Альбина Нури - Глоток мертвой воды

Поначалу оба не могли уснуть, но потом Жене повезло, он погрузился в сон, а она все вертелась в жаркой постели, переворачиваясь с живота на спину, то подгибая под себя, то вытягивая ноги, но не могла найти подходящую позу.

Наконец Полина тоже погрузилась в неглубокий, поверхностный сон. Спала беспокойно, то и дело просыпаясь и поглядывая на часы, и в одно из пробуждений почувствовала, что лежать снова неудобно: живот мешал и даже немного болел, казался непомерно раздутым и тяжелым. Женя что-то пробормотал во сне, и она подумала, что тревожит его.

Три часа ночи. А кажется, что уже целая вечность прошла! Тянется ли что-то дольше, чем тревожная ночь в ожидании рассвета?

Полина встала и пошла на кухню. Нужно попить горячего молока с медом. Когда подходила к кухонным дверям и тянулась к выключателю, на краткий миг вспомнила, как ей привиделась таинственная темная фигура возле стола.

Зажегся свет, Полина прошлепала к холодильнику. На ней была розовая ночная рубашка с кружевом по подолу. Доставая молоко, она мельком глянула вниз, на свои босые ноги, и в первый момент подумала, как это странно: она почему-то не видит своих ног. И кружев, которыми обшит край сорочки, не видит тоже.

В следующий миг мозг зафиксировал еще одну вещь, но сознание отказывалось принять ее.

«Вот почему мне было неудобно лежать», — подумала она, тупо уставившись на свой живот.

На свой округлившийся живот.

Судя по тому, как он выглядел, Полина находилась примерно на седьмом или даже восьмом месяце беременности.

Руки задрожали, и она испугалась, что выронит бутылку с молоком. Пытаясь поставить ее обратно на полку, Полина не заметила, что дверца уже захлопнулась.

«Спокойно! Спокойно!»

Она зажмурилась, потрясла головой, засунула бутылку в холодильник и подошла к столу. Закрыла глаза, открыла — но живот никуда не делся.

Более того, ей вдруг показалось, что внутри нее что-то повернулось, как будто младенец в утробе легонько толкнул ножкой.

«Но такого не может быть! Я сплю или сошла с ума? Что происходит?»

Полина ухватилась за край столешницы, пытаясь сохранить равновесие, и простояла так несколько минут, надеясь, что наваждение рассеется. Ей не удавалось сообразить, что делать: пойти обратно в кровать и попытаться заснуть, надеясь, что к утру все окажется дурным сном? Разбудить Женю? А если он не увидит того, что видит она?

Стол стоял напротив большого окна. За стеклом — чернота, светится лишь пара окон в доме напротив. Полина ясно видела свое отражение в оконном прямоугольнике: погрузневшая фигура, растрепанные ото сна волосы, одна бретелька ночнушки сползла с плеча.

Внезапно за ее спиной кто-то появился. Невысокая фигура возникла и пропала, метнувшись вбок. Полина охнула от испуга и быстро обернулась.

— Кто здесь? — спросила она.

Никто не ответил.

«Алик?» — подумала она.

Возможно, только зачем он прячется? Полина сделала шаг по направлению к двери, но не успела приблизиться к ней, как живот и поясницу полоснуло острой, разрывающей болью. Очень знакомой болью — ей уже доводилось испытывать ее прежде.

Полина обхватила себя руками и прикусила губу, чтобы не закричать. Боль нарастала, разбухала внутри ее — огненная, горячая, лишающая способности соображать. Полина присела на стул, в безуспешной попытке умерить ее, и в этот миг почувствовала, что по ногам течет влага.

Полина опустила голову и увидела, что внизу живота расползается алое пятно. Ночная рубашка немедленно пропиталась кровью. Схватившись за подол, она испачкала в крови руки, и это усилило ужас. В панике, не зная, что делать, Полина снова вскочила, и кровь хлынула сплошным потоком, заливая ее голые ноги.

В считаные секунды пол под ногами стал красным. Она чувствовала, что с каждой каплей жизнь вытекает из нее, и больше уже не могла сдерживать крик.

Рванувшись сама не зная куда, она заскользила в луже собственной крови и неуклюже повалилась на пол. Обезумев от страха, боли, от вида собственной крови, которая лилась и лилась из нее, полностью пропитав ночнушку, Полина кричала уже в полный голос, не в силах сдержать подступающее безумие.

— Полечка, Поля! Что с тобой? Что такое?

Оказывается, Женя уже рядом — сидит на полу возле нее, прижимая к себе, баюкая, как ребенка.

— А-а-а, Женя-а-а-а… — Она схватилась за него, как утопающий — за спасателя на морской глубине. Захлебывалась слезами, тряслась и не могла произнести ни слова, лишь бессвязно мычала.

«Нужно вызвать «Скорую», — хотела сказать Полина. — Столько крови! Я могу умереть!»

Но вместо этого выла, как раненое животное, дрожала и хрипела.

— Тише, Полечка, успокойся! — говорил Женя. — Алик, дай воды!

Мальчик, конечно, тоже был здесь — наверное, даже соседи по всему дому проснулись. Хорошо, если полицию не вызовут. В голове немного прояснилось, и Полина довольно внятно проговорила, по-прежнему цепляясь за Женю:

— Надо в «Скорую». Позвони.

Муж подал ей стакан с водой, который взял из рук Алика.

— У тебя что-то болит, милая? Конечно, я сейчас позвоню…

— Болит?! Да разве ты не видишь, что я… — Полина осеклась.

Пол, на котором они сидели, был абсолютно чистым. На руках, ногах, ночной рубашке не было следов крови. Полина перевела взгляд на живот.

— Не может быть… — прошептала она.

— Тебя напугало что-то? Может, дурной сон? — участливо спросил Женя.

— Здесь все было залито кровью. Все вокруг!

— Кровью? Ты о чем? Здесь нет крови!

— Я… я была беременна. Такой большой живот… А потом стало очень больно. — Она сама слышала, что несет чушь, видела, как лицо мужа бледнеет и вытягивается, но не могла остановиться, замолчать. — Это был выкидыш! Совсем как тогда… Кровь пошла, она текла и текла, и я думала, что умру.

Женя потрясенно молчал. Алик стоял возле плиты, переминаясь с ноги на ногу, глядя на Полину огромными изумленными глазами. Муж заметил этот взгляд и тихонько сказал:

— Алик, иди к себе.

— Мамочка заболела? — дрожащим голосом спросил мальчик.

— С ней все будет хорошо. Не волнуйся. Иди спать.

Алик послушно вышел.

Женя поцеловал Полину в щеку, ласково провел рукой по волосам.

— Пойдем, Полечка. Тебе тоже нужно прилечь. Ты вся застыла, простудишься.

Он потянул ее за собой, поднимаясь с пола, но Полина так и осталась сидеть.

— Что происходит? — проговорила она растерянно.

— Завтра мы сходим к Олегу Павловичу.

— Разве ты не знаешь, что он скажет? — горько усмехнулась Полина. — Это стресс. Паническая атака.

Женя снова присел на корточки подле нее.

— Ты не забываешь пить лекарства? — осторожно спросил он. — Пропуск очередной дозы мог спровоцировать приступ. Я уже сегодня вечером, во время нашего разговора, заметил, что ты… немного не в себе.