Бэзил Коппер - Морок над Инсмутом

— Насчет твоих галлюцинаций, — начал землемер, едва его друг опустился в кресло. — Я бы предположил…

Дэрроу покачал головой.

— Никаких галлюцинаций, Эндрю. Те твари так же реальны, как и мы с тобой, хотя я и видел их всего несколько секунд.

Но Беллоуз продолжал настаивать.

— Непривычная атмосфера, неверный свет фонарей, напряженность момента… — строил предположения он.

Выразительное движение головы было ему ответом.

— Ничего подобного. Слушай, Эндрю, я тебе кое-что скажу. Кое-что такое, о чем знает лишь горстка людей. Меньше всего нам нужна паника в кампусе.

Он понизил голос, точно боялся, как бы их кто-то — или что-то — не подслушал.

— Странные вещи творятся у нас в последний год или два. Странные, необъяснимые события, и последнее происшествие тому пример. Вот почему я попросил помощи у Холройда. Он один из лучших криптологов в США. Кроме того, он в совершенстве изучил древние языки. Я дал ему на расшифровку машинописные копии редких томов из нашей библиотеки. Кое-какие результаты он уже получил. Вот поэтому книги и похитили.

Беллоуз ответил ему мрачным взглядом.

— Откуда тебе это знать?

Дэрроу покачал головой.

— Просто знаю, Эндрю, и все. Нутром чую.

Он криво усмехнулся и плеснул себе еще виски, с каплей содовой на этот раз.

— К счастью, я скопировал все книги целиком. Каждую в трех экземплярах, и каждый экземпляр хранится в таком месте, которое известно лишь двум людям. один из этих людей — я; другой — главный библиотекарь университета.

— Не возьму в толк, что ты пытаешься мне сказать, — после долгого молчания произнес Беллоуз. — Во всех этих происшествиях, на мой взгляд, нет ни капли смысла.

Дэрроу склонился к нему через стол, его осунувшееся напряженное лицо напоминало маску, пересеченную горизонтальной линией белых щетинистых усов.

— Нет, Эндрю, смысл есть. И ужасающий. Вот почему я возлагаю такие надежды на Холройда. Если кто и сможет найти ключ к этой страшной загадке, то только он. Я взял на себя смелость послать за ним сейчас. Минут через десять он будет здесь. Это человек безукоризненной честности, и нервы у него железные. Вы с ним составите прекрасную пару для совместного исследования этих тоннелей. Боюсь, что сам я уже больше не осмелюсь спуститься туда. Мои нервы на пределе. Да еще и полицейское расследование на носу…

— Ты меня удивляешь, — ответил Беллоуз. — До меня, разумеется, доходили разные слухи о вашем кампусе. Люди сплетничают о том, что творится тут в последнее время. Свет, который сам собой зажигается и гаснет в общежитии. Тело Конли, найденное в пруду; кража книг. Но я и не предполагал, что ты так близко принимаешь все это к сердцу и даже видишь во всем этом какую-то связь.

Декан устало улыбнулся в ответ.

— Дорогой мой Эндрю, я уже давно приучился скрывать свои чувства, — мягко продолжал он. — Это бесценное качество для всякого, кому приходится иметь дело с учеными мужами, многие из которых — сильные личности, постоянно враждующие между собой.

Беллоуз тоже улыбнулся.

— Такое бывает не только в академической среде. Каждый из нас несет свой крест.

Тут в дверь громко и решительно постучали, и Беллоуз встал. Он с интересом наблюдал за Дэрроу, когда тот бросился открывать.

Холройд оказался мужчиной средних лет, приятной наружности, худощавым, но хорошо сложенным, с густой копной кудрявых волос, едва тронутых сединой, и с пышными черными усами, поразительно контрастировавшими с белизной его зубов, которые то и дело открывались в улыбке. Прежде чем Дэрроу повел его к столу, чтобы представить Беллоузу, которого тот и так уже знал в лицо, Холройд успел окинуть обоих мужчин спокойным взглядом карих глаз.

— Хочу пригласить вас в библиотеку, доктор Дэрроу, — без долгих предисловий начал он. — Я разработал механический метод обработки данных, основанный на применении математических формул. Результаты обещают быть довольно интересными. Сам метод может пригодиться университету в будущем.

Он улыбнулся растущему возбуждению декана.

— Прошу вас не питать слишком больших надежд, джентльмены. Это всего лишь начало.

Декан сморщил лицо.

— Уж не хотите ли вы сказать, что и впрямь получили результаты?

Холройд помедлил между дверью и столом.

— Вы знаете, декан, что я не любитель громких заявлений. Но кое-что интересное есть. Записи закодированы, вне всякого сомнения. И мне удалось подобрать английские соответствия для нескольких предложений.

Возбуждение декана передалось и Беллоузу, и тот порывисто вскочил.

— Мы должны это увидеть.

Беседуя так оживленно, словно они дружили всю жизнь, трое мужчин прошли через личные апартаменты декана и поднялись по высокой мрачной лестнице в архитектурно безупречную, хотя и несколько строгую центральную библиотеку университета. Блики заката еще не погасли на эркерных окнах ведущей к книгохранилищам аркады, бросая кровавокрасные отблески вперемешку с густыми тенями под ноги поспешавшему трио. Но те не обращали никакого внимания на то, что их окружало, пока не оказались в огромном сумеречном зале, где на столах горели лампы под зелеными абажурами.

Помещение в форме буквы «Б» служило справочным отделом, массивные издания в кожаных переплетах покоились на длинных столах; здесь же была дверь в запретную секцию библиотеки, куда имели доступ лишь главный библиотекарь и декан. Беллоуз выразил удивление тем, что библиотекаря не позвали на совет, но декан объяснил, что этот джентльмен взял отпуск и поехал навестить больного родственника в штате Мэн.

Холройд принес в кабинет декана печатные символы того тома, с которым он работал в данный момент, однако все его текущие заметки и черновые записи остались лежать на столе. Едва они вошли, раздался странный шелест, и Холройд окинул взглядом большое, наполовину затененное пространство, в котором отблески заката боролись с зеленым светом ламп.

— Кто-нибудь оставался здесь, пока вы спускались к нам? — с излишней, как показалось Беллоузу, резкостью спросил декан.

— Понятия не имею, — отвечал Холройд. — Но ведь главная библиотека всегда открыта вечерами, чтобы студенты могли готовиться к занятиям, разве нет?

— Разумеется, — поспешно согласился декан. — Я не это хотел сказать…

Он осекся, проследив направление взгляда Холройда. Беллоуз тоже заметил груду искореженного металла под дальним столом, и теперь пристально смотрел на нее.

Выругавшись, Холройд бросился туда и принялся рыться в обломках. Затем он встал, ошарашенный и бледный.

— Ваша шифровальная машина? — дрогнувшим голосом спросил декан.

Холройд кивнул.

— Семнадцать месяцев труда без малого, джентльмены. Уничтожены за несколько секунд.