Татьяна Форш - Цыганское проклятье

– До завтра… – шепчут губы.

Пусть, даже если этого завтра нет. Такого счастья он еще не испытывал. Никогда…

– Да! До завтра, Леночка, – не выдержал и вмешался Макс. – А сегодня уже отпустите нас. Нам бы до дому доковылять и раны зализать до следующего рабочего дня.

– Ой… – Девушка смутилась и, буркнув «извините», исчезла за оградой.

Федя побуравил взглядом ворота и обернулся к другу:

– Макс…

– Не надо благодарностей! Самого уже достала!

– Я тебя сейчас убью!

Друг, потирая под глазом набухающий синяк, выказал искреннее удивление, указав на закрывшиеся ворота:

– Что, она реально тебе вкатывает? Она же как кукла! – И, прихрамывая, бросился бежать. – Все-все-все! Я понял! Можешь хоть жениться на ней, только не заставляй бегать побитого жизнью больного друга… Так! Все! Если не успокоишься, я обо всем расскажу Киру и Петьке! Ну да, ты прав. Все равно рассказать придется, когда они увидят твою рожу… а еще, как вариант, можно сказать, что ты опять поймал гусей и они тебя затоптали…

Федор шел, вполуха слушая болтовню друга, и улыбался, глядя на усыпанное звездами, точно фиолетовыми искорками, ночное небо.

Хорошо, что будет завтра! Хорошо!

Монастырь точно вымер. При свете луны он казался необитаемым, и разбитые окна левого крыла еще больше усугубляли впечатление.

– Не. Похоже, нам не откроют, – махнул рукой Макс, после того как они все руки отбили, колотя в ворота.

– Что предлагаешь? – Нет, ну почему «хорошо» не может продолжаться вечно?

Друг кивнул на выщербленные временем каменные стены:

– Как по лестнице можно забраться. А с той стороны – сенник. Я видел. Скатимся по крыше, как по горке.

– Лишь бы там вил не было. – Федор вздохнул, вставил ногу в щель и подтянулся, метя рукой в выбоину. Хорошо, что в институте вместе с друзьями ходил на тренировки по скалолазанию. Пригодились…

Пыхтя и тихо матерясь, за ним принялся подниматься Макс. На заборе они оказались почти одновременно. Под ними метра четыре: если рассудить – не очень-то и высоко. Главное – перед прыжком сгруппироваться.

– Ну что? Полезли на сенник? Там днем сбоку стояла лестница. – Макс кивнул на покрытую оцинковкой крышу сенника, но Федя мотнул головой.

– Не. Прыгаем! – и сиганул в темноту.

– Ну, как всегда! Мы легких путей не ищем! Зачем они нам… – Макс для проформы поворчал и в следующую секунду приземлился вслед за другом.

– Все нормально?

– Порядок! – Макс похромал к двери.

– А вон, на втором этаже свет. Кто-то не спит… – Федор оглядел здание и указал на едва пробивающийся из-за занавески свет.

– Наши? – На крыльце Максим остановился и запрокинул голову, разглядывая единственное освещенное окно.

– Не. У нас комната за выступом. Отсюда не увидишь. – Федор сжал кованую ручку массивной двери и дернул. На удивление, дверь бесшумно открылась, словно приглашая уставших путников обрести покой.

Монастырь спал. Тишина стояла такая, что казалось, будто эти холодные каменные стены пережили людей, и теперь в них живут только призраки.

– Мертвая какая-то тишина! – неожиданно громко прошипел Макс. Федя едва не подпрыгнул от неожиданности и смачно матюкнулся:

– Твою ж… Ты чего, охренел?

– Не. Пока. Холодно и страшно только…

– Мы вдвоем уделали тех подонков, и страшно не было! А тут под крышей очко давит?

– Те подонки были из плоти и крови! Чего их бояться?

– Это ты о чем? – Федор поморщился. Сейчас начнется!

Из-за того что у него в родне были цыгане, Макс почему-то считал себя экспертом в паранормальных явлениях. Даже предложил Михалычу снять о нем передачу: он лично будет заряжать амулеты удачей и лечить страждущих. Тот, естественно, его послал далеко и надолго, но Макс затаил обиду, и целый месяц с начальником случались невероятные вещи. То его обольет машина, то в кофе нальют кислые сливки, то окажется пересоленным суп в столовке, то в командировке у него под боком обнаружится дохлая крыса. Надо ли говорить, что в параномальных происшествиях принимала участие вся группа, за исключением Гены и Альбинки, которые всегда были любимыми и единственными лизоблюдами Пальцапупы.

В конце концов тот сдался, прилюдно пообещал Максу эфир, и на этом все забылось. Как и обещание.

– Это я о настоящих хозяевах монастыря! – издалека начал Максим. – Вот мы сегодня с народом поговорили – какое было ключевое слово? Призрак! Все о нем упоминали, а значит, он есть! И может, даже не совсем миролюбиво настроенный!

– Макс, да нет никаких призраков! Есть люди и их не очень хорошие намерения! А призраков нет! А если и есть, то безобидные. С ножом не кинутся!

– Значит, и ты туда же? – в голос взвыл друг, но Федор его осадил. Приложил палец к губам и указал на дверь трапезной, возле которой из воздуха соткалась мерцающая фигура и, поманив, исчезла.

– Ты видел?

– Что?

– Кажется, там стояла женщина… Пойдем, посмотрим? – И, не дожидаясь Макса, он направился к обеденной. Остановился у двери и осторожно дернул. – Не заперто!

– Опять тебе кто-то мерещится! – проворчал тот, но все же пошел за ним. – Ладно, трапезная все же не подвал! Хоть перекусить что-нибудь найдем. Может быть…

В помещении было темно.

– Сейчас… Где-то тут… – Федор пошарил ладонью по стене – под потолком над дверью вспыхнула тусклая лампочка. Но призрачный силуэт никуда не делся. Теперь он стоял уже у двери в кухню, но как только Федор его заметил, снова исчез. – Стой здесь. Если кто-то пойдет, предупреди. Я сейчас.

Федор уже сообразил, что никакое это не видение, а то самое – непознанное, о котором говорил Максим. Только вот что этой неупокоенной душе нужно? Может, предупредить хочет? Вдруг монахи чайник на плите забыли?

Он быстрым шагом пересек столовую, толкнулся в дверь кухни и зло поморщился.

– Закрыто? – Макс и не подумал ждать его у двери. – Ну-ка, дай посмотреть.

Подвинув друга, он присел, разглядывая замок. Затем встал, выудил из кармана коротенькую проволоку и сосредоточенно поковырялся в скважине. Наконец, раздался щелчок, и дверь открылась.

– Да ты медвежатник, брат! – Федор хлопнул того по плечу, проскользнув на кухню.

– Просто у меня корни цыганские, – буркнул Макс, направляясь следом. – Может, расскажешь, что тебе тут понадобилось? Хотя я догадываюсь и тоже не отказался бы от бутерброда.

– Если честно… – Федя хотел рассказать о видении, но, заметив у дальнего шкафа собирающееся в фигуру уже знакомое мерцание, указал на холодильник: – Посмотри, что там есть, но сильно не борзей!

Пока Макс с интересом разглядывал содержимое холодильника, Федя не отрывал взгляда от призрака. Тот вдруг указал куда-то вверх и исчез, как и не было.

Хм…

Федор, чувствуя, как на загривке шевелятся волосы, подошел к шкафу. Интересно, что ему – хотя скорее ей – от него и от этого шкафа нужно? Открыв дверцы, он тщательно оглядел крупы, чаи.