Роберт Киркман - Ходячие Мертвецы: Восхождение Губернатора

— Быстрорастворимый, но не слишком плохой. — Он замечает ленту, обернутую вокруг лодыжек. — Что, чёрт возьми, ты делаешь?

Она смотрит на кофе.

— Ты использовал остаток воды на это?

— Полагаю, что да.

— Последнего баллона не хватит семерым на всю жизнь.

— Что ты втемяшила в свою голову?

— Не раздувай из этого проблему. — Она застегивает свою трикотажную рубашку и собирает резинкой волосы в конский хвост, пряча его в капюшон. — Я планировала это некоторое время и хочу сделать всё самостоятельно.

— Планировала что?

Она тянется к одежному шкафу и достает оттуда металлическую бейсбольную биту. — Мы нашли её в одной из квартир, и я знала, что она когда-нибудь пригодится.

— Что ты делаешь, Эйприл?

— Ты знаешь пожарный выход на южной стороне здания?

— Ты не выйдешь наружу одна.

— Я могу выскочить из 3F, спуститься по лестнице и отвлечь Кусак от здания.

— Нет… нет.

— Увести их достаточно далеко, достать припасы и проскользнуть обратно.

Филип видит свои грязные берцы возле двери, где он оставил их прошлой ночью.

— Подай-ка мне те ботинки — говорит он.

— Если ты ещё не потеряла разум, то знаешь, что в это дерьмо не стоит ввязываться одной.

И вновь этот запах, что поразил его, когда он впервые высовывался из южного окна квартиры 3F: ржаво-мясное блюдо человеческих отходов, тщательно протушенных в свином жире. Запах настолько ужасающий, что заставляет Филипа вздрогнуть. Его глаза начинают слезиться, когда он протискивается через отверстие. И навряд ли он когда-либо сможет привыкнуть к этому запаху.

Он выползает на ржавый, покосившийся чугунный лестничный пролёт. Платформа, соединённая с лестницей, спускающейся зигзагами вниз на три этажа к улице, трясётся от веса Филипа. Его желудок сжимается от внезапного изменения в гравитации, и ему приходится держаться за перила.

Погода становится сырой и мрачной, небо приобретает цвет асфальта, северо-восточный ветер задувает по бетонным склонам. К счастью, внизу совсем немного Кусак бродит по узкой улице вдоль южной стороны дома. Филип посмотрел на часы.

Примерно через минуту и сорок пять секунд Эйприл будет рисковать жизнью перед зданием и эта срочность заставляет Филипа двигаться. Он быстро спускается по лестнице, шаткие ступени стонут под его весом и вибрируют с каждым его шагом.

Когда он спускается, то чувствует серебряные глаза мертвецов, заметивших его, привлечённых металлическим стуком лестницы. Их примитивные чувства отслеживают его, вынюхивают его, чувствуют его движения — так пауки ощущают присутствие мухи в своей сети.

Тёмные силуэты, промелькнувшие в его периферическом зрении, начинают лениво шаркать в его сторону. Всё больше и больше их выходит из-за здания, чтобы разузнать в чём дело.

"Они не успели ничего увидеть", — думает Филип, падая на землю, а затем перебегая улицу. Шестьдесят пять секунд. План состоит в том, чтобы войти и выйти быстро, и Филип движется вдоль заколоченных витрин с ловкостью бойца морского отряда "Дельта". Он добирается до восточной части здания и находит заброшенный Шеви Малибу с номерами другого штата.

Тридцать пять секунд.

Филипу слышатся приближающиеся шаркающие шаги, он приседает за Малибу и быстро снимает рюкзак. Уверенными руками он достаёт пол-литровую бутылку из-под Кока-Колы, наполненную бензином (Эйприл нашла пластиковый бак газа в подвальном помещении их дома).

Двадцать пять секунд.

Он откручивает крышку, затыкает горлышко пропитанной газом тряпкой, и засовывает горлышком в выхлопную трубу Малибу, оставляя двенадцати-дюймовый кусок тряпки болтаться снаружи.

Двадцать секунд.

Он находит зажигалку Бик, щёлкает и поджигает тряпку.

Пятнадцать секунд. Он убегает.

Десять секунд.

Он пробирается через улицу, расчищая себе дорогу сквозь рой Кусак, бросается в тёмную нишу, прячась за рядами мусорных баков, прежде чем слышит "Бууух!" первого взрыва бутылки в выхлопной трубе, затем следует гораздо больший взрыв.

Филип падает и прикрывает голову, когда звуковой удар сотрясает улицу и посылает вверх огненный шар, который освещает все затенённые закоулки.

"Как раз вовремя", — думает Эйприл, припадая к полу в тени фойе, когда взрыв сотрясает стеклянную дверь. Озаряющий свет похож на вспышку невидимого фотографа. Девушка выглядывает через нижнюю половину запертой двери и замечает, как море мертвецов становится океаном.

Надвигающейся волной, багроволицые, передвигающиеся как космонавты на луне, они волочатся на шум и свет, направляясь неорганизованной массой к южной стороне здания. Мерцающая на солнце мишура не смогла бы не привлечь стайку воробьев лучше, чем этот взрыв сработал на Кусаках. Через минуту или около того, улица перед зданием оказывается практически пустынной.

Эйприл опоясывает себя, делает глубокий вдох. Она закрепляет ремни своих вещевых сумок. Она закрывает глаза. Она быстро и неслышно читает молитву… и после этого вскакивает, убирает подпорку и толкает дверь.

Она выбирается наружу. Ветер шевелит её волосы, зловоние душит её. Полусогнувшись, девушка быстро пересекает улицу. Сенсорная перегрузка грозит сбить её с толку: запахи, близость стаи в полквартала, громовое биение собственного сердца. И она бешено передвигается от одного тёмного магазина до другого тёмного магазина. К счастью, она достаточно хорошо знакома с окрестностями и знает, где расположен нужный магазин.

Если измерять часами, то Эйприл Чалмерс требуется одиннадцать минут и тридцать три секунды, чтобы проскользнуть через зубчатую утробу разбитого стекла и обыскать мини-супермаркет. Лишь одиннадцать с половиной минут, чтобы заполнить полтора холщовых мешка достаточным количеством еды и воды и прочих продуктов, чтобы им хватило на относительно долгое время.

Но для Эйприл Чалмерс на эти одиннадцать с половиной минут время остановилось.

Она схватила почти двадцать фунтов бакалеи из мини-маркета, включая маленькие консервы с ветчиной, которые могут храниться до Рождества, два галлона фильтрованной воды, три картонных коробки красных Marlboro, зажигалки, вяленую говядину, витамины, лекарства от простуды, антибактериальную мазь и шесть очень больших рулонов благословенной туалетной бумаги. Эйприл забрасывала всё это в вещевой мешок со скоростью молнии. Её затылок начал покалывать, от того, что она делала всё с оглядкой на тикающие часы. Улица вскоре вновь заполнится и армия Кусак заблокирует ей путь, если она не вернется через минуту.

Филип использует вторую половину обоймы патронов 22-го калибра, прокладывая себе путь назад вдоль задней части дома. Большинство Кусачих теперь группируются вокруг пылающих обломков Малибу: буйствующая толпа ходячих трупов, привлечённые светом, словно майские жуки. Двумя выстрелами Филип расчищает путь на задней части двора. Один выстрел раскалывает череп тяжеловесного трупа, одетого в костюм для бега: зомби падает, как марионетка, которой срезали нити. Другой — проделывает борозду в верхней части черепа того, что выглядит как бывшая бездомная женщина, она падает и её пустые глаза гаснут.