Питер Джеймс - Призраки прошлого

— Допустим, так все и было, — не стала спорить она. — Но не должна ли я в таком случае помнить побольше?

— Вы постоянно вспоминаете все новые и новые подробности. Вы лишились сперва родного отца, а потом приемного. Это для любого ребенка психологическая травма. Неудивительно, что ваше сознание как бы похоронило неприятную информацию. И докопаться до правды теперь непросто.

— Вы рассуждаете как дипломированный психоаналитик.

Хью утрамбовал пальцем табак.

— Ладно вам насмехаться. — Он пожал плечами. — Просто я пытаюсь найти логическое объяснение. Если ваша мать не хочет рассказать вам правду… или не может… то не расспросить ли кого-нибудь из ее родственников?

— Никого не осталось в живых.

— А друзей?

— И друзей тоже. Надо было выяснить все лет десять тому назад.

— А вы не знаете, как звали ваших настоящих родителей?

Не лезь куда не надо, сучка.

— Нет, но я надеюсь узнать.

— Не уверен, что это поможет, но будет хоть какая-то зацепка.

Она осушила бокал и заказала еще один коктейль и кружку пива для Хью. Неужели это всего лишь воспоминания детства? На другом конце помещения игровой автомат, издав душераздирающее завывание, изрыгнул целую пригоршню монет. Воспоминания. Мятный привкус жевательной резинки. Женщина на лошади. Медальон. Кровь, хлещущая из шеи мастифа. Хью сочувственно смотрел на нее.

Принесли закуску. Чарли придирчиво ковыряла вилкой салат с креветками, жалея, что заказала его. Креветки вызывали у нее неприятные ассоциации. Чарли казалось, что она закусывает червями.

Низкий туман размазывал свет фар «ягуара», когда они в самом начале двенадцатого катили обратно по своей улочке. Мимо промелькнул «Розовый коттедж», темный в мраморном свете луны. Какая-то крошечная красная точка мерцала у входной двери.

Хью затормозил. Чарли, бывшая заметно под хмельком, неуверенно выкарабкалась из машины. Послышалось скорбное мяуканье. Да это же Нельсон!

Чарли открыла ему калитку:

— Заходи! Бедный котик!

Хью стоял рядом. Позади них постукивал двигатель «ягуара».

Нельсон снова замяукал.

— Я дам ему немного молока, — сказал Хью.

— А у меня есть собачьи консервы, вот только станет ли Нельсон их есть? Что же с ним теперь будет?

— Утром я скажу полицейским, — пообещал Хью. — Они, по всей вероятности, пристроят кота куда-нибудь. Или, может, вы сами хотите его взять?

— Не думаю, что Бен это одобрит. А может, вы пригреете сироту?

— Нет, спасибо, у меня при одном взгляде на него мурашки по коже.

Нельсон опять замяукал, посверкивая в темноте единственным глазом.

— Я довезу вас до дому.

— Я вполне могу дойти, не беспокойтесь.

— Никаких проблем. Это входит в обслуживание.

Когда Хью остановился позади ее «ситроена», Чарли охватила тоска: ей не хотелось идти в дом, не хотелось оставаться в одиночестве. Она уставилась через ветровое стекло в ночную тьму:

— Я все время думаю о Виоле Леттерс.

— Вы не должны винить себя.

— Не хотите кофе?

— Спасибо, но мне пора домой. Я и так уже выбился из графика с очередной книгой.

— А как она будет называться?

— «Философские аспекты существования призраков».

Чарли изумленно взглянула на него:

— Вы это серьезно? Может, расскажете?

Он улыбнулся:

— Ну ладно, давайте выпьем кофе, только недолго.

Она открыла дверцу «ягуара», и слабое пятно света выплеснулось наружу, сделав ночь за ветровым стеклом еще темнее. Внутри дома горело электричество: это она оставила лампы включенными, не желая возвращаться в темноту.

Хью вылез и захлопнул дверцу. Вода в запруде по-прежнему с ревом обрушивалась вниз, словно бы ничего и не произошло. Медленно скользила по небу луна, совершая путешествие, которое она проделывала миллионы и миллиарды раз еще до того, как Чарли родилась… в самый первый раз. Это вечное движение будет продолжаться и после того, как она умрет.

— Вот вам, пожалуйста, очередная загадка мироздания, — сказал Хью и показал вверх трубкой. — Меня всегда интересовало, сколько из них являются призраками. Мы ведь видим звезды не такими, какие они есть сейчас, но такими, какими они были сотни, даже миллионы лет назад. Некоторые из них уже больше не существуют. Вы смо́трите на свет, который они некогда излучали, и видите не сами звезды, но лишь их образы. То же самое и с умершими людьми. Появление призраков — это, образно выражаясь, повторное проигрывание на видео.

Когда Чарли отперла входную дверь, Бен залаял. Они прошли по коридору в кухню. Когда Чарли повернула выключатель, раздался странный треск. Лампа мигнула несколько раз, но потом стала гореть нормально.

— Тут все еще проблемы с электричеством, — сказала Чарли.

— А я думал, вы заменили проводку.

— Ну да, заменили…

Выпустив возбужденно прыгавшего Бена в сад, она наполнила кофейник водой и достала пачку кофе.

Хью, тревожно нахмурившись, изучал потолок. Автоответчик подмигивал красным глазом. Интересно, нет ли там еще сообщений от Тома? Ей хотелось думать, что есть. Но Чарли решила, что пока не станет звонить мужу. Пошел он в задницу!

— Вы в самом деле верите в привидения, Хью?

Он уминал табак в трубке.

— Да. Я верю в привидения, хотя и не знаю толком, что же это такое. Трудно сказать, есть ли у призраков рассудок, свободная воля, способны ли они на какие-либо еще действия, кроме новых появлений в одном и том же месте, повторений одних и тех же движений, словно без конца прокручивается одна и та же кинолента. Я сомневаюсь, что привидение может по-настоящему причинить кому-то вред, разве только перепугать своим появлением. Обо всем этом я и намерен порассуждать в книге.

— А вы сами видели когда-нибудь хоть одного призрака?

— Нет.

— А вам хотелось бы?

— Да. А вам?

— Нет. — Чарли впустила Бена в дом и села за стол. — Меня бы наверняка от ужаса кондрашка хватил.

— Не думаю, что это так уж страшно. Мы традиционно говорим о реальном и сверхъестественном как о двух разных мирах. Но на самом деле это не так.

— Что вы имеете в виду?

Кофейник булькал и плевался, выпуская в кувшин ровную струйку кофе.

— Мы знаем, что такое труп, но я не думаю, чтобы мы знали, что такое смерть. Смерть и жизнь — понятия весьма условные.

— Но ведь Виола Леттерс умерла?

— Правильнее будет сказать, что ее тело мертво…

— То есть вы считаете, что важна только душа?

— Нет, тело тоже имеет значение. Ведь оно состоит из крошечных частиц.

— Клеток?

— Я имею в виду атомные и субатомные частицы, которые взаимодействуют при помощи электричества.

— Электричества?!

— Мельчайшие частицы человеческого тела имеют электромагнитные заряды. Когда трупы разрушаются — не важно, путем кремации или естественного разложения, — все это так или иначе возвращается обратно, в землю, совершает новый цикл развития. У каждой частицы сохраняется своя память, это все равно как видеокассета, разбитая на крохотные фрагменты. Возможно, что и мы с вами сделаны из частиц, которые принадлежали сотням других людей. В вас, может быть, есть частицы Эйнштейна, Микеланджело, Клеопатры…