Григорий Гончаров - Бункер 'BS-800'/ der Fluch des Reichs.

— Откуда у тебя этот ствол? — спросил Серёга Левинца, игравшегося с «Вальтером», лёжа на кровати.

— В кабинете нашёл! — отмахнулся Борис.

— На «Макаров» смахивает! — сказал Беркут, разглядывая воронёный пистолет, с выгравированной на корпусе немецкой символикой.

— А это и есть «Макар»! — небрежно бросил Борис. — Говорят, что схемы «ПМ» и «Walther РРК» сильно похожи!

— Под какой патрон твой ствол? — спросил Сергей, которому явно понравился этот совсем не большой с виду пистолетик.

— Семь шестьдесят пять на семнадцать! — ответил Борис, взглянувший на друга с явным чувством превосходства, — Слабоват, но для «побаловаться» сойдёт!

— Там есть ещё такие машинки?

— Ещё пара лежит. Только патронов к ним мало.

Борис объяснил, где нашёл пистолеты. Через несколько минут Беркут вышел из кабинета, с сияющим лицом. В руках он держал точно такой же, как и у Бориса, пистолет.

Аскет установил пулемёты на точки: после удаления консервирующего заводского сала и смазки — они встали на свои должные места. Пулемёты были снаряжены огромным количеством боеприпаса, при стрельбе патроны можно не жалеть. Восемь лент, в 250 патрон — не шутка. Остаётся лишь не допустить перегрева ствола — да и это не особая проблема — к каждому пулемёту имелось по два запасных ствола в найденных «ЗИПах». При использовании пулемётов допускалось наружное водяное охлаждение, при не сильном перегреве. И мы поставили по нескольку вёдер с водой у каждой точки. Единственное, что категорически запрещалось, так это давать очередь во всю длину пулемётной ленты. Это я слышал от одного, хорошо знающего своё дело, фортового бродяги. В каждом из «БК» [50] Боевой каземат , Аскет поставил по две винтовки, с запасом патронов, винтовку с оптикой он оставил при себе.

Мы оборудовали два основных «ДОТа», это был первая и третья огневая точка. Первым «ДОТом» был тот, в котором была дверь на улицу. Последним, четвёртым — последний по коридору, который был ближним к нашему спальному расположению. Точку номер два, с копчёными потолками, и точку номер четыре мы пока не трогали. Аскет закрыл броне-люк амбразуры и, замаскировал сооружение снаружи, не поленившись побегать по ночному лесу с фонарём. В довесок к «М-98» мы натаскали в «ДОТы», по несколько автоматов «МР-40», кучу патронов и неснаряжённых магазинов к ним. Автоматы ещё предстояло чистить — они все были в заводской, ссохшейся, но ещё предохраняющей железо от ржавчины, смазке. Это дело Аскет обязал нас выполнять во время ночных дежурств. Он нашёл много гранат, но половина из них была испорчена — тёрочные запалы отсырели, и гранаты более не функционировали. Те же гранаты, что лежали разобранными на составляющие части, и упакованными — были готовы к бою, после их сборки. Лежали они в ящиках на стеллаже — влажность их не тронула. Их было штук пятьдесят. Ещё столько же — отсыревших, собранных, наваленных с горкой в небольшой деревянный ящик. Серёга предложил поскручивать с них «бошки», и прикрутить их проволокой к боевым гранатам — чтоб вдвое увеличить силу взрыва. Все патроны мы протирали найденным в канистре керосином, но этого особо не требовалось — все были в идеальном состоянии. Для девушек, — которые наотрез отказались спать в другом помещении, — мы отгородили отсек в спальном помещении ширмой — занавесив немецкими кителями две кровати. Печь обложили дровами — пусть сохнут. В общем, мы обживали забытую немцами систему оборонительных сооружений. Многого того, что должно быть — не было, к примеру, дополнительных, скрытых бойниц. Не было ни пушек, ни миномётов — ведь Наши солдаты могли добраться до этого места на танках — уж если мы сюда добрались на колёсах! Аскет всё обшарил в поисках хоть одного миномёта — но тщетно — их здесь не было. Видимо, немцам не удалось во время переправить любимое немецкой пехотой, и самим Аскетом, оружие. Но в любом случае, на недостаток вооружения жаловаться не приходилось. Мы дадим хороший отпор врагу, и сами будем в недосягаемости, сомнительно, что бандитам придёт в голову мысль брать с собой гранатомёты. Скорее всего, основное оружие бандитов — винтовки с оптикой, автоматы — быть может, с подствольными гранатомётами, — возможны пулемёты, гранаты. Ведь они думают, что будут убивать неспособную на контратаку городскую молодёжь, с травматическими «пестиками». Они думают, что наша психологическое восприятие мира подавлено, что каждый из нас угнетён нынешним своим положением, и что сейчас мы по-тихому срываемся друг на друге — вымещая собственную не состоятельность и не способность к ответным мерам. Ещё наш козырь — Аскет. Мы все сидели и пили чай, подогретый в немецком, алюминиевом, новеньком чайнике. Девушки что-то готовили в соседнем помещении обустроенной нами кухни.

— Поверит Крап, в то, что мы находимся в лагере? — спросил я.

— У них других вариантов не будет — поведутся! — уверенно говорил Наёмник.

— Мне кажется, что после «сюрприза» у реки, они будут более осмотрительны!

— Будут, именно поэтому они хорошенько осмотрят поляну через оптику. Увидев этот лесок, они поймут, что пропустить такое идеальное для лагеря место мы бы не могли. Если бы ты не нашёл эту подземку, то нам пришлось бы окапаться и залечь в лесу — на краю поляны, заминировав лагерь с твоей «Нивой». Войдя в лагерь, часть наших врагов бы полегла. Дальше — нам пришлось бы действовать по обстановке — мы бы уже знали, с каким количеством людей нам придётся воевать. Один из вариантов — подманить их к южному краю леса, и перестрелять их, пока они находятся на открытой местности. Либо, — если бы нам очень повезло, и они устроились бы на ночёвку неподалёку, — мы бы штурманули их временную базу ночью. Можно было бы напасть на них с нескольких направлений — но для любых действий, нужно знать количество, и «качество» нашего противника. Нужно знать расклад. Я слышал кое-что за этого Крапа. Поверьте мне — недооценивать его людей, как и самого Крапа — гиблое дело!

— Я думаю, — вмешался в разговор, внимательно слушавший Чёрного, Серёга, — Что им будет проще нас убить сразу, без партизанских игр!

— Вы ему нужны живыми! — ответил Аскет. — Они захотят вас допросить, увидеть страх в ваших глазах — это шакалы, и они питаются этим страхом! Им нужна победа — а для этого они должны видеть врага. Когда они напорются на наши ловушки, и нащупают наш лагерь оптикой, они залягут метрах в двухстах от лагеря — и будут ждать. Нападут они на нас рано утром, часа в три-четыре. Это время, когда человек крепче всего спит — «учётный час», когда маза по воровскому делу идёт. Я сделал двух манекенов, и посадил их у костра — они вполне прокатят за людей. К тому же ветки, брошенные для маскировки костра, серьёзно затрудняют видимость лагеря в целом. Кучи пустых бутылок, тоже наведут на мысль, что мы бухаем — и они потеряют бдительность второй раз.