Петернелл ван Арсдейл - Пожиратели душ

Алис открыла глаза. В комнате было темно, только огонь горел в очаге, отбрасывая оранжевые отблески. Сиан лег ногами к очагу, и голова его находилась на расстоянии вытянутой руки от головы Алис. Так близко к другому человеку она спала только один раз, и это был Рен, маленький ребенок. А Сиан не ребенок.

Алис совсем расхотелось спать. Она чувствовала себя лучше, и к тому же давал себя знать привычный ритм жизни. Ночи существуют, чтобы смотреть. Но здесь не на что было смотреть. Кроме огня в очаге и густой копны темных волос на подушке почти рядом с ней. Алис устремила взгляд на огонь. Покой постепенно охватывал ее. Она ждала, когда Сиан заснет и она сможет расслабить мышцы живота, которые в его присутствии сжимались в тугой комок.

Но ровного дыхания, которое свидетельствует о том, что человек заснул, не было слышно. Он не спит, подумала Алис. Она перевела взгляд на лицо юноши и увидела, как огонь отражается в широко раскрытых темных глазах. Сиан пристально смотрел на пламя. Как будто почувствовав, что она наблюдает за ним, он перевернулся на живот, положил голову на сложенные перед собой руки и взглянул на девушку:

– Так что же произошло? Почему жители Дефаида так обошлись с тобой, сестра Алис?

– Не называй меня так. – Алис смотрела на огонь, чтобы не смотреть на Сиана.

– Разве не так называют в Дефаиде юных дам? – В его голосе сквозил смех, хотя парень даже не улыбнулся.

– Я не дама из Дефаида.

Нечто ужасное – вот что она такое! Но она ни за что не скажет об этом Сиану.

Алис повернулась на бок:

– Ты мешаешь мне спать.

– Врешь. Ты привыкла не спать по ночам.

Тут громкий храп Паула перешел в завывание, вскрики и рокот. Алис была уверена, что Бети проснется, но та продолжала спать как ни в чем не бывало.

– Как это он не разбудил Бети?

– Ну… спиртное творит такие чудеса, красавица Алис. Они сейчас хорошо нагрузились и потому ничего не чувствуют. Даже самые громкие крики их не будят.

Алис хотелось посмотреть на Сиана, но она по-прежнему глядела в огонь и прислушивалась к его голосу.

– Как получилось, что ты стал жить с Бети и Паулом?

– Они подобрали меня, когда я прошлым летом пришел в Лэйкс.

– Откуда?

– С гор. Я жил там с матерью и отцом.

– А где они сейчас?

Алис спохватилась, что ответ и без того ясен. Наверное, не следовало задавать этот вопрос.

Помолчав, Сиан произнес:

– Умерли. Так же, как твои.

Теперь она взглянула прямо ему в глаза:

– Пожиратели душ?

– Мать с отцом охотились на оленя, меня они взяли с собой. Мы разбили стоянку в лесу на поляне, я лег в одной палатке, они – в другой. На ночь мы тщательно закрылись и заснули. Мне приснились две прекрасные женщины с распущенными волосами, они что-то пели. И перемещались сквозь деревья, не касаясь земли. Когда я проснулся утром, меня била дрожь. Палатка была распахнута настежь. Я сразу бросился к шатру родителей. Он тоже был отворен. И они оба лежали там мертвые. С открытыми глазами и ртами.

– И что ты сделал?

– Убежал. Я все бежал и бежал, не помню, сколько времени. Может быть, день или два. Так я добрался до озер и встретил Паула и Бети.

Алис перевернулась на живот и легла в той же позе, что и он, положив голову на сложенные перед собой руки. Она чувствовала печаль в этом мальчике, скрытую под маской спокойствия и беспечности. Алис ощущала, как печаль витает в этой комнате, проникает им в души. Но ему не хочется, чтобы Алис спрашивала его об этой печали. Печаль таилась в его смеющихся карих глазах, однако он не позволял ей выйти наружу. Поэтому девушка спросила о местах, которые ему довелось посетить и которые, как она позволила себе надеяться, она и сама сможет когда-нибудь увидеть.

– Как выглядят горы?

– В них воздух совсем другой. – Сиан закрыл глаза и снова открыл. – Там пахнет соснами и холодной водой. В Лэйксе воздух пахнет людьми. Я привязался к некоторым из них, но устал чувствовать их запах.

– Почему же ты не уходишь?

– А куда? Я был везде и все видел. Писгод, Таррен, даже возвращался в горы. Но я по-прежнему с Паулом и Бети. С ними не всегда легко, но они обо мне заботятся. Я к ним привык. Мне надоело их пьянство, но я понимаю, почему они пьют. И поэтому я ни за что не уйду, если будет возможность остаться.

Алис затаила дыхание. Она уже знала ответ, но все-таки спросила:

– И в чем же причина?

– Пение и шепот, – ответил Сиан.

Потом перевернулся на спину и уставился в потолок. Алис снова видела только его темную шевелюру.

– Они поют по ночам, Алис. Пожиратели душ поют. Как в ту ночь, когда они убили моих родителей. Они поют и шепчут твое имя – и чувствуешь, как будто чьи-то пальцы проникают тебе в голову. И ты лишь стараешься удержаться и не завизжать.

Алис очень хотелось погладить его по волосам.

– И поэтому Бети и Паул пьют? Чтобы не слышать?

– Поэтому все пьют, – поправил ее Сиан.

– Ты думаешь, это помогает?

– Говорят, пьяные крепче спят. Но я стараюсь не терять головы.

– Неприятно видеть их пьяными, – призналась Алис.

– Оно понятно. Вряд ли в Дефаиде много пьют. Но у Лэйкса нет Ограды, которая защищала бы жителей, Алис. Нам нечем отгородиться от их пения. Мы беззащитны против ночи.

Сиан повернулся на бок лицом к стене и не сказал больше ни слова.

Все поднялись еще до рассвета. Бети и Паул почти ничего не говорили, пока не выпили по нескольку чашек обжигающе горячего чая. Алис помогла приготовить завтрак, который состоял из сушеной рыбы и размятой вареной картошки. Бети слепила из нее оладьи и поджарила на огне в смазанной жиром чугунной сковороде. В этот раз еда показалась Алис чуть менее отвратительной, и она сумела съесть половину того, что ей положили, перед тем как отодвинула тарелку.

На рассвете они тронулись в путь. Бети и Паул ехали в одной повозке, запряженной ломовыми лошадьми, а Сиан и Алис – в другой. Паул предупредил, что до Писгода придется добираться два дня и каждый раз придется останавливаться до темноты, чтобы разбить стоянку.

День был ясный и холодный, и Алис обмотала шарф вокруг шеи и спрятала в нем лицо, так что видны были только глаза. Время от времени она опускала шарф, чтобы глотнуть морозного воздуха, и снова закутывалась. Она тщательно вглядывалась в деревья, в горизонт, в сумрачную глухомань леса по обе стороны дороги. Вряд ли она увидит сейчас пожирателей душ – при дневном свете они не показываются. И все-таки она не теряла бдительности. Но единственным существом, которое ей удалось увидеть, был светло-серый олень, стремглав пробежавший рядом с дорогой. А единственным звуком, нарушившим тишину, было голодное карканье стаи нахохлившихся на ветвях деревьев черных ворон.

Когда они только отъезжали, Алис волновалась, что Сиан захочет поболтать с ней. Разговоры ни о чем с мальчиками не относились к числу ее умений. Но выяснилось, что с ним легко можно молчать. Казалось, ему доставляло удовольствие просто сидеть рядом, держа поводья в руках, и дышать морозным воздухом. Так проходил час за часом.