Стивен Кинг - Томминокеры

Ему снились странные сны, нереальные кошмары. Происходило ли то во сне или наяву, он не мог понять. Как будто пришли люди, потоптались, ушли. Целая компания. Им бы еще оркестр и танцующих девушек с помпонами. Группа поддержки «Даллас ковбойз».

(Точно, «полиция Далласа». С утра заявилась полиция, а ты так набрался, что толком и не разглядел их. Жалкий трус.)

Страшный сон. Просто привиделось.

Под ногами воняла блевотная лужа. Гард шагнул в сторону, мир закачался и помутнел, вновь обретая ясность с каждым новым ударом сердца. До него вдруг дошло, что он стоит на пороге смерти. Медленно гробит себя, так или иначе. Он оперся ладонью о стену дома и опустил голову на руку.

– Мистер Гарденер, вам нехорошо?

– Ой! – тот вздрогнул от неожиданности. Сердце дважды дернулось, замерло на целую вечность и лихорадочно забилось вновь. Голова налилась свинцом. Гард резко обернулся.

Рядом стоял Бобби Тремейн. Вид у него был несколько удивленный, и казалось, ситуация его немного даже забавляет. Во всяком случае, он не слишком-то горевал из-за того, что напугал Гарда столь внезапным появлением.

– У-у, мистер Гарденер, я не нарочно.

«Еще как нарочно, и я это прекрасно знаю»..

Тремейн заморгал, и Гарденер понял, что его мысли не укрылись от паренька, хотя сейчас ему было на это наплевать.

– Где Бобби? – спросил Гард.

– Я, э-э… – Бедолага замялся.

– Да знаю я все про тебя – кто да что. Скажи мне лучше, где Бобби.

– Ладно, я все расскажу, – засуетился Бобби Тремейн, устремив невинный взгляд на Гарда, что тот будто бы вернулся в былые учительские времена. Так очередной лентяй, убивший выходные на пьянку, девок и зимние горки, заливал, что написать реферат ему помешала скоропостижная смерть матушки, ни больше, ни меньше.

– Ну-ну, вещай, – буркнул Гард, облокотившись о стену дома, обшитую облицовочной доской. Рыжее предзакатное зарево освещало лицо подростка. Из-за его плеча виднелся сарай с заколоченными окнами и тяжелым навесным замком на дверях.

Вспомнилось, что этот сарай Гард тоже видел во сне.

«Во сне ли? Или тебе удобнее называть сном то невероятное, во что ты не желаешь верить?»

На какой-то миг паренек даже смутился – столько цинизма было во взгляде Гарденера.

– У мисс Андерсон случился солнечный удар. Ее нашли возле корабля и сразу отвезли в Дерри, в больницу. Вас было не добудиться.

Гарденер резко распрямился.

– Она пришла в себя?

– Не знаю. Пока оттуда не звонили. Ну, то есть до трех часов звонков не было, а дальше я помчался к вам.

Гарденер оторвался от стены и, склонив голову, пошел в дом. Он ожидал, что мальчишка соврет, и, может быть, тот действительно соврал о том, что произошло с Бобби, но какое-то зерно истины в его словах было: она больна, или ранена, или что-то в этом роде. Поэтому люди ходили туда-сюда, он видел их будто сквозь сон. Наверное, их позвала Бобби. Точно. Призвала силой мысли, лучший номер недели. Только в Хейвене, леди и джентльмены.

– Куда-то собрались? – с неожиданной резкостью поинтересовался Тремейн.

– В Дерри.

Гарденер подошел к автомобильной дорожке, где был припаркован пикап Бобби. Тут же стоял большой желтый «додж-челленджер» Тремейна. Гарденер обернулся. Заходящее солнце бросало на лицо паренька причудливые багряные тени, и он был похож на индейца в боевой раскраске. Гарденер мысленно попрощался с надеждой уехать. Этот подросток со скоростной машиной и плечами атлета здесь не для того, чтобы передать вернувшемуся в мир живых пропойце печальное известие.

«То есть я должен поверить, будто Бобби, пока ее партнер и помощник, пьяный в стельку, валяется на крыльце, отправилась одна в лес и копала там как одержимая, пока не довела себя до солнечного удара? Да что вы? Неплохая попытка. Предполагалось, что она – на похоронах той женщины, Маккосланд. Она поехала в город, а я остался наедине с мыслями об увиденном в воскресенье. Как водится, приложился к бутылке, ибо это неизменно сопровождает мое мышление. Не исключено, конечно, что Бобби побывала на похоронах, вернулась сюда, сменила одежду и направилась работать, а потом ее хватил удар – да только неправда все это. У парня на лбу написано, что он врет. Как же чертовски здорово, что он не может читать мои мысли».

– Думаю, мисс Андерсон предпочла бы, чтобы вы остались здесь и продолжили раскопки, – нагло проговорил Бобби Тремейн.

– Ты так считаешь?

– Ну, мы все так считаем.

Парень смутился. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, – не ожидал, что питомец Бобби по-прежнему умеет кусаться. И вдруг в голову Гарду пришла еще одна мысль. Тремейн отличался завидной внешностью, недаром по нему сохла дочь Колсона. Было в нем что-то от Алекса Гордона или Берни Райтсона. Плечи Геркулеса, мужественное привлекательное лицо с раздвоенным подбородком, мощная грудная клетка и узкая талия. Лишь впалый бесформенный рот портил впечатление. Гард понял, что у него выпадали зубы. У них у всех выпадали – кроме Гарда.

И зачем сопляк сюда нагрянул?

Сторожить меня. Задержать здесь любой ценой.

– Хорошо, я понял, – пробормотал Гард.

Тремейн расслабился.

– Вот и ладно, – примирительно произнес он.

– Пошли, что ли, в дом. Кофе выпьем, а то башка трещит. С утра двинемся по прохладе, – предложил Гард и взглянул на визитера в ожидании ответа. – Как я понял, ты ведь со мной пойдешь?

– Э-э… – Паренек замялся. – Да, сэр.

Гарденер кивнул. На миг в поле его зрения попал сарай, и в лучах заходящего солнца показалось, будто сквозь щели изнутри сочится изумрудный свет. Вновь ожили фрагменты недавнего сна: какие-то странные агрегаты неумолимо отбивают ритм в зеленом сиянии. Никогда прежде не доводилось ему видеть столь яркой иллюминации. Между прочим, молодчик опасливо отводил от сарая взгляд.

По случаю вспомнились строки забытой песни: «А за зеленой дверью все гудят, танцуют, веселятся. Так что там прячут? Я хотел бы оказаться…»

Да, сквозь сон до него доносился ритмичный звук. Сложно понять его природу, но назвать его приятным было трудно.

Желая прервать затянувшуюся паузу, Гарденер пошел к дому, и Тремейн покорно последовал за ним.

– Ну что ж, – заговорил Джим так, словно они и не прерывали разговора. – Помощь мне и вправду не помешает. Бобби сказала, что недельки через две мы, пожалуй, доберемся до люка, и можно будет проникнуть внутрь.

– Я знаю, – машинально ответил Тремейн.

– Правда, расчет был на две пары рук.

– Вас не оставят в одиночестве, – с улыбкой заверил парень. По спине Гарденера пробежал холодок.

– Даже так?

– А то! Конечно!

– До тех пор, пока не вернется Бобби.

– Так и есть, – согласился Тремейн.

Почему-то Гард не сомневался, что Бобби он больше не увидит.