Кассандра Клэр - Лорд Теней [litres]

Он высвободил руку из хватки Эммы и, пошатываясь, поднялся. Это был стройный, высокий человек, чье семейное сходство с Эммой было очевидно: те же черты, тот же разрез глаз. Впрочем его глаза были совершенно пустыми, а голубой цвет в них выцвел до млечно-белого.

– Пусти меня, – сказал он. – Пусти, нефилимская дрянь. Это уже слишком далеко зашло.

От этих слов кровь застыла у Кристины в жилах. Король вновь разразился хохотом. Кристина вцепилась в Эмму, притянув ее к себе.

– Эмма, нельзя же верить всему, что ты тут видишь.

– Это мой отец, – отрезала Эмма. Кристина держала ее за запястье и чувствовала, как бьется ее пульс. Эмма протянула свободную руку. – Папа, – произнесла она, – пожалуйста. Пойдем со мной.

– Ты нефилим, – сказал отец Эммы. На его горле виднелись белые шрамы старых Меток. – Если ты до меня дотронешься, я оттащу тебя к ногам своего Короля, и он прикажет тебя прикончить.

Повсюду вокруг фэйри задыхались от смеха, цепляясь друг за друга, и сама мысль, что это ужас и смятение Эммы заставляют их хихикать, пронзила Кристину шипами убийственной ярости.

Одно дело было изучать фэйри; читать об отличиях их чувств от человеческих, о том, как воспитывают фэйри Неблагого Двора: приучают их получать удовольствие от чужой боли, окутывать людей паутиной слов и лжи – и с улыбкой наблюдать, как те насмерть давятся их фокусами.

Совсем другое дело было видеть это воочию.

Вдруг поднялась суета. Король Неблагого Двора отбежал на противоположную сторону шатра: он выкрикивал приказы, а строй рыцарей неожиданно рассыпался.

Джулиан , – подумала Кристина. И да – вот он стоял, держа перед собой Эрека, у подножия королевского шатра. Джулиан нарочно отвлек короля от Эммы и Кристины.

– Ну, разобраться в этом будет нетрудно, – заявила Кристина. Она сняла с ремня нож-бабочку и протянула его рыцарю. – Возьми это, – велела она.

– Кристина, что ты делаешь?.. – оторопела Эмма.

– Это холодное железо, – произнесла Кристина и приблизилась к рыцарю еще на пару шагов. Его лицо менялось у нее на глазах, все меньше и меньше походя на лицо Эммы, и все больше и больше – на нечто иное, гротескное, живущее под кожей. – Он Сумеречный охотник. Холодное железо не должно его смущать.

Она подошла еще ближе – и рыцарь, который выглядел как Джон Карстерс, полностью преобразился. Его лицо стало искажаться, все тело гнулось и менялось, кожа пошла пятнами, стала серо-зеленой. Губы вывернулись наружу, глаза увеличились и пожелтели, а волосы втянулись в кожу, обнажив влажный бугристый череп.

Там, где только что был отец Эммы, теперь стоял приземистый рыцарь-фэйри с жабьей головой. Побледневшая как полотно Эмма смотрела на него во все глаза. Фэйри разинул широкую пасть и хрипло прокаркал:

– Наконец-то я могу сбросить личину отвратительного нефилима!..

Договорить он не успел. Эмма взмахнула Кортаной и, прыгнув, вонзила меч рыцарю в шею.

В горле фэйри что-то хлюпнуло. Из широко открытого рта хлынула кровь цвета гноя. Покачнувшись, он отступил, но Эмма последовала за ним, проворачивая меч в ране. От смрада крови и звука рвущейся плоти Кристину чуть не стошнило.

– Эмма! – закричала Кристина. – Эмма!

Та подняла меч и ударила снова, и снова, пока Кристина не схватила ее за плечи и не оттащила назад. Рыцарь-фэйри замертво рухнул наземь.

Эмму, забрызганную кровью, трясло и шатало.

– Пошли! – Кристина схватила подругу за руку и потянула прочь от шатра. И тут воздух взорвался шуршащим, певучим звуком. Стрелы с огненными наконечниками осветили поляну жутким переливающимся сиянием. Кристина пригнулась и тут же услышала громкий звяк в нескольких сантиметрах над головой. Эмма отмахнулась Кортаной, стрела попала в клинок и тут же рассыпалась на кусочки.

Кристина зашагала быстрее.

– Надо выбираться отсю…

Просвистевшая мимо огненная стрела попала в знамя на королевском шатре. Полотнище с треском загорелось и осветило принцев, выбегающих из шатра и исчезающих в тени на краю поляны. Король все еще стоял перед троном, глядя в пустоту. Где же Джулс? Куда они с Эреком делись?

Когда Эмма и Кристина приблизились к краю поляны, перед ними выросла фэйри в платье, расшитом костями. Ее зеленые, лишенные зрачков рыбьи глаза блестели в свете звезд, как масло. Кристина со всей силы наступила фэйри на ногу и вопли той потонули в вое Двора. Кристина локтем отпихнула ее в сторону. Фэйри врезалась в шатер; косточки хлынули с ее платья, словно снежинки странной формы.

Эмма держалась за Кристину ледяными пальцами. Кристина стиснула их.

– Идем! – скомандовала она, и они вновь нырнули под сень деревьев.

Марк не рискнул уходить далеко. На территории Двора еще оставались Джулиан, Эмма и Кристина. Он затащил Кьерана за толстый дуб и усадил, прислонив к стволу.

– Как ты? Тебе больно? – спросил Марк.

Кьеран взглянул на него с неприкрытым раздражением. Прежде, чем Марк успел его остановить, он завел руку за спину, ухватился за стрелу и вытащил ее из раны. Хлынула кровь и тут же пропитала его рубаху.

– Господи, Кьеран, какого черта!..

– К каким чужеземным богам ты теперь взываешь? – спросил Кьеран. – Ты, кажется, сказал, что я не умираю.

– Ты не умирал. – Марк стянул с себя льняной жилет, свернул его и прижал к спине Кьерана. – Если только я тебя не убью сейчас за тупость.

– На Охотниках все быстро заживает, – охнув, проговорил Кьеран. – Марк, это правда ты? – Его глаза сияли. – Я знал, что ты за мной придешь.

Марк промолчал. Он сосредоточенно зажимал рану Кьерана, но его грудь сдавливала тревога. Вряд ли можно было сказать, что они с Кьераном расстались по-хорошему. Почему тогда Кьеран думал, что Марк за ним придет? Ведь он едва не отказался?

– Кьер… – произнес он и убрал жилет. Рана, действительно, почти затянулась. Кровь теперь еле сочилась ленивым ручейком. Марк уронил мокрый от крови жилет и коснулся щеки Кьерана; его кожа буквально обжигала. – Ты весь горишь! – Он потянулся, чтобы вновь накинуть эльфийскую стрелу Кьерану на шею, но юноша его остановил.

– Почему твоя подвеска у меня? – скривился он. – Она же должна быть у тебя.

– Я тебе ее вернул, – сказал Марк.

Кьеран хрипло рассмеялся.

– Такое бы я запомнил. – Тут его глаза широко распахнулись. – Я не помню, как убил Иарлафа, – произнес он. – Знаю, что убил. Они хотя бы это мне рассказали. И я верю, он был мерзавец. Но я этого не помню. Последнее, что я помню, это как я увидел тебя в окне Института, в кухне. Ты говорил с той девушкой. С Кристиной.

Марк похолодел. Он надел эльфийскую стрелу себе на шею и почувствовал, как та стукнулась о грудь. Кьеран не помнит?

Значит, он не помнит, как предал Марка, как донес Дикой Охоте, что Марк поделился тайнами фэйри с нефилимами. Не помнил наказания – бичевания, которое вынесли Джулиан и Эмма.