Лорен Кейт - Обреченные [litres с оптимизированной обложкой]

Оглушительный раскат в небе напугал их обеих. Теперь Люс знала, что это не гром.

– Что это? – спросила она шепотом.

Пожилая женщина уставилась на нее.

– Война, – пробормотала она. – Ты что, мозги потеряла вместе с одеждой? Давай. Надо идти.

Пока они шли по грубой брусчатке с трамвайными путями, уложенными среди камней, Люс поняла, что город не совсем пустовал. Несколько машин были припаркованы вдоль дороги, но периодически на темных переулках она слышала ржание упряжных лошадей, ожидающих приказов, их замерзающее дыхание клубами вилось в воздухе. Силуэты передвигались по крышам. Дальше по переулку человек в порванной шинели помогал трем маленьким детям пробраться через решетчатые двери подвала.

В конце узкой улицы дорога выходила на широкий проспект, с рядами деревьев и панорамным видом на город. Единственные припаркованные здесь машины были военными. Они выглядели до смешного старомодными, словно экспонаты в военном музее: джипы с брезентовым верхом с гигантскими щитками, тонкими, как кости, рулями, и советскими серпом и молотом, нарисованными на дверях. Но кроме Люс и ее бабушки на улице не было других людей. Все, кроме ужасного грохота в небе, казалось призрачным, жутко тихим.

Вдалеке Люс видела реку, а на другой стороне большое здание. Даже в темноте она могла заметить изысканные ярусные шпили и украшенные орнаментом купола в форме лука, которые казались знакомыми и мифическими одновременно. Понадобилось мгновение, чтобы понять – и Люс пробрал страх.

Она была в Москве.

А город был военной зоной.

Черный дым поднимался в серое небо, отмечая места в городе, по которым уже был нанесен удар: слева от большого Кремля, и сразу за ним, и снова вдалеке справа. На улицах не было сражений, ни следа того, что вражеские солдаты уже зашли в город. Но пламя лизало опаленные здания, горелый запах войны царил повсюду, а угроза того, что это не конец, была еще хуже.

Это была пока что самое худшее, что Люс сделала в своей жизни – возможно в любой из ее жизней. Родители убили бы ее, если бы знали где она. Дэниел, возможно, никогда не заговорит с ней.

Но потом: что если у него даже не будет шанса злиться на нее? Она может умереть прямо сейчас в этой военной зоне.

Почему она это сделала?

Но она должна была. Едва ли тут был даже маленький повод для гордости, но он был.

Он сделала этот шаг. Сама. В далекое место и далекое время, в прошлое, которое ей нужно понять. Вот чего она хотела. Ее перемещали, как шахматную фигуру, слишком долго.

Но что ей теперь делать?

Она ускорила шаг и крепко держалась за руку бабушки. Странно, эта женщина в действительности не понимала, через что проходит Люс, кем она была, и все же ее жесткая хватка была единственным, что заставляло Люси идти дальше.

– Куда мы идем? – спросила Люс, когда бабушка дернула ее в направлении очередной темной улицы. Булыжники мостовой исчезли, и дорога теперь была немощеной и скользкой. Ткань кед Люс намокла от снега, и пальцы на ногах начали гореть от холода.

– Забрать твою сестру, Кристину, – пожилая женщина скривилась. – Ту, что работает ночью, вырывая армейские траншеи голыми руками, чтобы ты могла отдохнуть. Помнишь ее?

Там, где они остановились не было уличных фонарей, освещающих дорогу. Люс моргнула несколько раз, чтобы глаза привыкли к темноте. Они стояли перед чем-то похожим на очень длинную канаву, прямо посреди города.

Должно быть, здесь находилась сотня человек. Все закутанные до ушей. Некоторые стояли на коленях, копая лопатами. Другие копали руками. Некоторые стояли, словно замерзнув, наблюдая за небом. Несколько солдат увозили тяжелую землю и камни в разбитых тачках и телегах, чтобы добавить их к баррикаде из обломков в конце улицы. Их тела были спрятаны под тяжелыми армейскими шерстяными шинелями, которые развевались вокруг колен, но под стальными касками, их лица были такие же изнуренные, как и у гражданских. Люсинда поняла, что они все работали вместе, люди в форме и женщины, и дети, превращая свой город в крепость, делая все возможное, до последней минуты, чтобы удержать вражеские танки.

– Кристина, – позвала бабушка, те же ноты панической любви звучали в ее голосе, как и когда она искала Люс.

Девушка почти мгновенно оказалась рядом.

– Почему так долго?

Высокая и худая, с темными прядями волос, выбивающихся из-под мягкой шляпы, Кристина была такой красивой, что Люси проглотила комок в горле. Она сразу же поняла, что они родственники.

Кристина напомнила Люс Веру, другую сестру из прошлого. У Люс могли быть сотни сестер во времени. Тысячи. Все из них прошли через что- то похожее. Сестры и братья, родители и друзья, которых Люс любила, а потом потеряла. Никто из них не знал, что грядет. Все из них оставлены позади скорбеть.

Может, был способ изменить это, облегчить жизнь людям, любившим ее. Может, это было частью того, что Люси могла сделать в своих прошлых жизнях.

Рокот взрыва раздался в городе. Достаточно близко, чтобы земля сотряслась под ногами Люс, а ее правая барабанная перепонка чуть не разорвалась. На углу завыли сирены воздушной тревоги.

– Бабуля! – Кристина ухватилась за руку бабушки. Она была близка к истерике. – Нацисты, они здесь, да?

Немцы. Люс впервые шагнула во времени одна и попала прямо во Вторую мировую войну.

– Они атакуют Москву? – ее голос задрожал. – Сегодня ночью?

– Нужно было покинуть город вместе с другими, – горько сказала Кристина. – Теперь слишком поздно.

– И бросить твоих мать и отца, и дедушку заодно? – бабушка покачала головой. – Оставить их одних в могилах?

– Лучше мы присоединимся к ним на кладбище? – выплюнула Кристина. Она потянулась к Люс, сжимая ее руку. – Ты знала о нападении? Ты и твой друг-кулак? Вот почему ты не пришла на работу сегодня утром? Ты была с ним, не так ли?

С кем, по мнению Кристины, могла быть Люс?

С кем, если не с Дэниелем?

Конечно. Лушка должна быть с ним прямо сейчас. И если члены семьи путали Люс с Лушкой…

В груди все сжалось. Сколько у нее времени перед смертью? Что если Люс смогла бы найти Лушку, прежде чем это произойдет?

– Лушка.

Сестра и бабушка уставились на нее.

– Что с ней сегодня не так? – спросила Кристина.

– Пойдем, – скривилась бабушка. – Думаете, москвичи будет вечно держать подвалы открытыми?

Шум военных самолетов раздался в небе над ними. Достаточно близко, чтобы, Люс, подняв голову, увидела темную свастику на нижней части крыльев. Ее всю пробрало от этого. Потом еще один взрыв сотряс город, и воздух стал едким от дыма. Они попали во что-то рядом. Два мощных взрыва сотрясли землю под ногами.

На улице творился хаос. Толпа у окопа исчезала, все разбегались по узким улицам. Некоторые спешили вниз по ступеням станции метро на углу, чтобы переждать бомбардировку под землей, другие люди исчезали в темных дверных проходах.