Кассандра Клэр - Лорд Теней [litres]

– Выходит, правду говорят, – сказал Кьеран. – Когда умираешь, боль уходит.

Марк распорол веревки, связывавшие лодыжки Кьерана, и выпрямился.

– Хватит с меня, – сказал он. – Я Марк, а не иллюзия. Ты не умираешь, Кьеран, а живешь, – он взял Кьерана за запястье и помог тому подняться. – И совершаешь побег.

Кьеран оторопело смотрел на лунный свет. Он потянулся к Марку и положил руки ему на плечи. В какое-то мгновение у Марка была возможность отстраниться – но он ей не воспользовался. Он шагнул к Кьерану так же, как Кьеран к нему, и почувствовал исходивший от него запах крови и разрезанной лозы, и они поцеловались.

Изгиб губ Кьерана был так же знаком губам Марка, как вкус сахара или тепло солнца. Но здесь не было ни сахара, ни солнца – ничего сладкого и ничего яркого, лишь темное давление Двора со всех сторон и запах крови. И все же его тело отозвалось на Кьерана, прижав того к стволу дерева, стиснув, гладя кожу, ощущая пальцами шрамы и свежие раны.

Марка словно подхватило и выбросило вон из тела, и он вновь очутился в Дикой Охоте, вцепившись в гриву Ветрогона, низко пригибаясь под ветром, треплющим волосы, заполняющим горло и уносящим прочь его смех. Кьеран обнимал его руками, и только он один дарил Марку тепло в холодном мире, и целовал его в щеку.

Что-то просвистело у него над ухом. Марк шарахнулся прочь от Кьерана. Что-то снова свистнуло, и он инстинктивно прижал Кьерана к дереву.

Стрелы. На хвосте каждой мерцал огонек, и они летели через Двор, как смертоносные светлячки. Один из Неблагих принцев уже бежал к Марку и Кьерану, на ходу поднимая лук.

Кажется, их все-таки заметили.

Трава перед Институтом словно кипела: смешались демоны и Центурионы, хлещущие по сторонам щупальца и выпады клинков серафимов. Кит спрыгнул с крыльца, едва не налетев на Саманту, которая бок о бок с братом-близнецом яростно рубилась с уродливым серым существом с множеством жадных алых ртов.

– Глаза разуй! – завопила она и тут же завизжала, когда щупальце обвило ее. Кит сделал выпад Адриэлем и разрубил щупальце у Саманты над самым плечом. Демон заверещал всеми своими ртами и исчез.

– Фу, гадость! – воскликнула Саманта, с ног до головы покрытая густой серой кровью демона. Она скривилась, что Кит посчитал неблагодарным, но времени обижаться не было. Он развернулся и занес меч над шипастым созданием со шкурой, похожей на кожу морской звезды.

Он вспомнил, как Тай улыбался на пляже, держа в руках морскую звезду. Это наполнило его яростью – прежде он не осознавал, как много демонов, похожих на прекрасные существа, исказивших их облик и сделавших их омерзительными.

Клинок опустился. Демон заверещал и отшатнулся, а Кита вдруг обхватили чьи-то руки и потащили назад.

Это оказалась Диана, наполовину вымокшая в крови демонов и людей. Она вцепилась в руку Кита и тянула его за собой к лестнице и Институту.

– Я в порядке… Не надо мне помогать… – пытаясь вырваться из ее хватки, судорожно выдохнул он.

Она выхватила у него Адриэль и швырнула меч Диего, который поймал клинок и вогнал его в жирное тело демона, похожего на медузу, а другой рукой опустил на чудовище топор. Получилось весьма впечатляюще, но Кит был слишком зол, чтобы заметить это.

– Не надо мне помогать! – снова заорал он, пока Диана тащила его вверх по ступенькам. – Не надо меня спасать!

Диана развернула его к себе лицом. Один ее рукав был окровавлен, а на горле, там, где с нее сорвали ожерелье, виднелась красная отметина. Но ее голос по-прежнему оставался властным.

– Может, тебя и не надо, – сказала она. – Но Блэкторнов – надо. Этим ты и займешься.

Кит перестал вырываться. Диана отпустила его, толкнула плечом двери Института и шагнула внутрь. Бросив назад последний взгляд, он вошел следом за ней.

Первые мгновения после того, как Джулиан схватил Эрека и приставил ему нож к горлу, были полны хаоса. Некоторые фэйри, стоявшие около шатра, завыли; рыцари в ужасе подались назад. Король Неблагого Двора кричал.

Джулиан не позволял себе утратить сосредоточение: Держи пленника. Не отводи нож. Если он вырвется, останешься ни с чем. Если поспешишь убить его, останешься ни с чем. Это твое преимущество. Воспользуйся им.

По команде Короля рыцари расступились, образовав нечто вроде тоннеля, по которому Джулиан и прошел, толкая перед собой Эрека. Тоннель завершался у подножия трона. Король стоял на краю шатра, его белый плащ хлопал на ветру.

Эрек не вырывался, но, когда они дошли до шатра, запрокинул голову, чтобы взглянуть на отца. Джулиан почувствовал, как их взгляды встретились.

– Ты не перережешь горло моему сыну, – сказал Король Неблагого Двора, с презрением глядя вниз на Джулиана. – Ты Сумеречный охотник. У вас есть кодекс чести.

– Такими Сумеречные охотники были когда-то, – ответил Джулиан. – А я вырос в годы Темной войны и крещен огнем и кровью.

– Ты мягок, – сказал Король, – и нежен, как ангел.

Джулиан плотнее прижал нож к горлу Эрека. От принца фэйри пахло страхом и кровью.

– Я убил собственного отца, – сказал он. – Думаете, я не убью вашего сына?

На лице Короля мелькнуло удивление. Раздался голос Адаона.

– Он говорит правду, – сказал он. – Многие во время войны были в Зале Соглашений. Тому есть свидетели. Этот – безжалостен.

Король нахмурился.

– Молчи, Адаон! – приказал он, но услышанное его явно встревожило. В глазу Короля мелькали тени. – Тот, кто прольет кровь моей родни при моем Дворе, заплатит небывалую цену, – сказал он Джулиану. – Не только ты заплатишь за это, но и весь Конклав.

– Тогда не вынуждайте меня делать это, – ответил Джулиан. – Дайте нам уйти миром. Мы возьмем Эрека с собой, отойдем километра на полтора и отпустим. Никто не должен идти за нами. Если мы почувствуем, что нас преследуют, то мы его убьем. Я его убью.

Эрек выругался и сплюнул.

– Отец, пусть он меня убьет, – сказал он. – Пусть моей кровью начнется война, которая, мы и так знаем, грядет.

Король на мгновение остановил взгляд на сыне. Любимец Короля , – сказал Марк. Но Джулиан не мог не подумать: а что, если грядущая война и возможность контролировать, как и где она начнется, заботят Короля больше, чем судьба Эрека?

– Вы думаете, что ангелы нежные, – сказал Джулиан. – Но они какие угодно, только не такие. Они вершат кровавый суд, разят небесным огнем. Мстят железом и кулаками. Их слава выжжет вам глаза, если вы посмотрите на них. Это холодная слава, и жестокая. – Он посмотрел прямо в глаза Королю: в огненный и в мертвый. – Взгляните на меня, если сомневаетесь, что я сделаю то, что сказал, – продолжил Джулиан. – Посмотрите мне в глаза. Говорят, фэйри многое видят. Ну как, думаете, мне есть, что терять?