Мэгги Стивотер - Все нечестные святые

– Тебя, детка! – проорал один из них в ответ, и больше Марисита ничего у них не спрашивала.

Итак, Сан-Антонио почти не страдал от засухи, но и денег там было меньше. Жизнь в городе дорогая, и Мария с Эдгаром оба горбатились на двух работах, чтобы оплачивать жилье. Возраст Макса уже позволял ему устроиться на работу, но работать Макс не мог – слишком легко выходил из себя, так что Мария и Эдгар сказали Марисите и ее сестрам, что с Божьей помощью всё уладится. Однако Бог медлил с возможной помощью, и Лопесам пришлось обходиться без доходов Макса. Они кое-как справлялись. Марисита завела себе друзей и училась быть как можно более идеальной.

В 1956 году в Сан-Антонио приехал Элвис Пресли.

Предполагалось, что он даст концерт в Городском концертном зале Сан-Антонио, в том самом здании, где Эдгар Лопес работал техником. Платили тут меньше, чем он выручал на ранчо, да и работа оказалась не самая масштабная, и всё же она давала им средства для оплаты счетов. Во всяком случае, так Эдгар пытался себя утешить; он медленно прокручивал в голове эту мысль и двигался тоже медленно, вынужденно мирясь с заурядной, медленно разворачивавшейся трагедией, в которую превратилась его жизнь. Эдгар не жаловался на судьбу, но правда состояла в том, что долгие годы монотонного труда ради выживания не прошли для него бесследно – он старел.

В 1956 году король рок-н-ролла приближался к расцвету своей карьеры, до медленно разворачивавшейся трагедии конца его жизни было еще очень далеко, и Сан-Антонио оказался не готов к наплыву фанатов. Согласно запланированной программе Элвис должен был дать два концерта, а потом раздавать автографы всем желающим. План этот затоптали шесть тысяч девушек, которые окружили концертный зал за несколько часов до начала шоу, а по окончании отказались уходить. «Мы хотим Элвиса!» – скандировали они, пока Элвис бежал в гримерку. «Мы хотим Элвиса!» – надрывались они в коридорах, пока их не оттеснили к выходу. «Мы хотим Элвиса!» – вопили они, толпясь перед входом в концертный зал, пока Элвис ждал на пустой сцене. Он сыграл несколько мелодий на органе, а репортеры и Эдгар Лопес слушали его игру.

До появления Элвиса никто не видел ничего подобного Элвису, тем более пожилой человек вроде Эдгара Лопеса, человека, никогда раньше не присутствовавшего на концерте, человека, трудившегося на двух работах, двигавшегося медленной поступью. Шоу проходило динамично: Элвис пел, танцевал, лихо играл на гитаре и так вращал бедрами, что Эдгар отвел взгляд, а некоторые матери закрыли детишкам глаза ладонями. Элвис был неутомим. Неудивительно, что девчонки заходятся визгом, думал Эдгар, ведь они своими глазами лицезрят святого от мира рок-н-ролла.

Но, хоть Эдгар и посмотрел шоу, для самого Эдгара ничего не изменилось бы. Да, концерт вышел запоминающийся, но он не изменил его жизнь. А вот стечение обстоятельств, в ходе которого Эдгар и Элвис оказались в концертном зале после того, как все остальные ушли, изменило жизнь Эдгара. После концерта Элвис еще долго не мог покинуть Городской концертный зал Сан-Антонио, поэтому Эдгар увидел певца не во время выступления. Пережидая, пока фанатки уйдут, Элвис сидел за органом и наигрывал Silent Night, не демонстрируя какого-либо особого мастерства исполнения.

Именно это тронуло Эдгара. Выступление Элвиса не сподвигло бы Эдгара ни на какие действия, потому что он мог говорить себе, что Элвис ненастоящий. Однако потом Эдгар увидел, что Элвис просто человек, хоть и популярный исполнитель. Пусть и чрезвычайно выдающийся человек, но всё же смертный, как и сам Эдгар. Эдгар решил, что больше он не будет жить прежней жалкой жизнью, что он, как и Элвис, всем покажет, на что способен.

И вот тем вечером, после того как Элвис уехал, Эдгар прибирался в зале после нашествия толпы, напевая себе под нос Blue Suede Shoes, а потом с вновь обретенной энергией взбежал по лестнице. Он был намного старше Элвиса, да и силы у него были уже не те, поэтому на одной из ступенек он оступился и, пролетев кувырком весь лестничный пролет, упал и сломал ногу.

С тех пор для семьи Лопес началась черная полоса. Сломанные кости в ноге Эдгара срослись неправильно, и на этом его карьерные перспективы рухнули. Он дни напролет проводил в квартире, положив больную ногу на стул. Обязанность зарабатывать деньги полностью легла на плечи Марии Лопес. Многих женщин такой груз подкосил бы, но перед лицом неудач Мария Лопес превратилась в отчаянную львицу. Она устроилась на третью работу, купила Эдгару радиоприемник, чтобы муж не скучал, сидя целый день дома. Она вступила в недавно основанную PASSO (Политическая ассоциация испаноговорящих организаций) и принимала пламенное участие в борьбе за то, чтобы испаноговорящие граждане чаще попадали в правительство, получали лучшее здравоохранение и чтобы их права не нарушались. Шли годы. Семья Лопес с трудом сводила концы с концами.

Затем в 1961 году в Сан-Антонио состоялись животноводческая выставка и родео. Каждый год это представление открывалось конным парадом и с каждым годом проводилось со всё большим размахом. В том году выставка получилась весьма крупной и приобрела еще большую славу, когда Рой Роджерс и Дейл Эванс – король ковбоев и королева Запада – снялись во всенародно любимом шоу, которое транслировала компания Эн-би-си. Через Сан-Антонио проскакали сотни ковбоев: лошади щеголяли в красивых уздечках, бирюзовых нагрудниках и искусно выделанных седлах, подбитых металлическими заклепками, а их всадники красовались в белых ковбойских шляпах, украшенных бахромой рубахах и модных сапогах. За ними ехал автомобиль с откидным верхом, из которого зрителям махали руками местные и национальные знаменитости.

Марисита, которая к тому времени выросла в элегантную и почти совершенную девушку-подростка, взяла с собой трех младших сестер и отправилась смотреть парад. Эдгар и Мария тоже собирались пойти, но в тот день больная нога Эдгара дала слабину. Макс сначала пошел вместе с Мариситой, но его очень быстро охватила ярость, и он растворился в толпе.

Мария осталась в квартире с Эдгаром, слушая звуки музыки и гремевшие снаружи аплодисменты. Эдгар не жаловался, но Мария, в конце концов, не выдержала.

– Давай посмотрим парад, – сказала она мужу.

– Ах, – ответствовал тот. – Мне не одолеть спуск по пяти лестничным пролетам.

– Нет, – согласилась Мария, – но я могу втащить тебя на один пролет.

Она говорила о лестнице, ведущей на крышу. Эдгар, надо отметить, был немаленького роста, но Мария привыкла тащить его на себе последние пять лет. Подняв мужа вместе со стулом, она вынесла его из квартиры и стала подниматься по лестнице. Звуки царившего снаружи шумного веселья сделались громче, и Мария стала взбираться по ступеням быстрее, торопясь попасть на крышу прежде, чем парад закончится. Преисполнившись страсти из-за близкого присутствия жены, Эдгар сказал, что Марии не стоит торопиться из-за него – кому нужен какой-то там парад, если им и так хорошо на лестнице вдвоем. Нельзя сказать, что за последние, весьма тяжкие десять лет Эдгар разлюбил жену – он просто перестал говорить ей, что любит. Услышав его слова, Мария так удивилась, что ее нога промахнулась мимо последней, самой верхней ступеньки.