Эшли Дьюал - Смертельно прекрасна

– Какое тебе дело? Иди дальше развлекайся. А меня не трогай.

– Мне очень жаль, что…

– Мне тоже жаль, – отрезает она, пронзая меня пристальным взглядом, и в ту же секунду до меня доходит, что Пэмроу бежит не потому, что не хочет разговаривать, а потому, что жутко меня боится. – Оставь меня в покое, Ари. Пожалуйста. Прошу тебя.

– Бетти, я… – в горле першит, – я не хотела.

– Не хотела?

Лицо девушки вытягивается. Она смотрит мимо меня. Оборачиваюсь и замечаю двоих мужчин. Один из них директор Барнетт, а второго я вижу впервые. На нем светло-бежевая полицейская форма, и, черт возьми, ничего хорошего это не сулит.

Живот у меня сводит от страха. Мужчины приближаются, а Бетани неожиданно восклицает:

– Папа?

Что? Папа? Но если директора зовут Барнетт, выходит, что ее отец – местный шериф? Классно! С каждой минутой все интереснее.

– Мисс Блэк, – кивает директор, – позвольте представить шерифа Пэмроу.

– Здравствуйте, – глухо отзываюсь я и выпрямляю спину. Подумаешь, шериф. Я общалась с Люцифером! Что может быть страшнее? Уж точно не этот невысокий полноватый мужчина с едва заметной лысиной.

– Бетани, тебе пора домой, – произносит шериф, не сводя с меня глаз. Я вдруг замечаю в его руке деревянные четки, и внутри у меня все переворачивается. Крест на груди Бетти, четки в руках ее отца. Религиозная семья, для которой походы по воскресеньям в церковь – не просто еженедельный ритуал. Они воспринимают меня как угрозу, и теперь у них есть реальное подтверждение своим страхам. Солдат Бетани давно пожаловалась на меня отцу. А ему не могла понравиться история о том, как посланница Дьявола едва не погубила его дочь.

Самое страшное, пожалуй, заключается в том, что я вполне могу понять этих людей. Могу понять их страх, нежелание видеть меня рядом с их детьми. Но мне все равно не по себе, ведь какой бы опасной я им ни казалась, в действительности я не хотела причинить вред Бетани. Все это чистая случайность! А теперь объясни религиозному фанатику, чья дочь под действием ведьмовской силы едва не выпрыгнула из окна, что мне очень жаль, и я просто ошиблась.

– Знаете, я…

– Бетани, – перебивает меня шериф, – нам с мисс Блэк нужно поговорить.

– Но, папа…

– Наедине.

Отец смотрит на дочь всего несколько секунд, но так, что Пэмроу меняется в лице и покрывается легкой испариной. Она кивает, вскользь глядит на меня, но все же уходит.

– Мне вообще-то тоже домой пора, – я поднимаю уверенный взгляд на шерифа. У мужчины удивительные черные глаза, темные, как бездонные дыры. – О чем вы хотели поговорить?

– На днях пропала Каролина Саттор. Вам известно об этом, мисс Блэк?

– Да. Я узнала от мистера Барнетта сегодня утром.

– Сегодня утром?

– Верно.

– Но вас видели с ней. – Он глядит на меня с любопытством, а у меня мурашки пробегают по спине. – Вас видели с Каролиной Саттор в тот самый день, когда она пропала. На парковке.

Я сглатываю и невольно усмехаюсь.

– Это вряд ли.

– Вас и вашего друга. Одну минуту… – шериф распахивает тонкий блокнот и проходится по листку длинными пальцами, – мистер Хэйдан Нортон. Он тоже замешан?

– Он каким-то образом причастен, мисс Блэк? Вы дружите?

– А его брат?

Директор и шериф наступают на меня, наперебой закидывая меня вопросами. Я чувствую нервную дрожь во всем теле. Пора сматываться отсюда.

– Понятия не имею, о чем вы говорите. – Отрицание – старый прием! Проверенный временем. – Мне уже давно нужно было вернуться домой. Простите.

Я успеваю сделать всего один шаг, как вдруг слышу:

– Правда в том, мисс Блэк, что у вашей семьи будут огромные неприятности. – Такое ощущение, что голос шерифа впивается мне в позвоночник. – Сеющий неправду пожнет беду. Ибо мерзок пред Господом всякий, делающий неправду.

Цитата из Библии? Может, еще и святой водой меня обольет? Даже смешно. Объяснить ему, что ли, что над нами властен не божий промысел, а человеческий. И что проблемы люди создают себе сами. И нет никакого праведного гнева.

Я не успеваю сказать ни слова.

Внезапно нечто холодное врезается в мое лицо, некая ядовитая жидкость, от которой глаза вспыхивают такой неистовой болью, что я примерзаю к асфальту и ору во все горло, придавив пальцами веки! О боже, боже!

Как же больно! Я кричу, мотаю головой из стороны в сторону, пытаясь стряхнуть с лица капли воды, но никак не могу избавиться от пылающей боли! Глаза горят, лицо горит.

– Что вы сделали! – истошно кричу я. – Что вы сделали!

– Свяжи ее, – командует шериф Пэмроу. – Возможно, мы не все о ней знаем.

– Ее сила – в ее глазах.

Почему, почему они делают это? Я пытаюсь бежать, но едва не падаю. Мир переворачивается, горло дерет. Я стараюсь нащупать хоть какую-то опору, ищу спасения, но внезапно натыкаюсь на плечи одного из мужчин. Он хватает мои запястья и дергает на себя.

– Нет, нет, нет! Отпустите! Что вы делаете! – я ничего не вижу. Все вокруг превращается в одно смазанное пятно. – Вы не можете, зачем? Что я сделала? Отпустите! Не трогайте меня!

Молочу руками и ногами что есть мочи. Извиваюсь, словно угорь. И тут меня бьют в живот. Воздух застревает в легких. Что происходит? Что они делают? За что? Почему это происходит со мной? Второй удар приходится прямо по ребрам. Перед глазами взрываются искры. Я падаю на асфальт, больно ударяясь головой. Время останавливается. Звуки исчезают. Только в ушах стоит нестерпимый звон.

Моргаю.

Моргаю еще раз.

Что происходит? Пытаюсь подняться. Не получается. В глазах щиплет, под веками прыгают черные точки. Ядовитые слезы обжигают щеки.

– Что… вы делаете, – хриплю я, заторможенно покачивая головой. Один из мужчин скручивает мои руки, другой хватает за волосы. – Не надо…

Меня волокут по асфальту, будто куль с мукой. Вяло сопротивляюсь, борясь с тошнотой, но ничего не выходит. Мир продолжает кружиться.

– Отпустите, отпустите…

Наконец меня рывком ставят на ноги. Но не успеваю я даже вздохнуть, как меня вновь хватают и грубо швыряют на сиденье машины. Во мне вспыхивает злость.

– Зря вы это сделали, – яростно рычу я сквозь стиснутые зубы. И внезапно дверца захлопывается.

Машина резко тормозит.

Двери распахиваются с обеих сторон, и я ощущаю порыв прохладного ветра. Меня бесцеремонно выволакивают и бросают прямо на дорогу, словно мусор. Выплевываю набившуюся в рот пыль и чувствую, что щека разодрана до крови.

– Простите, мисс Блэк, – издевательским тоном произносит шериф Пэмроу, поднимая меня на ноги. Наверное, он доволен собой, он ведь следует божественной миссии.

– Я найду вас, найду вас всех, – зло ухмыляюсь я.

Чьи-то стальные пальцы впиваются в мои плечи, а я улыбаюсь еще шире.