Джеральд Бром - Похититель детей

— Что за безумие? — прошипел Питер.

Драэль закричал вновь, и от его крика по спине Питера поползли мурашки. Эльф начал отчаянно кататься по траве, корчась от боли; из его глаз, из носа, изо рта хлынула кровь. Вдруг его тело выгнулось дугой, Драэль вцепился ногтями в грудь, еще раз сдавленно вскрикнул и замер без движения.

Питер остолбенел, не сводя глаз с дымящегося трупа старого друга.

— Нет, — пробормотал он. — Не может быть.

Один из эльфов бросился вперед, метнул копье и попал Ульфгеру в грудь. Острие копья пробило кирасу и глубоко вошло в тело. Ульфгер качнулся назад, безмятежно, словно из простого любопытства, взглянул на копье и, громко крякнув, выдернул его из груди. На стальном наконечнике не осталось ни капли крови.

— Что происходит? — прошептал Питер.

— Его кровь — одно целое с мечом, — ответила ведьма. — Его невозможно остановить. Ни копья, ни мечи смертных ему не страшны.

Ульфгер посмотрел на Владычицу и улыбнулся Питеру.

— Я пришел по ее голову. Иди сюда, недомерок. Иди сюда, дурачок, — Ульфгер взмахнул рукой, будто приглашая Питера на партию в карты. — Иди же, посмотрим, сможешь ли ты спасти свою королеву, — он небрежно пнул дымящийся труп Драэля. — Иди, рискни предстать перед судом Аваллаха.

С яростным рыком Питер выпрыгнул из воды и бросился на Ульфгера. Пронзительно взвыв, он ударил — левым мечом вверх, правым вниз. Ульфгер взмахнул Калибурном, отражая удар, и клинок одного из мечей Питера раскололся, будто стекло, а рукоять отлетела в сторону, но второй меч вонзился Ульфгеру в бедро, чуть выше колена. Ульфгер споткнулся, и меч Питера вонзился в его шею под затылком. Стальное лезвие глубоко вошло в плоть врага, и глаза Питера вспыхнули беспощадным огнем. «За Драэля!» Питер развернулся, собираясь прикончить Ульфгера, но с ужасом, не веря собственным глазам, увидел, что тот все еще на ногах. Казалось, его удары ничуть не повредили гиганту. Раны Ульфгера затягивались прямо на глазах! Питер отступил, и Ульфгер шагнул к нему, направляя удар в его грудь. В последний момент Питер успел поднять меч, но удар был так силен, что он потерял равновесие, выронил оружие и рухнул на колени.

Резак рванулся вперед и вонзил копье в живот Ульфгера. Тот хмыкнул, выдернул оружие из раны, древком копья сбил Резака с ног, прямо на Питера, и кольнул мальчишку мечом в спину.

Питер потянул Резака за руку, помогая ему подняться, и вдруг тот пронзительно закричал. Кожа мальчишки горела, шипя и обугливаясь прямо под пальцами Питера. Ослепленный ужасом, Питер вскрикнул и даже не заметил удара. Огромный кулак в латной перчатке врезался в его лоб. В глазах ярко вспыхнуло, чьи-то пальцы мертвой хваткой сжали его горло и подняли в воздух.

Питер забился, забрыкался, впился ногтями в руку Ульфгера, но огромные пальцы сжимали горло мальчишки, точно стальные клещи.

Эльфы отступили, заслонили собой Владычицу, предоставив Питера его собственной участи, но Дьяволы — Дьяволы бросились в бой. Рекс, Змей, Гек, Шустрый и даже Сверчок рванулись через пруд к Ульфгеру и окружили его. Ни клацанья зубов, ни диких боевых кличей — только взгляды, угрюмые решительные взгляды…

Ульфгер презрительно фыркнул и поднес Калибурн к лицу Питера.

— Одно прикосновение, — заорал он, — и ваш ненаглядный вор превратится в пепел!

Дьяволы переглянулись. Чувство собственной беспомощности разом лишило ребят всей их ярости.

Ульфгер еще крепче сжал горло Питера, и тот сдавленно застонал, чувствуя, что позвонки вот-вот треснут.

— Назад, — сказал Ульфгер.

Дьяволы отступили.

— Ульфгер, — крикнула ведьма, — послушай-ка, что я скажу! Вкус его крови тебе не понравится!

Ведьма улыбнулась, облизнув зеленые зубы.

Ульфгер пренебрежительно хмыкнул и отмахнулся от нее.

— Модрон, посмотри на меня, — приказал он. — Посмотри на меня!

Ведьма подняла Владычицу, помогая ей сесть.

— Вот так, дорогуша. Не расстраивай Ульфгера. Погляди же на него. Такое ты уж точно не захочешь пропустить. Пропустишь такое зрелище — будешь жалеть всю жизнь, обещаю.

— Модрон! — крикнул Ульфгер.

Владычица открыла глаза.

— Смотри, кого я поймал! Твою драгоценную птичку! — он встряхнул Питера, как куклу. — Разве он не похож на твоего малыша Мабона? Смотри, Модрон. Смотри, как горит твой драгоценный мальчишка!

Владычица покачала головой и подняла дрожащую руку.

Ульфгер ухмыльнулся, сверкнул глазами, поднял сломанный черный клинок и медленно провел острием по щеке Питера, оставив на коже длинный неглубокий надрез.

Щеку охватило жаром, Питер вскрикнул, и Ульфгер швырнул его наземь.

Сверчок завизжала. Дьяволы, Таннгност, эльфы — все замерли, глядя на Питера круглыми от ужаса глазами.

Питер прижал ладонь к щеке. Сердце отчаянно билось в груди. Хотелось вскочить и бежать, но бежать было некуда — ведь от яда в крови не уйдешь. Жар растекался по венам. Питер ждал боли, огня, что вот-вот выжжет его изнутри, но ничего подобного не последовало — только тепло разлилось по всему телу. Питер отнял ладонь от щеки — и не увидел крови. Потрогал царапину — и почувствовал, что она уменьшается, съеживается, исчезает!

Улыбка исчезла с лица Ульфгера. Гигант растерянно огляделся вокруг.

От пруда послышался смех — кудахчущий хриплый смех ведьмы.

— Ох, Ульфгер! Ну и осел же ты! Здоровенный безмозглый осел! Видел бы ты сейчас свою рожу! — ведьма вновь закудахтала от смеха. — А ведь я предупреждала! Что, не видишь? Не понимаешь? Все это может означать лишь одно!

Ульфгер сощурился и недоверчиво взглянул на ведьму.

— Ну, сам подумай, болван! Рана не кровоточит. Меч не испепелил его, так? А почему, Ульфгер? Что это значит? Ну, давай, шевели мозгами, ты справишься!

Ульфгер вытаращил глаза и помотал головой.

— Да-да, — подтвердила ведьма. — Ну? Понимаешь? Понимаешь, племянничек, хоть ты и глуп, как пробка. Все прекрасно понимаешь.

— Нет, — пролепетал Ульфгер. — Нет!!!

— Похоже, не один ублюдок Рогатого бродит еще по свету, — рассмеялась ведьма, встряхнув Владычицу. — Ах, это просто чудесно! Видишь, Модрон, я же говорила, ты не захочешь это пропустить!

Ульфгер полоснул ведьму яростным взглядом и направил на нее Калибурн.

— Ты лжешь, ведьма! Ты исполнена лжи!

Тем временем Питер встал на ноги, и Ульфгер направил свой черный меч на него, удерживая острый обломанный конец клинка в дюйме от его сердца.

— Обман. Ложь. Я не…

Глаза Ульфгера вспыхнули безумным огнем, он вновь склонил голову набок, будто вслушиваясь в слова какого-то незримого призрака. Его лицо дрогнуло, застыло в гримасе боли и отчаяния.

— За что? — захныкал он. — За что ты без конца мучаешь меня? За что ты меня ненавидишь? Я был хорошим сыном — всегда, всегда!