Ричард Бэккер - Нечестивый Консульт

Неуклюжих мерзостей насчитывалось лишь несколько тысяч, и кровопускание, что они сейчас получили, ещё сильнее сократило их число. Всё больше и больше тварей оказывалось вовлечёнными в поднятую холька смертоносную кутерьму, кровавые схватки начали разворачиваться по всему Тракту.

Таким образом, к тому моменту, когда Лазоревки и адепты Школ атаковали квуйя, весы битвы сбалансировались. Все глаза, будь они чёрными и вечно слезящимися или же белыми и ясными, обратились вверх — к мельтешению злобных огней, добела раскалённых и недолговечных. И в какой-то поразительный миг они просто стояли, размышляя — люди и башраги, отбрасывавшие на землю тени, вращавшиеся у их ног. И когда упыри-квуйя, горя и разрываясь на части, начали падать с небес, бездушные громады обуял ужас. А воины Кругораспятия, издав могучий вопль, всей массой ринулись вперёд, дабы отомстить за тысячи умерщвлённых башрагами братьев.

Ещё никто из них не ведал о том, что с запада явилась Орда.

Передовые тройки держались на небольшой высоте, вышагивая почти непосредственно над головами наступающих отрядов. Они непрерывно и в унисон возносили чародейские Напевы, головы их были обращены к угрожающе нависавшим уступам Забытья, а из их вытянутых рук вырывались шлейфы колдовского дыма, которые ветер утаскивал вверх по склону, окутывая пеленой пока ещё занятые врагом террасы. В то же самое время, занявшие устоявшие участки внешних стен лучники-хороносцы начали методично осыпать Безделушками укрепления Забытья, уничтожая вмурованные в них обширные системы взаимосвязанных Оберегов. Уверовавшие короли со своими вассалами бросились вперёд и вверх, выбираясь с помощью крюков и цепей из бойни и сумрака Тракта и занимая сперва Второй, а затем и Третий Подступы, где их оружие и доспехи вновь вспыхнули в лучах солнца.

И тогда они поняли, что нечестивая мощь Консульта сокрушена, и Голготтерат беспомощно простёрся перед их праведной яростью. Хищное рвение охватило их, ибо это знание возбуждало в них жажду крови и разрушений. Люди, вопя и издавая торжествующие крики, ринулись на опустевшие ярусы Забытья. Анасуримбор Серва по-прежнему не могла отделаться от подозрений, хотя она и понимала убеждённость воинов. Их Святой Аспект-Император низвергал каждое место, которое когда-либо возжелал низвергнуть. С чего бы с Голготтератом должно быть иначе?

Если, конечно, древние и чудовищные интеллекты Консульта не играли с ними в совершенно иную игру.

Основанную на темпе.

Она уже сообщила о своей обеспокоенности Кайютасу, и тот с ней согласился. Именно появившаяся Орда была краеугольным камнем замысла Консульта, а вовсе не златозубые бастионы Голготтерата, задача которых состояла лишь в том, чтобы сдерживать Великую Ордалию достаточно долго, дабы Орда нагрянула на неё с тыла…

Вот почему Отец в одиночестве находился сейчас там — на Шигогли, приманивая, запугивая и сея невыразимые разрушения.

Чтобы выторговать ей и её брату чуть больше времени.

— Наверх! — прогремела экзальт-магос голосом, отразившимся от Рогов резонирующим эхом. — Штурмуйте Высокую Суоль!

Всевластное сияние, скорее, затмевающее свет полуденного солнца, нежели просто усиливающее его…

Одинокая фигура Святого Аспект-Императора парила над опустошённым блюдом Шигогли лицом к пересечению Окклюзии с вздымающимися за нею голубыми громадами Джималети.

Само пространство перед ним, казалось, куда-то ползло, изобилуя скопищами столь великими, что это сбивало с толку взгляд, одурачивая его ощущением, будто недвижный каркас земли и неба сдвинулся с места. Шранки, шранки и ещё больше шранков — голых, не считая корки засохшей грязи, что-то невнятно вопящих и бормочущих, потрясающих грубой работы топорами и ещё грубее сделанными копьями, несущихся куда-то с прижатыми к животам собачьими конечностями, запятнанными лиловой кровью. Они затопили всю северо-западную часть Окклюзии. Мертвенно-бледные водопады теперь уже захлестнули отроги каждой вершины, каскадами низвергаясь по склонам и расплёскиваясь по опустошённой равнине тысячами бурных потоков, постепенно сливающихся в один огромный, бурлящий натиск…

Устремляющийся прямо в неистовое сияние Благословенного Спасителя.

Он истреблял их целыми неистовствующими тысячами. И всё же они продолжали бушевать, продолжали набегать приливными волнами бесчисленных, визжащих лиц — белых и прекрасных, но искажённых порочной, какой-то звериной жестокостью. Цепляясь когтями, они карабкались по телам убитых и, визжа, бросались на броню всесокрушающего света. И тогда их конечности и торсы, следуя сверкающим ярко-белым росчеркам, разлетались вокруг, словно осенние листья.

Орда вздымалась и бушевала внизу, а Святой Аспект-Император парил над нею, полыхая и сверкая, как светоч и вознося единственные песнопения, которые способны были заставить эти гнилостные множества обратить на себя внимание — убийственные Абстракции, прорезавшие в мерзком натиске громадные борозды, наполненные гибелью и разорением, и Метагностические контроверсии, поглощавшие целые легионы тварей. Сердца вырывались из мириадов грудных клеток. Черепа сами по себе взрывались, скручиваясь словно отжатые тряпки. Куда бы ни шествовал Благословенный Спаситель, конусы сияющего разрушения следовали за Ним, покрывая равнину целыми пластами дымящихся и подёргивающихся мертвецов. Но все эти груды трупов были лишь островками в бурном море, ибо шранчий потоп заслонил собой горизонт, всё больше и больше наводняя Шигогли.

И вскоре Он словно бы стоял на крохотной отмели, паря над землёй, каждый участок которой был переполнен белесыми воплями и бесноватыми вожделениями.

Пелена поглотила сперва Святого Аспект-Императора, а затем заволокла колышущейся безвестностью и исходящее от него поразительное сияние. И, невзирая на всю Его божественную мощь, Орда, словно бы и не встретив у себя на пути никакого препятствия, хлынула на Голготтерат….

Есть сумрачные области, места и пути, что простираются между безжалостно-твёрдыми гранями и текучим туманом — между живым и мёртвым. Крюки, позволяющие душе цепляться за нечто, пребывающее вовне влажной твёрдости тела.

Пройас, раскинув руки и тихонько дыша, голым лежал на ярусах Умбиликуса, залитый светом, исходящим от тех самых образов, что до сих пор вынуждали его жить.

Рогов, пронзающих высь, словно молния. И пылающего, чадящего Голготтерата, раскинувшегося под ними, как чёрный краб.

Пелена новой Орды — огромная бесформенная завеса клубящегося пепла, заслоняющая солнечный свет и погружающая мир в неясность и тьму…близилась.