Вспомнился последний рацион в её школе: картофельное пюре с котлетой, винегрет, фруктовое ассорти, слойка и вишневый компот.

Наташа объяснила матери про Марийку, попросив оставить её жить с ними. Также рассказала подробно про малышку-драчунью и передала её, покинув детское учреждение вместе с Марийкой, клятвенно пообещав зайти позже.

Девочки договорились встретиться на квартире. Наташе нужно было бежать за пайком. Марийка попросила подругу дать ключи, чтобы заняться уборкой комнат после бомбежки.

В квартире гулял ветер и лежал снег поверх битого стекла, кусков кирпича, известковой крошки, обломанной мебели, разбросанных вещей. Марийка оценила фронт работы и принялась за дело. В кладовке нашлись мешки и большие рукавицы. Девочка первым делом собрала разбитые стёкла. Затем подняла деревяшки и щепки от частично вырванных оконных рам и мебели, аккуратно сложив их к печке. Случайно наткнулась на старенькую аптечку под сломанной деревянной этажеркой. Несказанно обрадовалась, вспомнив про карту, которая лежала под пластинами таблеток. Карту Марийка спрятала в джинсы, болтавшиеся на уцелевшей веревке над печкой-времянкой, пообещав себе позже изучить. Потом она убрала оставшийся мусор в мешок и подняла с пола уцелевшие вещи. Возле дивана школьница обнаружила свой рюкзак. Она вытащила содержимое на стол, расстроившись, что планшета на месте не было. Теперь Марийка точно не сумеет выбраться из Ленинграда с помощью магии красных звезд! Участь жителей города девочка знала из рассказов и фильмов историка. Неужели ей суждено умереть от голода и холода вместе с Наташей? Но ведь были и выжившие в этом голодном аду! Будь, что будет, подумала Марийка, хотя бы людям помогу, чем смогу! Продукты из дома были в сохранности, даже бутылка молока, на удивление, не разлилась. Детские вещички вместе с продуктами Марийка решила отдать в детский дом.