Стивен Кинг - Томминокеры

Через час после той лживой фразы, брошенной в запале и предназначенной матери с кучей ирландских дядюшек и тетушек, она попыталась дозвониться снова. На этот раз из конторы гробовщика.

Ее мать к тому времени уже ушла домой, где ее, надо думать, дожидалась эта старая крыса, сестрица Бетти. Там они напьются своего паршивого кларета, до глубокой ночи обливаясь соплями и оплакивая мертвеца. В трубке заливалась сирена. Энн позвонила оператору, дабы заявить о неполадках на линии.

– Проверьте все, выясните, в чем дело, и лично проследите, чтобы все было исправлено, – скомандовала она. – Мне нужно как можно скорее связаться с сестрой – у нас умер родственник.

– Ясно, мэм. Не могли бы вы продиктовать мне номер, с которого вы звоните?

– Я звоню от гробовщика, – отрезала Энн. – Выберу коробчонку для старика и отправлюсь спать, а утром попробую снова. Так что позаботьтесь о том, чтобы в этот раз я сумела дозвониться. Ясно, милочка?

Она повесила трубку и обернулась к гробовщику.

– Сосновый гроб. Самый дешевый из того, что есть.

– Но, право же, мисс Андерсон, я уверен, вам захочется посмотреть и…

– Не буду я ничего смотреть! – рявкнула Энн. Тревожная пульсация в голове предвещала очередной приступ мигрени. – Я хочу купить самый дешевый сосновый гроб и убраться отсюда восвояси. Здесь пахнет смертью.

– Но как же… – обескураженно проговорил гробовщик. – Так вы даже не станете смотреть?

– Увижу старика в обновке, и достаточно с меня, – буркнула Энн, вынимая из сумочки чековую книжку. – Сколько?

На следующее утро телефон в доме Бобби работал исправно, но трубку не взяли. Так продолжалось весь день. Энн все больше распалялась. Ближе к четырем пополудни, когда в соседней комнате полным ходом шло отпевание, она позвонила в телефонную справочную штата Мэн и попросила продиктовать ей номер полицейского управления Хейвена.

– Э-э, видите ли, в Хейвене нет полицейского управления как такового, но в списках значится констебль. Это вам подойдет?..

– Диктуйте.

Номер продиктовали, и Энн тут же его набрала. Гудки продолжались целую вечность, в той же тональности, что и прежде, когда она звонила в дом, где последние тринадцать лет укрывалась ее бесхребетная сестра. Сходство между гудками на линии было столь велико, что закрадывалась мысль, будто звонок идет на тот же номер.

Какое-то время она даже забавлялась этой идеей, но потом отбросила ее как маловероятную. Ее неприятно удивило, что подобные мысли родились в ее голове, ибо паранойя была совсем не в ее духе. Все объясняется просто: это захолустье обслуживает одна и та же телефонная компания, которая использует одно и то же оборудование.

– Ты смогла с ней связаться? – нерешительно спросила Пола, встав в дверях.

– Нет. Бобби не берет трубку. Констебль тоже недоступен. Это не город, а Бермудский треугольник какой-то, – буркнула Энн, сердито сдув локон с потного лба.

– А может быть, поискать ее через каких-нибудь друзей?..

– Да где у нее друзья?! Один только пропойца, который дрыхнет у нее в койке.

– Ну зачем ты так, мы ведь этого точно не знаем.

– Да знаю я, мне одного раза хватило, и с голосом я не ошиблась, – раздраженно бросила Энн. – Знаешь, я долго прожила в этой семье и уже научилась узнавать пьяного по голосу.

Мать безмолвствовала, погруженная в то состояние, которое больше всего устраивало Энн: глаза на мокром месте, руки трясутся, скрюченные пальцы тормошат воротничок траурного платья.

– Нет, он точно там. И оба знают, что я пытаюсь им дозвониться. Спокойно сидят и дрючат мне мозги. Ну они у меня еще поплатятся.

– Сестричка, выбирай, пожалуйста, выра…

– Заткнись! – рявкнула Энн, и мать, разумеется, тут же заткнулась.

Энн опять взяла трубку. Набрала справочную и попросила дать ей номер мэра города Хейвен. Как оказалось, мэра в этом городе тоже нет. Его функции выполнял какой-то хрен, которого называли «городским управляющим».

В трубке послышалось царапанье крысиных коготков по стеклу – девушка из справочной искала информацию на компьютере. Матери давно след простыл, а из соседней комнаты доносились нарочито надрывные всхлипывания и завывания, выражающие великую ирландскую скорбь. Подобно ракете «Фау-2», ирландское отпевание работало на жидком топливе, и в обоих случаях жидкость была одинаковой. Энн зажмурилась. В голове глухо стучали барабаны. Стиснув зубы, она ощутила во рту горький металлический привкус. Сестричка закрыла глаза и представила себе, как здорово было бы подправить личико Бобби острыми коготками.

– Ты еще здесь, милочка, – поинтересовалась Энн, не размыкая век, – или внезапно захотелось «пи-пи»?

– Да, у меня тут…

– Диктуй.

Оператор переключила ее на «робота», и тот механическим голосом надиктовал последовательность цифр. Энн набрала номер, в полной уверенности, что опять никуда не дозвонится, но, на удивление, к телефону сразу подошли.

– «Горуправ». Ньют Беррингер у аппарата.

– Что ж, рада слышать живой голос. Меня зовут Энн Андерсон. Я звоню из города Ютика штата Нью-Йорк. Пыталась связаться с вашим констеблем, но он, видимо, умотал на рыбалку.

– Констебль у нас женщина, мисс Андерсон, – невозмутимо парировал Беррингер. – В прошлом месяце она скоропостижно скончалась. Пока на ее место никого не нашли и, видимо, не найдут до следующего городского собрания.

Это выбило Энн из колеи, но лишь на миг. Ее внимание привлекло нечто гораздо более занимательное.

– Мисс Андерсон? Беррингер, а как вы узнали, что я не замужем?

Он не смутился.

– Вы же сестра Бобби. И будь вы замужем, носили бы другую фамилию, ведь верно?

– Так, значит, вы знаете Бобби?

– Здесь все знают Бобби. Она – наша местная знаменитость. Мы ею страшно гордимся.

Холодным клинком эта фраза вонзилась в мозг Энн. «Местная знаменитость», вы подумайте.

– Молодчина, Шерлок, а я тут все телефоны оборвала, чтобы сообщить ей одну неприятную новость: вчера у нас умер отец, завтра его хоронят.

Она приготовилась услышать принятые в таких случаях слова соболезнования – в конце концов, этот безликий чиновник в какой-то мере не чужой для Бобби, – но их не последовало.

– На линии проблемы со связью, – бросил Беррингер.

Такая отчужденность, честно сказать, обескураживала. Впрочем, еще никому не удавалось выбить Энн из колеи. Да, разговор принимал незапланированный оборот, собеседник отвечал на вопросы странно, был сух и немногословен – для янки, во всяком случае. Она попыталась представить себе этого человека – и не смогла. Было в его голосе нечто странное, что не укладывалось в общую картину.

– А может, вы проследите, чтобы она перезвонила? Матушка волнуется, все глаза выплакала. Бедняжка и так чуть жива, а если еще и Роберта не поспеет к похоронам, боюсь, это ее окончательно подкосит.