Лаура Уиткомб - Призрачная любовь

— Хорошего дня, дорогая.

Кэти склонила ко мне голову с идеальной прической, и я поцеловала ее в щеку. Выйдя из машины, я пригнулась и посмотрела на нее через открытую дверь:

— У меня нормальный вид?

— Ты выглядишь прекрасно.

— А как насчет спорта? — спросила я.

Она недоуменно приподняла брови:

— Ты хочешь заняться спортом? Но, милая, ты сама отказалась от балетных курсов. Ты же говорила, что тебе нужно больше времени для школьных предметов.

— Ладно, забудь.

Я улыбнулась и закрыла дверь.

Дальше следовало разобраться с предметами. Я старалась не смотреть на других школьников, потому что не знала их имен. И я понятия не имела, какие из девушек были моими подругами. Широкая аллея привела меня к административному зданию. Войдя в приемную, я немного подождала у стойки, пока секретарь, мисс Лопез, болтала с кем-то по телефону. Мистер Браун называл ее Оливией.

— Чем могу помочь, мисс Томпсон? — спросила она.

— Мне нужна копия расписания моих уроков.

Вероятно, эта просьба показалась ей странной:

— И кому понадобилась такая копия?

Я даже удивилась, как гладко ложь скатилась с моего языка:

— Церкви.

— Без проблем.

Оливия подъехала на вращающемся стуле к компьютеру, стоявшему у стены, и напечатала несколько слов. В ее кабинете пахло клеем и пролитыми чернилами. Мое сердце пропустило удар, когда рядом раздался знакомый голос.

— Что-нибудь есть для меня? — спросил мой прошлый хозяин.

Он склонился над стойкой. Оливия подъехала к почтовому стенду и передала ему небольшой бланк из ячейки с надписью «мистер Браун».

— Спасибо, — сказал он.

Я посмотрела на него. Мой милый друг стоял рядом со мной и читал документ. Все тот же портфель и синяя рубашка, которую он часто надевал по понедельникам. Прежде мы тысячи раз стояли на этом месте. Но теперь я могла ощущать теплоту его тела и запах — потертого портфеля и даже мыла с шалфеем, которое он использовал в душе. Меня поразило, каким плотным и прочным он выглядел. И я знала, что он не принес с собой рукопись. Когда он втискивал папку в портфель, замок почти не закрывался. Сегодня саквояж был легким и пустым. Я почувствовала себя виноватой.

По правде говоря, наша близость вызывала во мне сладкий трепет. Я хотела завести с ним беседу. Набрав воздух в грудь, я внезапно вспомнила, что он не знал меня. Возможно, он даже не был знаком с Дженни. Мистер Браун повернулся и, не отрывая взгляда от бланка, вышел из комнаты. Как странно! Обретя материальное тело, я по-прежнему осталась для него невидимой. Оливия снова говорила с кем-то по телефону. Бросив взгляд в окно, я увидела Джеймса. Он стоял у каменной скамьи и осматривал толпу школьников. Кровь прилила к моим щекам.

— Вот, возьмите, — сказала Оливия, передавая мне лист бумаги.

Я выбежала из здания во двор, но Джеймс куда-то ушел, и теперь уже мне пришлось осматривать толпу. Я хорошо знала школу, учителей, расположение и нумерацию комнат. Но что мне было делать с именами одноклассников? Две незнакомые девушки, проходя мимо меня, поздоровались, а я лишь улыбнулась им в ответ. Первый урок прошел в комнате 100 корпуса A, где я выслушала лекцию по осадочным отложениям. Все казалось новым: скрип парт, тихий смех и строгий голос преподавателя. Когда прозвенел звонок, я подпрыгнула и взвизгнула от испуга. Парень, сидевший за мной, рассмеялся.

Направляясь в корпус C, я издалека увидела знакомую голову и взъерошенные темные волосы. Джеймс обернулся, встал на цыпочки и осмотрел весь школьный двор. Меня буквально парализовало. Я возбужденно замерла на месте, ожидая, когда он повернется ко мне. И вот наконец он увидел лицо Дженни. Джеймс влился в толпу и зашагал в моем направлении. Я тоже пошла навстречу, тут же потеряв его из виду — мой рост был недостаточно высоким. Когда он обогнал группу девушек и внезапно оказался в нескольких шагах от меня, я вновь остановилась.

— Элен? — спросил он.

Я кивнула. Какое-то мгновение я не знала, что делать. Нужно ли нам было притворяться, что мы впервые встретились друг с другом? Прошла секунда, и наши сумки упали на землю. Он обнял меня так сильно, что я едва не задохнулась. Меня ошеломили новые впечатления. Я физически чувствовала, как губы Джеймса искали мой рот, как он сжимал меня руками и как сильно билось его сердце. Я вдыхала запах его волос, воспринимала теплоту гладкой кожи, омываемой моими слезами. Некоторые школьники, проходившие мимо нас, издавали некультурные звуки. Одна девушка громко рассмеялась. Джеймс выпустил меня из объятий и, взяв за руку, вытянул из толпы. Мы направились к укромному месту. Мне приходилось бежать, чтобы угнаться за ним. Он отвел меня за ящики и бидоны, где состоялась наша первая беседа. Взяв мое лицо в ладони, Джеймс поцеловал меня. Наверное, ему хотелось проверить реальность моего существования. Он ощупывал мои мышцы и кости, опробовал влагу губ и теплоту нежной кожи.

Когда зазвенел звонок, мы отступили на шаг друг от друга. Я не знала, сколько прошло времени — час или пять минут. Хорошо, что он прижал меня к стене, иначе у меня подкосились бы ноги. Мы оба задыхались от страсти. Джеймс осмотрел аллею в надежде, что за нами никто не наблюдал. Но несколько парней все еще оставались во дворе, не спеша расходиться по классам. Я не сдержалась. Он оказался лучше, чем шоколад или пунш. Вкус его поцелуев пробуждал во мне неимоверный аппетит. Я обвила руками его шею и вновь прижалась к нему.

Меня пронзила молния воспоминаний — мои пальцы в волосах цвета зрелой пшеницы, густые бакенбарды и горло с крохотным полукруглым шрамом. По моей спине пробежал озноб. Я встряхнула головой, отбросила это видение, и рядом со мной остался только Джеймс, с его темной челкой, закрывавшей один глаз. Я просунула руки под его рубашку, лаская гладкую кожу, источающую жар. Мои губы нацелились в ямку на его горле, но он отстранился от меня.

— Подожди, — сказал он. — Какой у тебя сейчас урок?

Мне потребовалось время, чтобы вспомнить:

— Государственное управление.

Он все еще задыхался от возбуждения:

— Что будет потом?

— Библиотечная практика.

— А четвертый урок?

— Внеклассные занятия.

— Тогда встретимся здесь на третьей перемене.

Наши сумки с книгами все еще лежали на земле — там, где мы бросили их. Он поднял мою сумку и помог накинуть ремень на плечо.

— Спасибо, Джеймс, — сказала я.

Мне нравилось произносить его имя.

Он улыбнулся:

— Ты знаешь, где твоя классная комната?

— Я провела в этой школе долгие годы.

— Извини, забыл.

Джеймс быстро осмотрелся по сторонам и снова поцеловал меня. Он льнул ко мне с такой силой, как будто хотел убедиться в моей реальности. Через секунду он повернулся и побежал по аллее. Мне не составило труда найти свой класс. Когда я вошла в кабинет, все посмотрели на меня.