Роберт Стайн - Как на Слэппины именины…

— Доверься мне, Йен. Это не похоже ни на одно из хранилищ антикварных кукол, где я бывал.

Йен стал возиться с застежкой ремня:

— Так, выпускай меня.

— Очень смешно. Сядь и расслабься, — велел отец. — Разве я повез бы тебя туда, где тебе не понравится?

Йен глухо зарычал.

— Это где вообще?

— Он скрыт на краю огромного леса, — сказал мистер Баркер. — Называется Дворец Маленького Народца. Попасть туда нелегко. Человек, который всем заправляет, редкостный сумасброд. Я годами пытался туда проникнуть. Думаю, нас с тобой ждет захватывающее приключение.

Йен снова закатил глаза.

— Ску-ко-та, — произнес он.

Однако впоследствии Йен изменил свое мнение.

Во Дворце Маленького Народца скукотой и не пахло. Зато жути там было хоть отбавляй.

Несколько часов спустя мистер Баркер въехал на широкую асфальтированную парковку. Йен смотрел в лобовое стекло, когда автомобиль накрыла тень.

Тень от Дворца Маленького Народца.

— Пап, он, видно, закрыт, — сказал Йен. — Кроме нашей машины, тут других нет.

— Да. Сегодня они закрыты, — отвечал отец. — Но у меня назначена встреча с хозяином.

Задрав голову, Йен разглядывал дворец из черного камня с двумя башенками, рядами темнеющих окон и покатой крышей, отделанной черной черепицей. Огромное строение возвышалось над деревьями, словно гигантское чудовище, замершее на страже простиравшегося позади леса. Готовое к прыжку.

— Он… выглядит как дом с привидениями, — пробормотал Йен.

Мистер Баркер хохотнул:

— Говорю же, местечко в твоем вкусе.

Они вылезли из машины. Йен поежился. В воздухе разлилась неожиданная прохлада.

— Папа, здесь нет ни души, — проговорил он. — Во дворце темным-темно.

— Спокойствие, только спокойствие, — сказал отец. — Сейчас ты увидишь несколько поразительных созданий.

Перед ними высился парадный вход. Посреди двери торчал латунный дверной молоток. Мистер Баркер взял его и постучал три раза.

Через несколько минут дверь со скрипом отворилась. Йен едва не вскрикнул при виде фигуры, возникшей в дверном проеме. Гигантская кукла!

Нет. Спустя несколько секунд он понял, что перед ним рослый мужчина, одетый в маску. Маску резинового пупса. У нее были белокурые волосы, розовые щеки и ярко-красные губы, сложенные в капризную усмешку.

Человек в маске шагнул вперед. Он был одет во все черное и кутался в накинутый на плечи черный плащ. Глаза в прорезях маски были серебристо-серые. Словно стальные, подумал Йен.

— Добро пожаловать в мой дворец, — произнес незнакомец мягким, вкрадчивым голосом. — Я доктор Клаусманн.

— Спасибо, что приняли нас в выходной день, — сказал мистер Баркер. — Это мой сын, Йен.

Кукольная голова кивнула.

— Милости прошу. И простите великодушно за маску. Боюсь, мое лицо выглядит неприглядно. На самом деле, оно способно вызвать кошмары. Я не показываю своего лица детям.

Йен уставился на маску. Он пытался представить, как выглядит под ней лицо доктора Клаусманна. Насколько же оно уродливо? Неужели от него действительно могут сниться кошмары? А может, хозяин дворца шутит… нарочно напускает на себя таинственности?

Вслед за человеком в маске Йен и его папа вошли в огромный холл. Он был слабо освещен мерцающими факелами на стенах. Два прохода впереди вели в противоположных направлениях. Перед ними застыли на страже пустые посеребренные латы с алебардами наперевес.

Йен снова поежился. Во дворце было еще холоднее, чем на улице. Где-то вдалеке слышалось щебетание и пронзительный писк. Летучие мыши?

Доктор Клаусманн провел их в левый коридор. Вдоль всего коридора тянулись стеклянные витрины, занимавшие обе стены. Ярко освещенные, они, казалось, были битком набиты куклами… Куклы разыгрывали всевозможные сценки… куклы в костюмах для сафари изображали путешественников в джунглях… куклы в моряцкой одежде стояли на борту корабля… куклы в бальных платьях кружились на балу… Благодаря сиянию витрин, в коридоре было светло, как днем. Куклы стояли поодиночке или группками по три-четыре, широко раскрыв глаза и улыбаясь.

— Из-за собственного уродства я вынужден окружать себя красотой, — произнес доктор Клаусманн. Он поправлял на лице кукольную маску, неспешно сопровождая гостей от витрине к витрине.

— Некоторых я вижу впервые, — сказал мистер Баркер. — Должно быть, они очень редкие… и очень ценные.

— Надеюсь, вы не покупать их приехали, — приглушенным из-за маски голосом проговорил доктор Клаусманн. — Эти куклы — моя семья. Я не могу торговать родными.

— Мы с Йеном рады просто любоваться ими, — заверил его мистер Баркер.

Они свернули за угол. В этом коридоре куклы были более старинными.

— Некоторым из них уже триста лет, — сообщил доктор Клаусманн.

— И все в идеальном состоянии, — заметил мистер Баркер.

— Лучше, чем в идеальном, — произнес доктор Клаусманн. — Я подарил им жизнь!

«Что он имел в виду?» — недоумевал Йен. Он подавил зевок. Куча старых кукол. Эка невидаль.

Надо было папе привести сюда Молли, подумал он. Шестилетняя Молли тогда уже начала собирать свою кукольную коллекцию.

Доктор Клаусманн остановился. Он склонился над Йеном, серебристые глаза сверлили его сквозь прорези кукольной маски.

— Йен, я могу читать твои мысли, — произнес он своим шепчущим голосом.

— А? — Сердце Йена заколотилось. Он не знал, что сказать. Этот высоченный мужчина нависал над ним, сверля своими странными глазами на кукольном розовом лице…

«Долго нам еще тут стоять?» — подумал Йен. И тут же понадеялся, что доктор Клаусманн на самом деле не может прочесть его мысли.

— Прошу за мной, — промолвил доктор Клаусманн, жестом указав на следующий длинный коридор. — У меня есть нечто, что Йену, несомненно, покажется захватывающим.

Стук их шагов по твердым мраморным полам подхватывало эхо. Они миновали огромную витрину, заваленную головами кукол. Головы громоздились одна на другую, слепо таращась через стекло.

Мистер Баркер остановился полюбоваться.

— Некоторых я даже узнаю, — сказал он и показал пальцем:. — Вон та очень редкая. Очень ценная.

— Я люблю прекрасные лица, — прошептал доктор Клаусманн. — Мое лицо так безобразно, что родная мать не в силах вынести его вида. Но все эти лица радуют глаз.

В отдалении вновь послышался пронзительный, щебечущий писк. Если доктор Клаусманн так любит красивых кукол, зачем он хранит их в этом жутком дворце? Йен опять понадеялся, что доктор не способен прочесть его мысли.

Доктор Клаусманн толчком отворил тяжелую деревянную дверь в конце коридора и жестом пригласил Йена войти первым. Йен вошел в огромную темную комнату. Здесь пахло сыростью и тлением.