Пирри Тео - Истории Бедлама

— ДОРОТИ! — мужской голос пробился сквозь облака густого дыма, окружавшие ее. Ее сила пропала, она подняла глаза и поняла, что жгучий, горячий дым в сарае был слишком густым, чтобы видеть что-нибудь. Синий свет исчез. Дороти была растеряна, слепа, и едва могла дышать в густом, черном дыму.

— Дядя Генри! — пыталась ответить Дороти, кашляя и брызгая слюной. Из темноты ее выхватили две сильные руки и вышвырнули ее из сарая. Через несколько мгновений, она вдохнула сладкий, прохладный, свежий воздух. Оба ее дяди побежал обратно в сарай и, мгновение спустя, лошади и свиньи выбежали во двор.

— Дороти! — воскликнула ее тетя Эм, бегущая к девушке, которая безвольно лежала на траве.

— Я в порядке, я в порядке, тетя Эм! — икнула Дороти. Она почувствовала облегчение от холодного мокрого полотенца на шее, которое прикладывала тетя Эм. Только теперь она почувствовала тупую, пульсирующую боль в ладони, которой она схватила горячий фонарь.

С громким треском, часть крыши сарая обвалилась.

— Дядя Генри! Хэнк! — закричала Дороти. Тетя Эм схватила Дороти за плечи с беспокойством наблюдая за дверью сарая, больше всего желая, чтоб ее муж и работник появились. Дядя Генри выскочил из двери, следом за ним Хэнк, оба кашляли и задыхались. Дороти судорожный вздохнула от облегчения и потеряла сознание.

— … Я поскользнулся на внутренностях свиньи, — услышала она, но была слишком слаба, чтобы открыть глаза. Послышался тяжелый вздох. Это была тетя Эм.

— Что… что она сделала, Генри? — прошло около минуты, прежде чем дядя Генри мог ответить.

— Она… э-э… она… ну, она получается разорвала свинью голыми руками.

Дальше судорожные всхлипывания.

— Но она просто ребенок! — тетя Эм открыто расплакалась. Горячие слезы капали на лицо Дороти.

— Эм, следующим может стать кто-то из нас. Вы не знаете, на что она способна, — сорвался дядя Генри. Дороти никогда раньше не слышала, как кричит дядя Генри.

— Вы должны сделать это сейчас, госпожа Эм, — послышался рядом голос Хэнка. — Стало быть, она это сделала. Она опасна для всех, даже для нее самой.

Дороти изо всех сил пыталась заговорить, но была слишком слаба, чтобы очнуться от кататонии.

— Давайте отнесем ее в дом, — дрожащий голос тети Эм утонул в звенящем колоколе приближающейся пожарной бригады.

Дороти чувствовала, как ее взвалили на одно плечо ее хрупкой тети и другое сильного дяди Генри, носки ее когда-то сияющих туфелек сейчас волочились по камням, на пути к ферме. Собрав все свои силы, она открыла глаза.

Поле. Горящий сарай и лязг красной пожарной машины. Голос начальника бригады, который кому-то кричал искать хорошенько. Свиньи и лошади неприкаянно бродившие неподалеку. И там, на кукурузном поле, свисающий со своего деревянного креста Страшила, отлично видимый в свете луны.

— Присаживайся, — сказал врач за столом, указывая авторучкой на стул. У доктора был нос картошкой, на самом кончике чудом держались очки с толстыми стеклами. Когда он, наконец, поднял голову, чтобы посмотреть на Нелли, ей сильно хотелось рассмеяться, она закашлялась, чтоб скрыть смех. Толстые линзы делали светлые глаза на бледном, морщинистом лице, по-рыбьи большими.

Солнечные лучи струились из окна, подсвечивая его серебристо-серые волосы и бороду. Там, где Нелли ожидала найти обычные для таких кабинетов грамоты в рамках и медицинские награды, на стене за его столом, стоял стеллаж с банками заспиртованных биологических образцов и пугающих устройств, непонятного назначения. Какие-то наброски странных механизмов. Один из них был приколот рядом с фотографией готового проекта, который оказался какой-то кроватью с проводами и ремнями. Единственное личное, что тут было, это фото улыбающейся молодой девушки, стоявшей рядом с красивой брюнеткой.

— Нелли Блай, верно? — доктор Браун толкнул очки вверх по переносице и наклонился вперед, изучая ее, пока она осматривала странный кабинет.

— Это я, — сказала она, глядя на другую странную фотографию, где гордый доктор стоял у металлического ящика с человеческий рост с кучей шлангов и датчиков.

— А скажи мне, Нелли. У тебя много знакомых?

Нелли перевела взгляд на доктора.

«Это новая проверка на психическое здоровье? Сколько людей в моем кругу общения?» — подумала она. Но она пришла сюда, чтобы получить ответы, а не давать их, так что пусть гадают.

Нелли потянулась к, как оказалось, зародышу кота в банке, которая стояла ближе всего к ней, и заглянула через стекло.

— Это, безусловно, самое странное соленье, из всех, что я видела.

Доктор забрал банку обратно.

— Друзья? Семья, может быть? — продолжил он.

— Да. Сюда, кис-кис! — позвала Нелли и потянула банку к себе, полностью, казалось, занятая мордочкой полусформировавшегося котенка.

Доктор Браун встал, взял банку и брякнул им по полке, существо заколыхалось взад и вперед в своем доме из формальдегида.

— О! — воскликнула Нелли, ударив руками о край стола. — Это такая проверка?

Он перегнулся через стол, сокращая расстояние между ними.

— Я задаю вопросы, мисс Блай, а не вы. Есть ли у вас какие-нибудь живые родственники?

Нелли усмехнулась.

— Я сказала вам, что я сделала. Это важно? Если вы выясните, что я в здравом уме, я смогу вернуться домой «к моим родственникам?» — она захлопала в ладоши от восторга и откинулась на шатком деревянном стуле.

Бледное лицо доктора начало краснеть. Он посмотрел на медсестру Болл и стиснул зубы.

— Отвечайте на вопрос, мисс Блай. Кто ваши родственники? Где они живут?

Нелли наклонилась вперед и указала на фотографию врача рядом с металлическим ящиком.

— О, что это, железные легкие? — она вскочила со стула и коснулась фото. — Или, может быть, какой-нибудь огромный чертик из табакерки?

Ноздри Брауна раздулись, и он жестом подозвал медсестру Болл. Медсестра Болл взяла Нелли за локоть и усадила ее, с силой, обратно на стул.

— Ну же, Нелли. Расскажи врачу, что он хочет знать, — она положила руку на плечо Нелли и крепко надавила на него. Очевидно, это был не просто совет.

Нелли посмотрела в окно.

— Ну, мне просто интересно, что врач, который лечит психически больных людей будет делать со всеми этими ловушками… — она замахала руками в сторону образцов, — они такие… Брр.

Доктор сорвал очки с лица и начал тереть их о собственный пиджак. Медсестра Болл отвернулась, чтобы создать видимость, что она смотрит в окно, но Нелли поймала взглядом отражение медсестры в стекле и увидела слабую улыбку, которую та пыталась скрыть от посторонних глаз.

Доктор Браун заставил себя слабо улыбнуться и снова сел напротив Нелли в кресло за письменным столом.

— Вы быстро тут поймете одно. У нас с вами есть куча времени.