Ричард Лаймон - Луна-парк

– Выкидушка, – сообщила она.

Убрав лезвие, она бросила нож Дэйву. Тот взглянул на него и засунул в карман джинсов.

– Вы по уши в дерьме, детки, – сказал он. – Теперь я хочу услышать все, что вам известно о той женщине, которую вы со своими дружками прикончили здесь вчера ночью.

Закончив обыскивать паренька, Джоан подошла к девушке. Ее тело под велюровым комбинезоном было рыхлым и мягким.

– Прошлой ночью нас здесь не было, – заявил мальчишка. – Не понимаю, о чем вы говорите.

Девушка зарыдала:

– Их убьют! Их всех убьют! Я знаю!

– Она чистая, – сказала Джоан.

– Ладно. Но один арестованный за ношение оружия у нас имеется.

Джоан встала перед ними:

– Где остальные?

– Они меня арестуют. Не говори им ничего.

– Я должна сказать! Это было просто ужасно! Тебя там не было, ты не знаешь, что там творится!

Паренек недоверчиво скривился.

– Никто тебя не арестует, Рэнди. Они не смогут. Если они арестуют тебя, то им придется сделать то же самое и с ее сестрой, а…

Сердце Джоан дрогнуло:

– С чьей сестрой?

– С вашей, – сказал мальчишка.

– Светлячок, – сказала девушка. – То есть Бетти.

– Дебби, – поправил ее мальчишка.

Джоан оцепенела.

– Святый Боже, – пробормотал Дэйв.

Дебби. Троллер. Нет, этого быть не может.

Тролли в стенах.

Их убьют! Их всех убьют!

– Покажите нам, где они, – сказала Джоан.

– Нет. – Мальчишка вцепился в рукав девушки и посмотрел на Джоан. – Сначала вы должны пообещать нам, что…

Джоан залепила ему оплеуху. Его голова мотнулась. Очки слетели и проскользили по доскам.

– Шевелись! – рявкнула она в лицо девушке.

Развернувшись, та побежала к лестнице, Джоан последовала за ней.

– Все будет в порядке, – сказал Дэйв.

– Нет! – кричала Робин. – Вернитесь!

Но они не слышали ее. Они не слышали ни одного ее крика. Они даже ни разу не повернулись в ее сторону.

Она была слишком далеко. Слишком далеко от них и слишком высоко, чтобы докричаться сквозь шум ветра и прибоя.

Вцепившись в бортик кабинки, она смотрела, как толстуха сбегает по лестнице на пляж, а за ней спешат мужчина и женщина. Мальчишка наклонился. Поднял очки, надел, постоял немного, будто не зная, что делать дальше, а потом бросился за остальными.

Все четверо спустились на пляж и исчезли под променадом.

Робин застонала.

Она высунулась из кабинки еще дальше и посмотрела вниз.

Платформа возле колеса обозрения была пуста.

Куда делись тролли?

И тут, повернув голову, она увидела их.

На колесе. Они карабкались по спицам и перекладинам. Они шли за ней.

– Реви – не реви, Светлячку ты этим никак не поможешь, – сказала Таня. Она подняла Джереми на ноги. Сквозь слезы он увидел, как Ковбой подошел к двери, подергал ручку, покачал головой.

– Нам надо идти дальше, – сказала Таня, потирая грудь.

– Она только что была здесь, она была здесь только ради меня.

– Она была троллером, как и все мы. И всегда рисковала так закончить, месяцами, задолго до того, как отправилась сюда за тобой.

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Скорее всего, она уже мертвей мертвого, – сказал Ковбой.

– Ты должен быть мужественным, – добавила Таня. – Ради меня. Ты мой боец. Мой возлюбленный. – Она нежно привлекла его к себе и подняла подол окровавленного свитера. Лиз с Ковбоем находились рядом и наверняка все видели, но не сказали ни слова. Таня прижалась к нему грудью, немного липкой от просочившейся сквозь свитер крови, но все равно гладкой и мягкой.

Это неправильно, думал Джереми. То, что она делает… Все, что происходит… Светлячок… Светлячка больше нет… Я не смог спасти ее… Она не должна делать этого со мной…

Даже сейчас, когда по его щекам катились слезы, а сам он задыхался от рыданий, он чувствовал, как где-то глубоко внутри разливается приятное тепло.

– Ты мой храбрый возлюбленный, – говорила Таня.

Джереми взялся рукой за одну из ее грудей и начал поглаживать ее.

– Да, – сказала она. – Да, почувствуй меня. Я живая. Я твоя. – Она нежно сжала его ширинку. – Когда мы выберемся отсюда, ты возьмешь меня.

Он шмыгнул носом и кивнул.

– Если собственная шкура тебе дорога недостаточно, – вставил Ковбой.

Таня отстранилась от Джереми, одернула свитер, подошла к отверстию в стене и присела на корточки:

– Самсон?

Никакого ответа.

Джереми совершенно забыл про Самсона, с того момента, как Светлячок открыла дверь и…

Он видел все как сейчас – ужасного тролля, умоляющий взгляд Светлячка, летящий нож, захлопнувшуюся дверь. Оказаться наедине с этим чудовищем… Боже!

Как-то она говорила ему, что больше всего на свете боится попасть в лапы к троллям. И вот это случилось.

Джереми надеялся, что она мертва. Надеялся, что она умерла быстро. Это гораздо лучше, чем быть живой, пока тролль проделывает что-то ужасное…

Прости меня, думал он. Боже, Светлячок, прости меня. Это моя вина. Если бы только сегодня вечером я поехал к тебе домой…

– Черта с два я туда полезу, после Самсона-то, – сказал Ковбой.

– Это наш единственный выход, – возразила Таня.

– Я спущусь вниз, – сказал Джереми. Он еще раз шмыгнул носом и вытер глаза. – Я пойду первым.

Таня кивнула:

– Ладно. Ты молодчина.

– Давайте попробуем спустить его, – сказала Лиз. – Будем удерживать, понимаете?

– Хорошо, – сказала Таня. – Забирайся туда вниз головой, я возьму тебя за ноги и спущусь за тобой. Лиз, ты хватай за ноги меня.

– А я буду якорем, – сказал Ковбой.

Таня передала свой нож Джереми. Сняла со стены свечу и тоже протянула ему.

Держа нож со свечой перед собою, Джереми лег на пол и пополз вперед, отталкиваясь локтями и коленями. Металлическое покрытие горки отражало пламя свечи, мерцая расплавленным золотом. По обе стороны находились деревянные стены, деревянный потолок возвышался над ним на расстоянии примерно трех футов. Свеча мерцала во тьме бледным огоньком. Джереми прищурился, но ничего не смог разглядеть, слишком уж густая была темнота.

– Ты видишь его? – спросила Таня.

– Нет. Я вообще почти ничего не вижу. – Извиваясь, он начал продвигаться вперед. Сначала локти и грудь, а затем и живот коснулись прохладной гладкой поверхности спуска. Джереми почувствовал, как руки Тани сжали его лодыжки. Крепко вцепившись в них, она подалась вперед, подтолкнув Джереми, и через несколько секунд он уже растянулся на металлической дорожке.

Какое-то время он лежал неподвижно. Потом полез дальше. Он представлял себе, как, держась за его ноги, вслед за ним спускается Таня.

– Видишь что-нибудь? – спросила она.

– Пока нет.

– А вот и я, – сказала Лиз.

Джереми спускался все ниже и ниже.

В тусклом мерцании свечи показались голова и плечи Самсона.