Михаил Самарский - Последняя фотография

В тюремной камере мне довелось услышать мнение и о том, что подлость – это сила, и ничего страшного, если иногда приходится подличать, ведь нужно же уметь как-то жить и для себя, а не для кого-то. Я не стал тогда спорить с автором такой идеи, в тюрьме лучше вообще в такие дискуссии не встревать, можешь ляпнуть что ни попадя, а потом попробуй, отмойся.

Что же меня толкнуло на этот поступок… Стоп! Не поступок это, по крайней мере – проступок. И снова ты пытаешься обмануть себя: не проступок, а преступление! Вася, не ищи пристойных синонимов, ты был подлецом и останешься им теперь уже до сдоху. Ты трус и слабак. Сильный и смелый человек перенесёт все тяготы, все лишения, всё стерпит, а слабый и трусливый совершит подлость.

Подлец – это влюблённый в себя человек. Любить другого человека – великое душевное качество. Любить безраздельно только себя – великая подлость. Никто не имеет права любить себя одного, ибо это не любовь вовсе, а притворство, приспособленчество, это суррогат любви, замешанный на жалости к себе. Велик и свят тот, кто жалеет ближнего и отдаёт ему свою любовь; мерзок и бесконечно подл тот, кто отбирает чью-то радость и счастье, добиваясь за его счёт своего комфорта…».

40

– Ну, что Шура, – щёлкнул пальцами Василий, – от судьбы не уйдёшь, давай колись, что ты там натворил в своей жизни!

Черноудин неожиданно вздрогнул и побледнел. Мария, прикрыв ладонью губы, незаметно улыбнулась. «Ой, Саша, – мысленно произнесла она, – видимо, что-то серьёзное скрываешь. Отчего так напрягся и испугался?».

Александр, с трудом совладав со смятением, хриплым голосом попросил воды. Василий с удивлением с минуту смотрел на него, затем спросил:

– Что это с тобой? Тебе плохо, что ли?

– Нет-нет, – замотал головой Черноудин, – что-то подташнивает, наверное, от голода.

– На, вот лопушк а проглоти, – предложила Галина, – у меня осталось, полегчает.

Черноудин не стал отказываться, протянул руку и отправил в рот угощение от Галины.

– Спасибо, Галя! – сказал он, жуя. – Действительно легчает. Сейчас, ребята, сейчас начну свой рассказ, простите ради бога.

– Тебя легче убить, чем прокормить! – загоготал Веня.

– Что ты такое говоришь, Венчик! – возмущённо произнесла Галина. – Ты в своём уме?

– Да я же шутя, – раскинул руки Веня.

– Ничего себе шуточки! – выпятила губу Лидия и, обращаясь в Александру, добавила: – Ну, Санёк, начинай, слушаем тебя.

Черноудин обвёл всех взглядом, набрав полные лёгкие воздуха, шумно выдохнул и, поцокав языком, начал:

– Ребят, а ведь вы не поверите и начнёте сейчас тут хихикать и подкалывать меня.

– Ты как та умная Эльза, которая всё знала наперёд, – сказал Иван, – с чего ты взял, что мы будем хихикать?

– Да с того, что я работаю… Даже не знаю, признаваться или нет…

– Саня, – прикрикнула на него Лидия, – прекращай ломать тут комедию. Рассказывай уже, надеюсь, не дворником устроился.

– Стоп-стоп-стоп! – рассмеялся Черноудин. – А чем тебе профессия дворника не нравится. Я студентом, кстати, и дворником подрабатывал.

– В этом нет ничего предосудительного, – согласилась Лидия, – у нас даже премьер в студенческие годы подрабатывал дворником, сам рассказывал. Но тут ведь какая заковыка – пока ты студент, у тебя нет высшего образования. Верно? А после окончания ВУЗа идти в дворники, ну, согласись, это уже моветон. Или я не права?

– В общем, друзья, рвите меня на части, подкалывайте теперь, но работаю я поваром в ресторане, – произнёс Черноудин и виновато добавил: – ну, вот так получилось.

Против ожидания, народ воспринял новость спокойно, одна Галина не удержалась и хихикнула, но Александр сделал вид, что не заметил.

– Ну, вообще-то, Санёк, скажу (только без обид): по тебе заметно, – сказал Вениамин. – Видимо рацион у тебя богатенький.

– Я так и знал, Веня, что ты именно это и скажешь, – улыбнулся Черноудин.

– А тут ничего другого на ум и не приходит, – парировал Роднянских, – забей. Лучше расскажи, как ты до такой жизни докатился?

– Всё проще простого. Я после окончания института познакомился с одной девчонкой, она работала поварихой в заводской столовой. Подружились, как-то незаметно сблизились, но как друзья, я стал всё чаще и чаще к ней захаживать. Работал всё там же продавцом, вы помните, в магазине одежды, но уже полную смену. И тут в моей жизни появляется Полина. Сказать, что у нас была любовь, не скажу, но вот как-то тянуло друг к другу…

– Санёк, не ври, – перебил Веня, – тянуло к ней или к её холодильнику. Небось, коробушка была полным-полна?

– Скажите ему, – жалобно произнёс Александр, указывая на Вениамина, – если он будет меня перебивать, я ничего рассказывать не буду.

– Венчик, – зашипела Лидия, – прекрати паясничать и, повернувшись к Черноудину, добавила: – Шура, продолжай.

– В общем, как-то сидели вечером, разговорились, она мне и говорит: Александр, бросай свой магазин, пойдём работать в общепит. Я говорю: так я же не умею готовить. Она: лиха беда начала! Полина, оказывается, уже договорилась о моём трудоустройстве. Из столовой она перешла в ресторан. Меня сначала приняли как помощником повара. А через три месяца я уже работал самостоятельно. Ну, не без того, правда, перечитал гору литературы.

– Литература – это хорошо, но.., – вставила Галина.

– Вот и я о том же, Галя, – ответил Черноудин, – литература, плюс практика, плюс опытный наставник, и через три месяца я уже специалист, правда, не всё так просто.

– У вас же там своя классификация! – сказал Веня. – У тебя какой уровень?

– Всего шесть разрядов, у меня сейчас пятый, – ответил Черноудин, – но уже работаю как шестой. Просто у меня нет специального образования, а потому пока притормозили, но я решаю этот вопрос, скоро получу шестой разряд.

– Слушай, – вступил в разговор Василий, – мне всегда было интересно, чем они отличаются эти повара, ну, к примеру, второго класса от пятого? И какого класса повар, допустим, моя бабушка?

– Не класса, а разряда, – поправил Черноудин и улыбнулся: – а бабушки обычно имеют шестой разряд, потому что всё, что они готовят, всегда очень вкусно. Чем отличается второй разряд от пятого или шестого? Тут всё просто: кто такой повар второго разряда? Это, можно сказать, и не повар вовсе, а подсобный рабочий на кухне. Чистит картошку, овощи, фрукты, ягоды, и тому подобное. Второй разряд – это, по сути, повар-новичок. Он перебирает фрукты, зелень, моет, режет их, нарезает хлеб, потрошит рыбу, птицу, разделывает мясо. Иными словами, «подай патроны».

Третий разряд уже готовит простенькие блюда – там кашку сварит, макароны, овощи, яйца, затем жарит котлеты, блины. Кроме того, комплектует блюда, делает различные бутерброды.