Pferd im Mantel - Очищение молитвой [Неоконченное]

Уходили по заре, а возвращались затемно. Сколько одних мертвяков по местам упокоили — спичек в коробке не хватит, если пересчитывая, ломать. Федькина куртка покрылась рваными царапинами и следами мертвецких зубов. Шутка ли?! Каждый день — как на фронте. Опасность не отпускала и во сне, хотя сон у мужиков, вопреки ежедневному опыту, сделался крепким — ори над ухом, не разбудишь. Ранние подъёмы и постоянное пребывание на свежем воздухе поддерживали тонус, а постоянные тяжёлые физические нагрузки укрепили мускулатуру. Любо-дорого стало посмотреть на мужиков в бане, когда, скинув исподнее, они обнажали свои крепкие, налитые силой, здоровые тела! Прошли те времена и не вернутся больше, когда избалованные горожанки сменили кумиров на тщедушных, сладеньких и ужимистых мальчиков. Теперь, шагая по сельской площади по делам, или будучи от них свободными, Иван и Федор всё чаще стали замечать возрастающий интерес к своим персонам со стороны женского пола. Сущий грех вспоминать, а только и в храме на службе мужики ловили спинами жгучие взгляды. Ну а что? Улеглось потихоньку. Жизнь стала входить в новое русло. Свыклись люди, пообтесались в этой новой — и не такой уж плохой, если честно — жизни. И либидо, до поры задвинутое в отдалённые углы физиологии, стало просыпаться.

Что до Фёдора, то он не уставал удивляться себе самому. Ранее-то, по московской ещё жизни, до свадьбы, а то и после, за сладкой кокеткой приударить он был не дурак. Не то, чтобы ловелас: так, от случая к случаю. Женившись, понятно, подуспокоился, но всё же… Нет, нет — да и да. А тут… Глядя на стреляющих глазками и краснеющих при виде старшего лесных девок, что-то обычный огонёк не загорался, и Фёдор было испугался — а не закрылась ли калитка?! Как-то раз, парясь в бане, издалека завёл разговор на эту скользкую тему с Иваном и мужиками.

— Представляешь, вчера стою на причастие в храме. А сзади эта подкралась — ну, помнишь, блондиночка такая мясная, крепенькая, которая к нам клинья била у Тинки тогда? И прямо сиськами мне по спине елозит, прямо сиськами! Я хоть и в куртке на майку был — всё равно почувствовал: соски стоячие, упругие. Прикинь, да?! На причастии, чувак!!!

— Ууу. — завыл, зажав в руке мошонку Ваня. — Ну а ты чего?!

— А чего я?! — удивлённо развёл руками Срамнов. — Тупишь?! В храме, говорю, дело было…

— Надо было брать её за жопу — в храме, не в храме, — поучительно покачал пальцем Папа, свесившись с верхней полки, — и в кусты вести. А там…!!!

— Вэрно гаваришь. — кивнул, плеснув на каменку совок воды Аслан. — Я давно замэчаю — бабы у вас с ума сошли, оу. Раз сама завёт — надо брать. Бляди так делают, хароший, воспитанный баба — никогда. Вот у нас в ауле как? Захател бабу какой — иди к атцу. Нет иво — к брату иди. Гавари с ним. Так, как у вас — не бывает. Только блядь сама на мужика прыгает. А раз блядь, то сам знаешь для чего она, брат!

— Ну ты её вывел, короче? — сложив распальцовку, допытывался Папа.

— Да не… — отмахнулся Фёдор.

— А чё так? — хохотнул Иван. — На «потом» оставил?!

— Да чё-та душа не лежит на неё…

— Вон как. — удивился друг. — Слушай. А может чё другое лежит тогда?

— Подожди, а чё ты нам тут тогда про это рассказываешь? — в удивлении соскочил со скамьи Папа и присел на карачки, заглядывая Срамнову в глаза. — Хочешь сказать, что тёлка на тебя бросается, а ты, такой понтовый, вдуть ей не хочешь?! Или, может, быть хочешь чтобы мы ей вдули? А чё, я, например, готов!

— Чё ты наседаешь на Федьку, Сань? — впрягся за друга, явно поникшего, Ваня. — Братан: из-за Альки что ли?!

— Ну и из-за Альки тоже… — сплюнул Фёдор.

— Тогда понятно! — поднялся во весь рост Иван. — Так, мужики. Оставьте чувака. У парня жена с дочкой и матерью не пойми где… Какой уж тут секс!

— Жена в отъезде — день за два идёт! — хохотнул Папа. — Муж в Тверь, жена — за дверь!

— Э, хватит тут свои прибаутки читать, да?! — картинно замахнулся на друга Аслан. — Помылся — давай, пашёл собираться! Щас па девкам пайдём, готовься давай.

— Во, это правильно! — щёлкнул пальцами Щемило. — Не знаю как ты, Федь, а мы точно сегодня какую-нибудь клаву завалим на сеновал. Правильно говорю, чечен?!

— Правильно. Слушай, пашёл давай!!! — снова замахнулся на друга Алкоев.

Дверь захлопнулась, впустив в баньку струю холодного, свежего воздуха: Папа с Асланом, подначивая друг друга скабрезными шуточками и хохоча, собирались на вечерний променад.

— Да ладно те! — толкнул друга плечом Ваня. — Выждать теперь нужно! Поспокойнее станет — тронемся искать твоих. Я с тобой! У меня ведь кроме тебя и нет никого…

— Как — поспокойнее, Вань?! Когда?! — в сердцах саданул шайкой по скамье Срамнов. — Гляди, что вокруг творится! Прилипли мы к деревне этой! Знаешь, я временами думаю — погибли бы если они, как многие, мне бы теперь легче было. А так маюсь каждый день в непонятке — где они? Что с ними???

— Язык-то подбери! — дал ему подзатыльник Калина. — Думай, что говоришь! У тебя хоть надежда осталась! Повезло, можно сказать — семья в эвакуации! А у других?!

— Так от того ещё не легче!

— Да ладно тебе негатив раскуручивать! Я вот что думаю: раз план эвакуации был, значит, там, — указал он пальцем на потолок, — такую ситуацию предполагали и к ней готовились. Помнишь, сколько слухов циркулировало? Мол, в Сибири Кутин подземный город строит и всё такое? Я думаю, это как раз на такой случай. А значит, там у них порядок. Армия куда делась, чувак?! Исчезла?! Не сорок первый год! Ну, вдарили ракетами по Москве. Ну, по Питеру. Ну, ещё куда. И всё. Вот тебе, Федя, и вся война. Она, может быть, и продолжилась — если бы не это вот всё… Это я к чему? Армия, какая она у нас никакая, не медучилище с девками. Какой-никакой, а порядок там есть. Вон, у Аслана хоть спроси…

— Чего спросить-то?! Он молчит, из него слова не вытянешь!

— Ну, короче… не важно. Может, поделится ещё. Так я чего говорю-то? По моему мнению — армия в Сибири. И людей туда же эвакуировали. Это значит, и твои там. Сейчас уляжется, двинут армию обратно. Гляди, сколько времени прошло — а никто не знает, что там со страной. Где правительство? Там, в Сибири — я те говорю. Попомни мои слова.

— Сладко стелешь! — немного одумавшись, сказал Фёдор. — Ну и гляди. Всё с этих событиё в Севастополе началось…

— Да нет, началось всё раньше — с кризиса, когда банки посыпались. — парировал Иван.

— Не, ну правильно, конечно. Но я чисто конфликт имею ввиду.

— Ну да.

— Ну вот. Наши, получается, не долго думая, сразу с ферзя — ядерными ракетами. Те, видимо, не ждали такого расклада, приуныли. Так, чуток крылаток отвесили — и всё. Странно, Вань. Они ж, суки, к этому готовились, нагнетали! А тут как-то быстро так слились. Чё-то у меня не укладывается.