Кассандра Клэр - Лорд Теней [litres]

– Я не слышу голос сердца, – произнес он. – Я слышу лишь ветер.

Такими были одни из первых слов, которые она от него услышала.

– Это ты, – с облегчением признала Кристина. – Что ты делаешь? Почему не спишь? Если мы хотим явиться к Неблагому Двору к восходу луны, нужно отдохнуть.

– Ты что, не слышишь музыку? – спросил он. Музыка и правда стала громче: чистые звуки скрипок и флейт, а еще смех и топот танцующих ног. – Это пир.

Сердце Кристины пропустило удар. Пиры фэйри вошли в легенды: Волшебный народ плясал под зачарованную музыку и пил зачарованное вино, и продолжалось это дни напролет. Яства на этих пирах заставляли грезить, влюбляться, сходить с ума… Они преследовали даже во снах…

– Тебе лучше снова лечь спать, – сказал Марк. – На пиру опасно.

– Всегда хотела увидеть хотя бы один… – Кристина вдруг поняла, что не может не взбунтоваться. – Подойду поближе.

– Кристина, не надо ! – почти беззвучно выдохнул Марк, когда она развернулась и двинулась вниз по склону холма. – Эта музыка заставит тебя танцевать…

Кристина обернулась, так резко, что черный локон прилип к ее влажной щеке.

– Это ты нас сюда завел, – отрезала она и зашагала дальше, на звуки музыки, и та захлестнула ее со всех сторон, и Марк, слышала она, отчаянно ругаясь, всё же последовал за ней.

Кристина вышла на поле у подножия холма и остановилась, глядя во все глаза. Поле все рябило от яркого света и мелькания. И отовсюду неслась пронзительная и дивная музыка.

И, конечно же, повсюду был Волшебный народ. Посреди танцоров группа фей, запрокинув головы и притоптывая, играла на музыкальных инструментах. Вокруг плясали зеленокожие лесные фэйри с узловатыми руками и желтыми, как смола, светящимися глазами. Мерцали, как вода, синие и зеленые фэйри с волосами до пят, похожими на прозрачную рыболовную сеть. Тут были прекрасные девушки с цветами, вплетенными волосы, поясами из цветов и ожерельями – и с копытами вместо ног; и симпатичные парни в лохмотьях с лихорадочно блестящими глазами, которые, проносясь мимо, протягивали к Кристине руки.

– Давай потанцуем! – звали они. – Потанцуй, красавица! Chica bella [34] Красотка ( исп .). , потанцуй с нами.

Кристина двинулась к ним – к музыке и к танцорам. Поле всё еще было затянуто туманом, его белые полосы тянулись по земле, скрывали небесную синеву. Когда Кристина вошла в туман, он словно засиял, тяжелый от странных ароматов – фруктовых, винных и напоминающих благовония.

Она пустилась в пляс, следуя за музыкой. Восторг переполнял ее. Кристина вдруг перестала быть девушкой, позволившей Диего Розалесу дважды обмануть ее; девушкой, которая подчинялась правилам и верила людям, пока те не разбивали ей сердце так же небрежно, как будто смахнули бокал со стола. От девушки, остающейся на заднем плане и готовой поддержать друзей, если те оступятся, не осталось и следа. Пришла ее очередь оступаться.

Кто-то схватил ее и повернул к себе. Это был Марк. Его глаза сверкали, он притянул ее к себе и заключил в крепкие от гнева объятия.

– Кристина, что ты творишь? – негромко спросил он. – Ты же знаешь про фэйри! Знаешь, что это опасно!

– Вот потому, Марк, я это и делаю.

С того самого дня, как Кьеран заявился в Институт с Иарлафом и Гвином, она еще не видела его в такой ярости. Кристина почувствовала, в груди маленькое, тайное биение восторга – возбуждение при мысли, что, оказывается, она способна так взбесить его.

– Сумеречных охотников тут ненавидят, ты что, забыла? – произнес он.

– Они не знают, что я Сумеречный охотник.

– Поверь мне, – прошептал Марк, наклонившись так близко, что его горячее дыхание обожгло ей ухо, – они знают.

– Тогда им плевать, – сказала Кристина. – Это пир. Я о них читала. Фэйри растворяются в музыке так же, как люди. Они танцуют – и забывают, совсем как мы.

Руки Марка сомкнулись у нее на талии. Это он меня защищает, напомнила себе Кристина; но ее сердце все равно забилось быстрее. Когда Марк впервые появился в Институте, он был худым как тростинка, с запавшими глазами. Теперь она чувствовала его мышцы, его твердую силу.

– Я никогда тебя не спрашивал… – начал Марк, пока они пробирались сквозь толпу. Рядом с ними танцевала пара девушек; их черные волосы были зачесаны наверх и украшены затейливыми коронами из желудей и ягод. Обе были в красновато-коричневых платьях, с лентами на тоненьких шеях, они едва успели отдернуть свои юбки от Марка и Кристины и потешались над неуклюжими гостями. Кристину это не задевало. – Почему фэйри? Почему именно их ты стала изучать?

– Из-за тебя. – Она откинула голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза – и увидела, как на лице Марка промелькнуло удивление. – Из-за тебя, Марк Блэкторн.

«Из-за меня?» – беззвучно переспросил он.

– Когда я узнала, что с тобой произошло, я сидела в мамином розовом саду, – сказала Кристина. – Мне было всего тринадцать. Темная война заканчивалась, объявили Холодный мир. Весь мир Сумеречных охотников уже знал, что твою сестру отправили в изгнание, а тебя бросили. Мой двоюродный дед рассказал мне об этом. У нас в семье всегда шутили, мол, я всё принимаю близко к сердцу, и довести меня до слез легче легкого, и дед знал, что я за тебя переживала. И он мне сказал, так и сказал: «Твой потерянный мальчик никогда уже не найдется».

Марк сглотнул. Чувства, отражавшиеся в его глазах, сменялись стремительно, словно облака, летящие по небу.

– И как?

– Что – как?

– Ты заплакала? – спросил он. Они всё еще танцевали, уже почти не замечая этого. Кристина не думала о движениях и чувствовала только дыхание Марка и свои пальцы, сплетенные у него на шее.

– Я не заплакала, – сказала Кристина. – Но решила, что посвящу свою жизнь отмене Холодного мира. Это был несправедливый Закон. И он никогда не станет справедливым.

Губы Марка приоткрылись.

– Кристина…

Их прервал голос, похожий на голубиное воркование – мягкий, кроткий и легкий как перышко:

– Желаете выпить, сударь и сударыня? Чего-нибудь прохладительного после танца?

Фэйри с кошачьей мордочкой – пушистой и усатой – стоял перед ними в лохмотьях, оставшихся от костюма, который был моден в начале двадцатого века. Фэйри держал золотой поднос, уставленный стаканчиками с синими, красными, янтарными напитками.

– Они заколдованы? – тихонько выдохнула Кристина. – Я выпью и буду видеть странные сны?

– Госпожа, они утолят вашу жажду, – сказал фэйри. – А взамен я попрошу всего лишь вашу улыбку.

Кристина взяла стаканчик с янтарной жидкостью. На вкус она оказалась как маракуйя, сладкая и терпкая. Но Кристина успела сделать лишь один глоток: Марк выбил стаканчик у нее из рук. Тот со звоном упал к их ногам, забрызгав руку Марка напитком. Тот, не сводя с нее разъяренного взгляда, слизал капли.