Ричард Лаймон - Странствующий цирк вампиров

— Мы ведь все равно попытаемся туда попасть, правда? В смысле, если с твоим отцом все в порядке?

Я только пожал плечами.

— Я позвоню, — сказал он.

Потом Слим захлопнула за ним дверь.

Нам в головы вбили правило о том, что без присутствия старших нельзя было оставаться в доме наедине с представителем противоположного пола.

Пока с нами был Расти, все было иначе. Теперь он ушел. Внезапно мы были вольны делать все , что угодно. Думаю, мы оба это понимали.

Понимали и чувствовали смущение из-за этого.

Слим передернула плечами и спросила:

— Ты будешь звонить Долли?

— Думаю, да, — я снова подошел к телефону. И уставился на него.

Мне не хотелось звонить.

Не только из-за Долли, но из-за того, что она может сказать об отце.

— Ты в порядке? — мягко спросила меня Слим.

— Да, просто думал, может, мне лучше подождать маминого звонка?

— Она может позвонить только еще через час или два.

— Знаю, но… может, я все-таки подожду.

— Хочешь, я позвоню Долли и все разузнаю?

— Нет, не надо.

— Уверен? Если надо, я могла бы.

Телефон зазвонил. От резкого звука я дернулся. Внутри все сжалось.

Я схватил трубку.

— Алло?

— Дорогой, это я.

Мама !

Я съежился.

— Ты видел мою записку?

— Ага.

Рассказывай уже !

— Я бы позвонила раньше, но телефон был все время занят. А когда я наконец добралась до него, у нас было занято.

— Как там папа?

— А, все в порядке. Он велел передавать привет.

— Ну так что произошло?

— Он попал в аварию на патрульной машине. На дорогу выскочила собака. Ты же знаешь, как он беспокоится о животных. Он свернул, чтобы не сбить ее, и все бы ничего, но в этот момент у него лопнула шина. В итоге он потерял управление и врезался в дерево…

— Сильно? — спросил я.

— Достаточно сильно, — ответила мама. — Ты же знаешь, как твой отец относится к ремням безопасности.

Если верить моему отцу, ремни были придуманы для слабаков. Что было странной позицией для начальника полиции, но он вырос во время Великой Депрессии, воевал во Вторую мировую.

— Как он? — спросил я.

— Перелом левой руки и трещины на нескольких ребрах. Кроме того, он ударился головой о торпеду так, что разбил ее. Торпеду, не голову, — она рассмеялась, но это прозвучало несколько нервно. — Ты же знаешь, какая у твоего отца твердая голова. В общем, он на какое-то время потерял сознание, а когда пришел в себя, поехал в окружную больницу.

— Почему в окружную? — спросил я.

— Ну, он считает, что у них оборудование получше, кроме того, он был почти так же близко от нее, как.

— Где это случилось?

— На Третьем шоссе.

На Третьем шоссе ему под машину бросилась собака?

По моему позвоночнику пробежали мурашки, шея покрылась гусиной кожей.

— В общем, — сказала мама, — он в порядке, но они решили оставить его здесь на ночь.

— Зачем?

— Просто предосторожность. В основном из-за травмы головы. Они хотят понаблюдать его до утра.

— А, ясно.

— И знаешь. Я подумала, что мне стоит остаться с ним в больнице.

— На всю ночь? — спросил я.

— Мне не обязательно здесь быть.

— Нет, все в порядке.

— Если ты не хочешь сидеть один, я могу вернуться домой.

— Нет, не надо.

— Ты можешь переночевать у Расти или у кого-нибудь из братьев.

— Денни нет в городе.

— Ну, Ли же дома. И потом, ты можешь пойти к Стью.

— Я думаю, что и здесь будет нормально, — сказал я.

— Ну и отлично. Ты уже достаточно взрослый, чтобы оставаться дома в одиночестве. В холодильнике есть фарш. Можешь сделать себе гамбургер, если захочешь. Мы собирались пожарить их на жаровне этим вечером… — Ее голос задрожал и прервался, и я понял, что она плачет. Через какое-то время она всхлипнула и продолжила: — Если ты предпочитаешь купить что-нибудь на вынос, то в комоде есть деньги.

— Все в порядке, — заверил я. — Не беспокойся обо мне. Передавай от меня привет папе, ладно?

— Обязательно передам, дорогой. А, он еще просил сказать тебе, что он не сбил ту собаку.

— Лучше бы он сбил собаку и не встретился с деревом, — заметил я и услышал, как мама тихонько усмехнулась.

— Я ему передам. Вместе с приветом.

— Спасибо.

— Что-нибудь еще ему сказать?

— Пока не могу ничего больше придумать.

— Ну ладно. Ты можешь позвонить нам в любой момент, если тебе что-нибудь понадобится, — она продиктовала номер больницы и номер папиной палаты. Потом сказала: — Ну, думаю, пока и все.

— Наверное.

— Тогда увидимся утром.

— Увидимся, — сказал я.

— Веди себя хорошо.

— Обязательно.

— Пока.

— Пока, — сказал я и повесил трубку.

— Ну что, он в порядке? — спросила Слим, когда я обернулся. Кивая, я понял, что она слышала только мои реплики. Я не понимал, что она знала, а что нет, поэтому пояснил:

— Они решили оставить его на ночь, потому что он ударился головой, но… кроме этого он еще сломал руку и несколько ребер.

— Но с его головой все будет в порядке?

— Они так считают.

— Он врезался в дерево, объезжая собаку?

Я улыбнулся. Она, должно быть, вышла странной, потому что Слим нахмурилась.

— Он ехал по Третьему Шоссе, — пояснил я, — и ему под машину бросилась собака.

Слим скорчила гримасу, как будто учуяла что-то ужасное, но одновременно забавное.

— Одноглазая собака? — спросила она.

— Я не спросил.

— Ну вооот…

— Угу.

— Когда это произошло?

— Не думаю, что так давно.

— Ту собаку убили где-то в полдень.

— Ага, — сказал я. — Это была какая-то другая собака.

— Может быть, та, что сжевала моего «Дракулу»?

— Та самая, — сказал я.

Слим скорчила рожу.

Я скорчил рожу в ответ.

— Может, у нас завелся призрак собаки? — спросила она.

— Или кто-то хочет, чтобы мы так думали, — сказал я, и она рассмеялась. — И все равно, — продолжил я, — твою книгу сжевал не призрак или собака.

— Ты в этом уверен?

— Вполне. Во-первых, потому что призраков не бывает.

— Ты в этом уверен?

Она повеселела.

— Вполне.

— Напрасно.

— Все равно, если призраки и бывают, они не могут ничего жевать. Они же не…

— Не имеют зубов? — закончила она.

Усмехнувшись, я покачал головой.

— Нет, не то. Я хотел сказать, что они же просто… ну, духи. Они не материальны.

— Спорный вопрос.

— В любом случае, призрачной или реальной собаке пришлось бы сначала как-то достать книгу с твоей полки. Лапой? Или, может, зубами? В любом случае, она повредила бы и другие книги. Но они все стояли аккуратно. Так что это мог быть только человек.

— Или вампир, — добавила она, — если говорить от лица отсутствующего Расти.

Я рассмеялся и напомнил:

— Сейчас еще светло.