Линкольн Чайлд - Волчья луна

Одно здание возвышалось над всеми: огромная, с многочисленными крыльями постройка с мансардной крышей, верхние этажи которой он уже видел из-за изгороди. Оно маячило слева от него, ближе к центру этого очищенного от леса пространства, и его задняя стена практически примыкала к скалистому склону. Похоже, его ремонтировали, достраивали и перестраивали такое множество раз, что было практически невозможно предположить время начала его строительства или исходный архитектурный замысел. Но в одном Логан не сомневался: это вросшее в землю и местами поросшее мхом здание являлось главным для этого племени.

Он и сам являлся объектом пристального, изумленного внимания. Внезапно Джереми осознал, что множество людей – молча, почти украдкой – высыпали из домов и приблизились к ним. Они успели образовать полукруг перед визитерами и Наумом. Все они носили похожие домотканые, сплошь грубо заплатанные одежды. Логан насчитал больше дюжины человек. Самых разных возрастов: от пожилых старейшин до крепких зрелых мужчин и младенцев, спящих на руках молодых женщин.

Опомнившись, эмпат попытался установить чувственную связь с этим разношерстным племенем; попытался ощутить, какие эмоции они испытывают. Неудивительно, что он почувствовал их подозрительность. И также почувствовал независимость, ярко выраженную преданность роду… и замешательство. Но он не уловил ни малейшей склонности к жестокости или насилию. Никаких эмоций, связанных с кражей детей, убийствами туристов, которые, к примеру, были более чем очевидны в настрое Сола Уодена. Нет: подавляющей эмоцией здесь, как ощутил Логан, был… страх .

Он быстро составил мысленный образ стоящей перед ним группы людей: тесно связанное, по общему мнению, необразованное и отсталое племя – сообщество, издавна терпевшее враждебность и подозрительность местных жителей, в итоге замкнувшееся в своем обособленном мире. Что и побудило их отвергнуть его во время первого визита.

Но больше всего удивило его совершенно непонятное пока сильное, почти всепоглощающее исходившее от этого клана чувство страха. Страх и нежеланное дурное предчувствие какого-то ужасного, более того, привычно ужасного и, видимо, скорого несчастья.

Наум, повернувшись к собравшимся, сделал несколько выразительных жестов. Основная часть группы, бросив напоследок скрытные, любопытные взгляды на Логана, начала расходиться, удаляясь в тех или иных направлениях, исчезая в темных дверных проемах или направляясь к обрабатываемым полям. Остались на месте только Наум и еще два человека. Эти двое были явно старше Наума, но Джереми не смог догадаться, кем они ему приходились, один из них мог быть его отцом, братом, дядей или состоять с ним в какой-то менее традиционной родственной связи. Ясно было лишь то, что эти трое представляют своего рода совет старейшин.

Но вот Наум махнул рукой в сторону темневшего ярдах в двадцати от них кострища, окруженного длинными скамьями, сооруженными из расколотых бревен. Туда и направились трое представителей Блейкни, а Олбрайт с Логаном последовали за ними. Старейшины сели на одну из этих длинных скамей, а гости устроились напротив них на другой. Трое старейшин тихо посовещались. И потом Наум – видимо, назначенный выразителем общего мнения – показал на мужчину слева от него, чья борода спускалась еще ниже, чем у него.

– Аарон, – произнес он со странным, резким акцентом. Потом показал на сидящего справа от него усохшего старца: – Исав.

– Джереми, – представился Логан, приложив руку к груди, – Джереми Логан.

Олбрайт сидел, расставив ноги и положив руки на колени.

– Наум, – сказал он, – мы с тобой познакомились, еще когда были детьми.

Наум кивнул.

– Ты знаешь, что я не стану обманывать вас и не причиню никакого вреда ни тебе, ни твоим сородичам.

Наум вновь кивнул.

– Но жители Пиковой ложбины испытывают иные чувства. Тебе известно о недавних убийствах… и ты можешь догадаться, что именно местные говорят о них.

Наум ничего не ответил, но лицо его помрачнело. Старец по имени Исав сердито сплюнул на землю.

– А вчера… в общем, убили одного местного рейнджера. И теперь ситуация изменилась. Вы видели, что полицейская машина стояла у поворота на вашу просеку?

– Мы видели ее, – произнес Аарон низким, скрежещущим, как гравий в карьере, голосом, – целыми днями они пытались проникнуть к нам. Орали, используя эти свои штуки… мегафоны. Мы игнорировали их.

– Ладно. Когда около часа тому назад мы проезжали мимо, там дежурила уже не одна, а три машины. Здешний полицейский начальник, капитан Креншо, намерен вытащить вас отсюда… любой ценой. Теперь он явно не ограничится полумерами. Боюсь, что его действия могут нанести вам вред.

– Какой вред? – спросил Наум.

– Боюсь, что они могут поджечь ваше поселение в случае необходимости. Он считает вас единственными подозреваемыми… а закон на его стороне.

На лицах трех мужчин отразились потрясение, смятение и гнев. И вновь, склонившись друг к другу, они провели тихое совещание.

– Но вот Джереми Логан, – продолжил Олбрайт, прерывая их разговор, – опытный в таких делах человек. За свою жизнь он сталкивался со многими необычными явлениями. Он хорошо известный и влиятельный специалист… и, возможно, ему удастся остановить этого полицейского Креншо.

– Как? – спросил Наум.

– Пока не знаю. Не знаю, как именно. Но, возможно, он сумеет остановить вредоносные для вас действия. Или, возможно – только возможно, – укажет ему настоящего убийцу.

Взгляды всех троих устремились на Логана.

– Но вы должны сказать нам всю правду. Ответить на несколько вопросов.

Очередное тихое совещание. Потом Наум взглянул на них.

– Что вы хотите узнать?

– Расскажите нам о докторе. О том старике.

Некоторое время все трое хранили молчание.

– О том… ученом? – спросил Наум. – С седыми волосами?

– Да. Он же приходил сюда, верно?

– Да, – помедлив, признал Наум.

– Сколько раз он заходил к вам?

На сей раз молчаливая пауза затянулась.

– Дважды, – наконец ответил он.

– И он задавал много вопросов. О вашей истории. И о вашем клане. Несомненно, он также слышал разные байки в Пиковой ложбине. – Олбрайт немного помолчал, и спросил: – Почему вы впустили его? Почему согласились разговаривать с ним?

– Мы нуждались в деньгах, – подал голос Аарон, – на лекарство. Пенициллин. Ребека очень тяжело заболела грудным жаром. Никакие припарки не помогали.

– А Фивербридж – этот ученый – предложил вам деньги?

Очередные кивки.

– Но он хотел что-то в обмен на эти деньги… верно? Не только рассказы об истории.

Вся троица хранила молчание.

– Верно? – с нажимом повторил Олбрайт.