Марк Олейник - Семь рек Рима

— Именно так. Значит, вы там были.

— Повторяю — я написал книгу, а вы — первый человек, который подтверждает, что мои догадки оказались верны.

— То есть, по-вашему, это я был в аду? — мне показалось, что образ писателя словно раздвоился на мгновение. Я помотал головой — все вернулось к обычному виду.

— Да, — писатель подлил мне вина. — Река Лето, огненный Флегетон, где кровь начинает гореть, черный Стикс — вы видели что-нибудь из этого?

Я находился в растерянности. Сначала меня пытались убедить, что вчера я просто напился и заснул, сейчас же представляли доказательства, что все происшедшее было не сном, а явью.

— Есть еще объяснение, — сказал Гаев. — Вы могли прочесть мою книгу.

— На каком языке? Я знаю только русский и английский.

— Да, — он слегка нахмурился, — тогда это догадка неверна. Книга издана пока что только на итальянском. Следовательно, вы действительно побывали на том свете.

— И я не рехнулся, — я улыбнулся и понюхал вино. — Я, кстати, пробовал рассказать эту историю — мне не поверили. У меня пропала девушка, я пошел за ней на тот свет. Теперь мне говорят, что она умерла год назад, а мне нужен психиатр.

— Я, право, не знаю ничего про вашу девушку, — Гаев закурил и предложил мне сигарету. — Повторяю — я не врач, а всего лишь писатель.

— На том свете, — возбуждение наконец отпустило меня, — вы говорили мне, что попали в ад из-за своей книги. А еще вы отказывались мучить тех, кто мучил вас.

— Может, поэтому меня и отпустили? — он засмеялся. — А может, это вы за меня попросили, ведь вы вышли оттуда, дорогой мой Орфей.

Я смотрел на его худощавое приятное лицо и думал — не является ли и он частью плана? Ведь если разобраться, он не помогал мне, а только еще больше запутывал. Если его отпустили из ада потому, что я попросил, значит, Пат действительно умерла. Именно это мне все время говорит мой друг майор римской полиции Джузеппе — для друзей Пино. Он же Харон.

— Знаете, — сказал я писателю, — я не очень пока разобрался, но не могли бы вы сказать, как в вашей книге выглядит рай? Настоящий, а не тот, который за зеленой речкой Лето.

— С превеликим удовольствием, — он поднял бокал в приветствии. — Это очень хороший вопрос, потому что получается, вы не видели самого главного. Рай, — он подмигнул мне, — он вокруг нас. Вот то, что вы видите вокруг, вся эта обстановка, этот дом, Рим, наша планета — это и есть рай.

— Но тогда чем он отличается от той жизни, которая есть до смерти?

— В том-то все и дело, — Гаев откинулся на спинку стула. — Те, кто попадают в рай, просто снова и снова проживают свою земную жизнь. Ту самую, которая сложилась так удачно.

— Вы хотите сказать, что каждый раз от рождения до…

— Именно, — писатель улыбался. — Каждый раз еще одна прекрасная жизнь.

— Минуту, — меня поразила пришедшая ко мне мысль. — То есть человек не знает, что находится в раю.

— Он иногда чувствует это, — сказал Гаев. — Именно в эти моменты люди ощущают безграничное счастье. Человек вдруг явно осознает, что все будет снова, родители будут молоды, он понимает, что встретит настоящих друзей, совершит великие открытия…

— Напишет книгу.

— И никогда не расстанется со своей возлюбленной.

Я поднял бокал. Было уже темно. Я сидел в своем садике, а на столе стояла пустая бутылка. Дверь на синей стене, ведущая в комнату, где, как мне казалось, я был только что, была закрыта. Пора было двигаться в путь.

План представлялся мне очевидным.

Пат открыла дверь квартиры, как только я позвонил. Она стояла на пороге — легкая и совершенная, как внезапная радость. Рыжие короткие волосы были взлохмачены, одета она была в красное платье, которое мы купили ей когда-то в Бейруте. Я и не знал, что она взяла его с собой на этот раз.

— Здравствуй, милый, — сказала она. — Что же ты так долго? Я чуть не умерла, пока дожидалась тебя.

Именно так должно было все произойти, именно так я представлял себе, когда, не глядя по сторонам, быстро перемещался по Риму. Мне казалось совершенно ясным, что кто бы ни затеял всю эту игру — Влад, Пино, писатель Гаев, да хоть бы сам сатана, — они просчитались в самом начале. Дело в том, что если ты в своей жизни находишь такую девушку как Пат, потерять ее уже невозможно.

Я ехал в метро, задумчивый как вечер, вокруг шумели люди, но я не различал их. Перед глазами у меня стояло лицо Пат, по которой я смертельно соскучился.

Вот и знакомый дом. Я был готов натолкнуться на горничную, но дверь мне открыла невеста Влада. Она действительно была очень похожа на Пат, но все-таки только похожа. Совпадало все — черты лица, цвет и длина волос, очертания фигуры, осанка и то смелое изящество, которое превращает девушку в красавицу, но… не хватало какой-то малости. Возможно, того, что она не бросилась мне на шею тут же. Она холодно посмотрела мне в лицо, так холодно, что я поежился.

— Что вам здесь нужно? Почему вы вообще здесь? Как вам могло в голову придти появиться после вчерашнего? — она говорила без эмоций, спокойно, и я заслушался этим голосом.

— Это ты? — спросил я.

— Да, — девушка в точности как Пат тряхнула челкой. — Конечно это я, черт побери. И если вы не объясните мне тотчас, что вам нужно, я просто вызову полицию, и точка.

— Мне надо повидаться с Владом, — сказал я.

— Нет, — конечно, на ней не было красного платья из Бейрута. Это было нарядное разноцветное домашнее платье из шелка. Золотые тонкие браслеты на руках. Пат никогда не носила таких вещей.

— Я уезжаю завтра, — солгал я. — Просто хотел извиниться и попрощаться.

— Да? — спросила Пат более миролюбиво. — А вы нашли свою жену?

— Да, — мой голос не дрогнул. — Я нашел ее. И завтра мы улетим вместе.

— Как интересно, — она впервые улыбнулась мне. — Вчера вы кричали, что это я ваша жена. Значит, вы от меня отказываетесь?

— Можно, я наконец войду? — спросил я. Я был очень миролюбив.

— Обещаете… — я не дал ей закончить.

— Да, — отодвинув ее, я прошел внутрь. — Я обещаю.

Кажется, в квартире кроме нас никого не было. Шикарная огромная квартира была в нашем распоряжении. Никто не мог помешать нам — даже похожая на канцелярский прибор горничная. Никто, но я почему-то медлил. Надо было найти простое решение — например, предложить ей показать тот маленький шрам на животе — след от операции. Если бы я мог ее раздеть и осмотреть, я тут же признал бы Пат.

Она следила за мной с настороженным интересом.

— От вас пахнет вином, — сказала Пат. — Вы пьяны?

— Нет, — в этот раз не солгал я. — Так, самую малость.

— Что вы пили, белое или красное?

— Я бы выпил просекко, но почему-то купил бароло, — не скрыл я ничего.

— С бароло легко ошибиться, — она укоризненно посмотрела на меня. — Лучше бы пили просекко. Кстати, вы же русский, значит, знаете, что название вина происходит от названия деревни, которое что-то значит по-славянски?