Кассандра Клэр - Лорд Теней [litres]

– Пожалуйста, – произнесла она, взглянув на него широко раскрытыми, полными боли глазами. – Пожалуйста, мне нужно…

И та часть Джулиана, которая не могла не откликнуться, когда в нем нуждались, заставила его разжать кулаки и сделать шаг. Спустя пару секунд он чуть не налетел на нее, вступив в ореол ее присутствия. Коснулся ладонью ее лица. Она без Кортаны, с отстраненным удивлением отметил он. Почему она ее не взяла?

Глаза Эммы сверкнули. Она встала на цыпочки и запрокинула голову. Ее губы шевельнулись – но гул крови в ушах Джулиана заглушил слова. Джулиан вспомнил, как когда-то его сбило с ног волной и прижало к океанскому дну – не в силах вдохнуть, не в силах встать. В этом был ужас – но и чувство освобождения тоже: его тянуло за собой что-то сильнее его самого, и больше не нужно было ни за что бороться.

Она обхватила его руками за шею, губы к губам, и Джулиан сдался. С колотящимся, рвущимся из груди сердцем он содрогнулся всем телом, в венах гудели кровь и энергия. Он притянул Эмму к себе – маленькую и сильную. И ахнул, задохнувшись от сладковато-острого вкуса крови.

Но не Эммы. Он не чувствовал знакомой близости Эммы, да и пахла она по-другому. От сладости согретой солнцем кожи не осталось и следа, как и от пряных трав в ее мыле и шампуне – и от запаха доспехов, золота и девичьего тела.

Нельзя было вырасти с человеком бок о бок, грезить о нем, позволить ему сформировать твою душу и навсегда отпечататься в твоем сердце – и не сообразить, что целуешься с кем-то другим. Джулиан вырвался, утирая рот тыльной стороной ладони. По костяшкам размазалась кровь.

Перед ним стояла фэйри с кожей гладкой и бледной, словно нетронутый, туго натянутый холст. Она усмехалась алыми губами. Волосы у нее были цвета паутины – они и были паутиной, тонкой, летучей и серой. Ей могло быть сколько угодно лет, а из одежды на ней была только драная черная сорочка. Фэйри была прекрасна и в то же время отвратительна.

– Ты восхитителен, Сумеречный охотник, – промурлыкала она. – Что, не вернешься в мои объятия за новыми поцелуями?

Фэйри потянулась к нему, и Джулиан отпрянул. Он никогда в жизни не целовался ни с кем, кроме Эммы; и теперь его тошнило и душевно, и физически. Рука потянулась к клинку серафимов – озарить воздух между ними, ощутить, как знакомый жар поднимается по руке и разливается по венам, заглушая тошноту.

Но, уже стиснув рукоять, он вспомнил: клинок тут не работает.

– Оставь его в покое! – заорал кто-то. – Отвали от моего брата, ланнан-ши! [35] Ланнан-ши – персонаж ирландской, шотландской и мэнской мифологии; фэйри-вампир, являющаяся в образе прекрасной девы.

Это был Марк, выбиравшийся из рощи с Кристиной по пятам. В руке у него был кинжал.

Фэйри рассмеялась.

– В этих землях твое оружие не сработает, Сумеречный охотник.

Раздался щелчок, и в руке Кристины раскрылся нож-бабочка.

– Иди-ка сюда и повтори это моему клинку – посмотрим, чья возьмет, обитательница курганов!

Фэйри с шипением отшатнулась, и Джулиан увидел у нее на зубах свою кровь. Голова у него закружилась от недомогания и ярости. Ланнан-ши закружилась вокруг собственной оси – и тут же исчезла, лишь по склону холма неслось черно-серое пятно.

Музыка умолкла. Танцоры тоже начали расходиться: солнце садилось, тени на земле стали гуще. В честь чего бы ни был устроен этот пир, в темноте ему явно было не место.

– Джулиан, брат мой, – встревоженный Марк поспешил к нему. – Ты плохо выглядишь. Сядь, выпей воды…

С вершины холма донесся негромкий свист. Джулиан обернулся. Эмма стояла на гребне холма и пристегивала к поясу Кортану. Наконец она их заметила, и на ее лице появилось облегчение.

– Я понятия не имела, куда вы делись, – сказала она, сбегая по склону, и глядя на всех с улыбкой, полной надежды. – Уже стала волноваться, не наелись ли вы фейских фруктов и не носитесь ли по лугам нагишом.

– Никакой наготы, – ответил Джулиан, – никаких лугов.

Эмма потуже затянула пряжку на ножнах. Она собрала волосы в длинную косу, и выбивались только несколько светлых завитков. Оглядев их напряженные лица, она широко раскрыла карие глаза.

– Всё правда в порядке?

Джулиан еще чувствовал на себе пальцы ланнан-ши. Он знал, что она такое – дикая фэйри, которая принимает облик того, кого человек хочет видеть, соблазняет жертву, а затем выпивает кровь и сжирает кожу.

Только он увидел в ней Эмму. Марк и Кристина увидели ланнан-ши в ее истинном обличье. Все, кроме него, избежали унижения и опасности.

– Всё хорошо, – сказал он. – Нам пора выдвигаться. Звезды только появились, а идти еще далеко.

– Ну ладно, – произнесла Ливви, замешкавшись перед узкой деревянной дверью. Та не слишком гармонировала с остальным Институтом – со стеклом, металлом и современной архитектурой – и выглядела как предостережение. – Пошли.

Особого энтузиазма ее лицо не выражало.

Они решили – Кит выступал в роли молчаливого наблюдателя – отправиться в кабинет Артура Блэкторна. Несмотря на то, что было два часа ночи, и на то, что он не желал и слышать о Центурионах, нужно было рассказать ему, что затеяла Зара.

Заре нужен Институт, объяснила им Ливви, пока они брели обратно по песку и камням. Наверняка поэтому она и сказала про Артура то, что сказала – она явно ни перед какой ложью не остановится.

Кит никогда не был об Институтах особо высокого мнения – раньше они напоминали ему полицейские участки: жужжащие ульи Сумеречных охотников, присматривающих за той или иной местностью. Как выяснилось, они скорее были похожи на маленькие города-государства: Институты отвечали за определенные регионы, но возглавляла каждый семья, назначенная Советом в Идрисе.

– Это что получается, взаправду есть целая отдельная страна специально для Сумеречных охотников? – подивился Кит, пока они поднимались по дороге к Институту, что высился тенью на фоне гор.

– Да, – коротко сказала Ливви. Иными словами, заткнись и слушай. У Кита было ощущение, что, объясняя ему, что происходит, Ливви и сама начинает лучше это понимать. Поэтому он заткнулся и стал слушать.

Каждый Институт управлялся главой, вместе с которым жила его – или ее – семья. Еще в Институтах жили поредевшие семьи и нефилимы-сироты – которых всегда хватало. Глава Института обладал значительной властью: из них избиралось большинство Консулов, а также они обладали правом законодательной инициативы – и, если голосование было в их пользу, предложение главы становилось Законом.

Все Институты были так же безлюдны, как и Институт Лос-Анджелеса. Честно говоря, из-за присутствия Центурионов этот последний сейчас был необычно полон народу. Институты и должны были быть просторными и безлюдными – чтобы иметь возможность в любой момент принять батальон Сумеречных охотников. Штатных сотрудников Институтам не полагалось, да они были и не нужны: Сумеречные охотники, которые работали на Институт и назывались Конклавом, жили в собственных домах по всему городу.