Питер Джеймс - Призраки прошлого

Сбежавший по ступенькам Бен задрал лапу на кусок полиэтилена, которым рабочие накрыли свои материалы. Подхватив пакеты с продуктами из багажника «ситроена», Чарли помчалась обратно в дом. Пес последовал за хозяйкой.

Залпом крупной картечи ударил по окнам дождь. Ветер завыл в камине, и что-то зашуршало внутри его, слегка ударяя по стене дымохода.

«Видно, пара веточек выпала из гнезда какой-нибудь птички», — подумала Чарли, пытаясь отогнать невольные страхи.

Бен, позвякивая ошейником, беззаботно просеменил по коридору. Чарли с усилием подняла и водрузила на прежнее место тяжелый стол, осмотрела его крепкие ножки и убедилась, что они в полном порядке. Выходит, стол не опрокинулся сам по себе, да и перевернуть его случайно тоже никто не мог.

Сверху послышался скрип. Она посмотрела на темную лестницу, прислушалась. Бен с громким чавканьем пил воду из миски. С новой силой обрушились потоки дождя. Потом раздался какой-то лязг.

Дз-з-зынь!

Всего-навсего новый паровой котел, из которого по трубам лилась вода. Водопроводчик оставил котел включенным на несколько дней для проверки системы. Котел должен работать под низким давлением, потому что в доме сыро и прохладно. Чарли убрала со стола почту — очередную порцию писем, которые им переслали из Лондона, в основном счетов и рекламных проспектов, но среди них был также подписанный от руки конверт с запоздалым выражением благодарности от Джона и Сью Орпен.

Чарли отнесла продукты в кухню, где было тепло благодаря газовой плите, и положила их на столик. Красный огонек автоответчика не мигал, значит никаких сообщений им никто не оставлял. Золотая рыбка плавала по своему шару. Покормив Бена, Чарли вскипятила немного воды и достала кружку с надписью «Счастливого Рождества, Чарли», которую Том подарил жене несколько лет назад. Насыпала в нее ложечку растворимого кофе с верхом, больше, чем обычно, чтобы остановить зевоту. Поставив дымящуюся кружку на стол, она вывалила морские гребешки из белого пластикового пакета в раковину.

Бен недовольно зарычал.

— Что такое, малыш?

Сильный поток холодного, даже ледяного воздуха внезапно окутал ее. Бен залаял: сперва на потолок, потом словно бы увидев кого-то позади хозяйки и снова на потолок. Закачалась сушилка. Холод исчез так же внезапно, как и появился. Чарли зябко поежилась.

— Ш-ш-ш, малыш, — произнесла она, чуть слышно, словно ребенок, испугавшийся в темноте непонятных звуков.

Чарли поднесла руку ко рту и куснула кожу на большом пальце, попеременно глядя то на потолок, то на сушилку, и все прислушивалась, прислушивалась… Но так ничего и не услышала. Взяв кружку, сделала глоток, но тут же, вздрогнув, резко отставила чашку: кофе был холодным как лед. Может, тут какая-то ошибка? Нет, это была та самая кружка, с надписью «Счастливого Рождества».

Обнюхивая пол и плинтусы, Бен жалобно поскуливал. Чарли коснулась края чайника. Горячий. Она приподняла крышку, и изнутри поднялся пар. Желая удостовериться, что ничего не перепутала, она окунула палец в кружку, но вода там оказалась настолько ледяной, что Чарли тут же отдернула палец. Бред какой-то. Она, нахмурившись, тщетно пыталась найти этому объяснение. Может быть, она просто наполнила кружку холодной водой из-под крана? Да ничего подобного! Чарли прекрасно помнила, что наливала воду из чайника.

Пристально глядя в сторону коридора, Бен зарычал, и шерсть у него на загривке встала дыбом. Чарли почувствовала, что волоски на ее собственном теле тоже поднимаются. Она последовала за псом, который прошлепал до основания лестницы, свирепо посмотрел наверх и снова зарычал.

— Том, это ты? — крикнула она, прекрасно зная, что мужа там нет. — Эй? — Она уже почти визжала от ужаса.

Бен оскалил зубы и принялся вертеть головой, словно бы в поисках чего-то. Щелкнув выключателем, Чарли осветила лестницу.

Дз-з-зынь!

Опять этот паровой котел. Прихватив сумку с покупками, она стала карабкаться по ступеням, пытаясь двигаться не слишком медленно, чтобы не выглядеть испуганной, но все же достаточно медленно, чтобы услышать, если… Если что?

Если там что-то было?

На лестничной площадке вдоль стен тускло горели бра. Доски пола скрипели, и потолочные балки, казалось, тоже отзывались скрипом, словно старинный деревянный корабль, пробивающийся сквозь шторм.

Все двери были закрыты, и Чарли по очереди зашла в каждую из комнат. Пусто, пусто, пусто. Каждый раз она выключала свет и с вызывающим стуком захлопывала дверь. Проверив быстренько заодно и мансарду — где еще жить привидениям? — она зашла в спальню.

Какое странное чувство: как будто бы чего-то не хватает и в то же время вроде бы стало поаккуратнее, чем обычно. Заглянув также и в ванную при спальне, Чарли вытащила из сумки черный шелковый халат, подошла к туалетному столику и, глядя в зеркало, приложила обновку к себе.

И тут она заметила лежавший на столике конверт, прижатый щеткой для волос. Утром его там не было. Аккуратным почерком Тома на нем было написано лишь одно слово: «Чарли».

Она взяла конверт в руки, и он тут же с легким хлопком выпал из ее трясущихся пальцев обратно на столик. Чарли надорвала его.

Дорогая, я очень нежно люблю тебя, но, похоже, жизнь на новом месте у нас не заладилась. Мне нужно несколько дней побыть наедине с самим собой. Извини, что не смог сказать тебе это лично. У тебя есть чековая книжка и кредитные карточки, а на банковском счете достаточно денег. В ящике комода, под моими носками, лежат 500 фунтов наличными. Я тебе потом непременно позвоню. Извини, если письмо выглядит бессвязным, но ты ведь знаешь, что я никогда не умел толком выражать свои чувства. Мне необходимо подумать о своей жизни и о том, чего же я на самом деле хочу. Я знаю, это причинит тебе боль и принесет страдания, которых ты не заслуживаешь. Но поверь, я и сам тоже страдаю, причем гораздо сильнее, чем могу выразить. Я захватил часть своих вещей, которые мне понадобятся в ближайшее время.

С любовью,

Солнечный свет струился в окно, как торжественно пообещал им мистер Бадли, и на какое-то время Чарли почувствовала себя хорошо, на то короткое мгновение, пока вдыхала душистый воздух и прислушивалась к раннему щебетанию птиц. А затем память, дремавшая внутри ее, стала пробуждаться.

В комнате пахло жженой бумагой.

Она села, растерянная, сбитая с толку и вся насквозь потная. И увидела взбитые подушки Тома, его тщательно заправленную постель. И испытала самое настоящее отчаяние.

Дорогая, я очень нежно люблю тебя.

Не может быть, это ей просто приснилось. Это был дурной сон. А на самом деле все отлично. Муж в ванной, он бреется и чистит зубы.