Григорий Гончаров - Бункер 'BS-800'/ der Fluch des Reichs.

— Похоже, тут было электричество! — сказал я Наёмнику.

Он молча кивнул, рассматривая помутневший, бывший некогда хромированным, смеситель. На стенах под ним виднелись рыжие дороги, ведущие вниз — вода, подтекающая из труб, стекала на пол.

— И водопровод тоже! — наконец оторвался Аскет от изучения удручающей картины.

Дверь, в которую упирался коридор, было не открыть. Более того, сама дверь не имела ни ручки, ни какой-либо задвижки. Размерами она была несколько крупнее, чем те двери, через которые нам приходилось проходить. Если те двери были похожи на двери от подводной лодки, то эта была похожа на сейфовую дверь. Ударив по ней ногой, я услышал слабый глухой стук, будто я ударил по несущей, кирпичной стене.

— Может это и не дверь вовсе? — спросил я Аскета. — Может что-то типа заглушки — остальное они не успели построить?

— Может и так; — задумчиво ответил он.

Напротив лазарета, по правой стороне коридора, была генераторная. Довольно-таки большое помещение, посередине которого стоял двигатель. Стены помещения были украшены стеллажами, на которых покоились запчасти и детали. Мы рассмотрели двигатель. Это был дизель. Маркировка «Мерседес» проступала на почерневшей крышке клапанов. На алюминиевом корпусе «ТНВД» [49] Топливный насос высокого давления выделялась тёмными буквами надпись «bosh».

В те года дизельные двигатели были не очень популярны, и все генераторы работали, в основном, на бензине. А тут на тебе — дизель! Газоотводная труба, обмотанная асбестовой тканью, уходила в стоящий на полу, цилиндрической формы, бак, из нержавеющей стали. Из бака, сверху, выходила толстая труба, которая присоединялась к ещё более толстой трубе, подвешенной к стене, и идущей параллельно потолка; один конец этой трубы исчезал в стене, с сейфовой дверью. Под потолком было несколько толстых, — скорее всего вентиляционных, — труб, и все они вели к загадочной стене. Трубы были толстыми, но в то же время недостаточными для того, чтоб через них можно было пролезть — по размеру как сточные двухсотки. Толстые патрубки охлаждения двигателя уходили в одну из вентиляционных труб, по одному из патрубков шло два провода, от внутренней сети двигателя. Крыльчатка охлаждения работает от электрического мотора — у нас до этого только в восьмидесятые додумались! Пройдя по патрубкам до толстой трубы, я увидел на ней небольшую дверцу. Открыв её, я удивился — передо мною был круглый радиатор из меди, находящийся внутри трубы. Над трубой была заливная крышка. Расширительный бачок был закреплён на кронштейне, возвышающимся над двигателем. Помпа, наверное, какая-то усиленная, — ведь радиатор охлаждения находится далековато, от самого движка. Из стены, напротив входа, торчала изогнутая труба, на конце которой был кран. Я покрутил его латунный барашек, и из трубы полилась маслянистая жижа.

— Солярка, — сказал Аскет, — Где-то вкопана ёмкость.

Немцы тоже не дураки, наверняка цистерну вкопали не безопасном расстоянии от сооружения. Если слить осадок, то, скорее всего, там будет нормальное топливо. За двигателем, стояла двухсотлитровая бочка, в которой было масло. Везде стояли какие-то канистры, заливные воронки, завёрнутые в промасленную бумагу детали. На стеллаже, среди разных частей, бутылок и банок, стояло несколько аккумуляторов. В углу, из пола торчала ручка, дёрнув за неё я открыл люк, из которого повеяло холодом, и запахло протухшей водой. В люк можно было спуститься, где-то по пояс. Посередине квадратной ямы, с бетонными стенками, зияла чёрная дыра, с гладкими, бетонными стенами, уходящая глубоко вниз. В эту дыру спускался шланг. Рядом лежало небольшое веретено, с намотанным на него тонким тросом, на конце которого пристёгнут карабин.

— Похоже, это колодец; — предположил я.

— Похоже, — согласился Аскет, — Вон и ведро стоит! — он указал на новенькое, стоящее в сторонке, ведёрко.

— Если электричества нет, то можно вручную водички набрать! — догадался я.

Он снял висящую на стенку металлическую деталь, похожую чем-то на складной туристический стульчик. Раскрыв его, он поставил получившуюся конструкцию в бетонную яму колодца — в ней оказались специальные пазы, для этого «стульчика». Поверх него Наёмник в два полукруглых отверстия вставил веретено, защёлкнул эти отверстия двумя маленькими замочками — получился настоящий колодец. В довершении, увлёкшийся Наёмник, пристегнул к карабину ведёрко, и опустил его на дно колодца. Вода была не глубоко, долго крутить не пришлось. Вытащив ведро, мы посмотрели на слегка темноватую воду — пахло от неё тухлятиной.

— Если фашисты в этот колодец никакой гадости не кидали — то пить можно! — пояснил я.

— Отраву? — не понял Аскет.

— Да, были у них специальные таблетки, и порошки — кидаешь в русский колодец, и тот, кто пьёт эту воду — умирает от отравления. И пили люди — хотя знали про отраву, и умирали — куда деваться, пить то хочется!

Мы внимательно рассматривали слегка желтоватую воду.

— А то, что воняет от неё — так вода в любом глубоком колодце вонять будет, если её не вычёрпывать время от времени. Застаивается водица, вот и пахнуть болотцем начинает, — продолжил я, — Если её вычерпать, то в принципе нормальная должна быть.

Мы встали, ещё раз оглядели разнообразные баки, трубы и емкости, весящие на стенах огнетушители. Выходя из генераторной Аскет постучал по мягкой обивке, с внутренней стороны, двери пальцем:

— Шумоизоляция. Слушай, а на входной двери, через которую мы сюда зашли, есть засов или задвижка? Я про уличную дверь в «ДОТ»; — пояснил он.

Столько дверей и коридоров мы прошли, что тут поневоле запутаешься!

— Вроде что-то подобное там было! — сказал я, понимая, к чему клонит Аскет:

Крыша над головой, более ли менее сухо, есть кровати, печи, вода, лазарет и удобная система «ДОТов», сообщённая потернами, с кучей оружия и боеприпасов.

— Нам сюда лучше переехать, — подтвердил Аскет мою догадку, — По сравнению с нашим лагерем — тут пятизвёздочный отель!

— Машины куда? — спросил я.

— Машины загоним подальше в лес, на южную сторону. Там их не найдут.

Мы вошли в спальное расположение. Чёрный приоткрыл дверцу буржуйки — на его пальцах осталась ржавчина, которую он вытер о шершавый, бетонный пол. Он достал из кармана зажигалку, чиркнул ею и поднёс вспыхнувший огонь к дверце. Небольшой огонёк жадно втянуло внутрь печи — тяга есть! Неизвестно как, но вентиляция здесь работает. Аскет пошёл на склад, и принёс оттуда канистру, и охапку дров. Положив включенный фонарь на кровать, он принялся набивать дровами покрытую ржавчиной печь. Закончив дело, он щедро плеснул в топку из канистры. В помещении появился стойкий запах спирта, от которого нутро передёрнуло — вспомнились наши с Борисом ночные посиделки у костра, мой налёт на палатку Алёны. Отставив канистру подальше, он поджёг дрова, которые мгновенно вспыхнули синим пламенем. Бездымное пламя, охватившее дрова, казалось призрачным и загадочным — потусторонним; оно беззвучно пожирало желтоватую и покрытую слоем пыли, древесину. Дерево на глазах темнело, и вот уже пламя стало жёлтым — его языки мигающим светом осветили пространство вокруг печи. Запахло дымом. Этот запах наполнил отсыревшее за семь десятилетий помещение, заявив мёртвому бетонному чудовищу, распустившему под землёй свои каменные щупальца, о возвращении человека. Дым, проникая в вентиляционные трубы, сочился сквозь многочисленные, покрытые слоем ржавчины, плесени и пыли, решётки. Он уносился куда-то в недра земли, вглубь, всасываемый замысловатой системой вентиляции. Дым, запах которого чувствовался далеко от того места, в котором находились Симак и Аскет, дал знать истинным хозяевам склепа о прибытие нежданных гостей.