Наташа Михлин - Это внутри

— Какие уроки, дурень?! Каникулы на носу… В комп бы пялился, как всегда.

— Или снежинки вырезал, — заржал Дик.

— Я бы не отказался, — тихонько вздохнул Терренс.

— Это все она…

Многочисленные ниши и выступы, освещенные резким электрическим светом, создавали идеальные условия для игры в прятки. Луис нашел Джереми в тени большого бетонного угла, сидящим на полу, поджав скрещенные ноги.

— Послушай, — начал Фернандес, опустившись на корточки, — я хочу, чтобы ты успокоил парней. Объясни им, что девочка такая же пострадавшая, как и вы. Я уже говорил, что придется ладить друг с другом, по крайней мере, сейчас. Мне… то есть, нам, не нужны несчастные случаи. — Агент раздраженно мотнул головой, сбрасывая с лица выбившуюся прядь. — Что конкретно здесь произошло, будут разбираться лучшие умы страны, но пока…

— Я понимаю, — перебил его Джереми и поднял глаза, — всё понимаю, — повторил он, поднялся одним слитным движением и направился к своим.

Фернандес медленно выпрямился, глядя, как Сайхем жестом призывает отряд к тишине, как негромко говорит, сведя темные брови и не пропуская ни одного обращенного к нему лица. Они слушали его голос, и через несколько минут тревожную агрессию сменило обыкновенное волнение перед важным событием, вновь раздалось хихиканье, мальчики разбились на мелкие группы и расселись.

Луис стиснул кулаки в карманах куртки, добрался до выхода и с облегчением закрыл за собой железную створку. Стоящие у дверей солдаты недоуменно смотрели на него. Фернандес выдавил нечто похожее на улыбку и вышел на улицу.

Снежная, залитая солнцем панорама заставила его на мгновение ощутить себя маленьким и темным. Голоса и звуки шагов за спиной будто отодвинулись куда-то далеко, Луис остался один на один с этой белизной.

«Что с тобой, chico [41] Chico — мальчик. ? Ты знаешь, что нельзя равняться на „правильно“, ведь „правильно“ бывает всегда лишь для кого-то одного… Ты поставил на карту все…»

«И себя самого,» — ответил ехидный голос в глубине сознания, — «…берегись, как бы не проиграть, Луисито…»

Громкий смех заставил его обернуться. На пороге обнимались двое парней, спецназовцы напряженно следили за ними, но старались держаться подальше.

— Проклятье, я ни разу еще не писал на снегу желтых слов при таком скоплении народа, — орал Энди, — чувствую себя гребаной знаменитостью!

— И что написал? — фыркнул Таккер, — надеюсь, что-нибудь матерное?

— Еще бы, — подбоченился Янг. — Ты чего так поздно, Так? Улетели бы без тебя!

— Я позволил себе задержаться, — хмыкнул Таккер, с вызовом глядя на стоящего поодаль Фернандеса. — А улететь без меня не выйдет. Знаешь, на чем мы полетим?

Энди помотал головой.

— Эти военные вертолеты закупают за бугром, — дернул бровью Гарсиа, — и у отца контрольный пакет акций. Пошли, мелкий, — Таккер приобнял Энди, — до отлета осталось немного…

Немного…

Это слово выдернуло Луиса из мутного оцепенения, он глубоко вдохнул, развернулся и быстро зашагал вслед за мальчиками. Таккера встретили шумно, на мгновение воцарилась неразбериха. После дневного света зал казался совсем темным, но Луис знал, что ищет, не задерживаясь ни на секунду, чтобы дать глазам привыкнуть, нашел белое пятно и направился к нему, схватил Джереми за прохладное запястье и потащил в дальний угол, где за другой толстой дверью не стояло охраны, потому что пост выставили гораздо дальше, в конце пустой галереи. За створками не было никого и ничего, кроме ледяного бетона и рубленого узора светотени.

Луис не рассчитал силу, и Джерри ударился спиной о косую стену. Глаза широко распахнулись, Фернандес закрыл ему рот, предупреждая вопрос, и тут же отдернул ладонь.

— Тихо… Послушай. То, что я сейчас скажу, не известно никому, но… я скажу это тебе лишь если ты… — Луис зарычал, рассерженный собственным английским языком, неожиданно ставшим окончательно чужим и застрявшим поперек глотки. — Вас ждет смерть, — наконец, выговорил он.

Джерри недоуменно смотрел на него, брови дрогнули.

— Не важно, где и кто это сделает… С вашей силой никто не будет возиться, проще прикончить, чем искать иные пути… — Луис облизал губы и перевел дух, — даже если бы я и правда собирался в Техас, то ни на минуту не поверил бы в благие намерения государства…

— Если бы… собирался… — медленно повторил Джереми, и прищурился, — то есть ты хочешь сказать, что все это, — он махнул рукой в сторону двери, — подстроено? — Склонив голову к плечу, Сайхем пристально вглядывался в лицо Луиса. — Тобой?

В глазах мелькнуло какое-то дикое, чуждое веселье, будто из голубых глаз на миг выглянул кто-то другой.

— Да, — ответил Фернандес и, вынув сигарету, нервно закурил. — Потому что я уже давно хочу свалить отсюда к чертовой матери…

— Зачем ты говоришь это мне? — глухо проговорил Джерри.

Луис затянулся и выдохнул в сторону.

— Потому что хочу, чтобы ты пошел со мной. Только ты. Один.

На лицо Джереми было страшно смотреть. Нет, не страшно, а… слишком остро. Ярко. Больно.

Луис сосредоточил взгляд на тлеющем пепле и продолжил:

— И еще девчонка, потому, что она — источник. Ключ к силе каждого из вас. Мне известно, откуда у нее это, ее мать, она… была ученым. У меня есть кое-какие ее бумаги. Там черт ногу сломит, но я надеюсь разобраться, как только…

Он помолчал, стряхнул сигарету и продолжил почти шепотом:

— Мы улетим, далеко отсюда, очень далеко… — он вздохнул и прикрыл глаза, будто в них ударил свет тропического солнца, — там уже ждут… Сможем подчинять себе целые страны. Вместе.

Луис дал Сайхему несколько секунд, чтобы осмыслить сказанное, отбросил бычок и резко спросил:

— Да или нет?

Джереми опустил голову, глаза закрыли белые пряди, свет ламп отражался от них, как от снега.

— Ты знаешь ответ, Луис.

— Тебе… нам… придется пожертвовать… многим.

Джерри распластался по наклонной стене, откинувшись назад, и тихонько рассмеялся.

— Многим?! Всем, если быть точным…

Он поднял голову и посерьезнел.

— А они?

Луис выразительно выгнул бровь. Даже в полутьме было видно, как краска медленно отливает от лица Сайхема. Он уставился в стену поверх плеча Фернандеса, губы дрогнули, внутри парня явно шла война, и Луис не стал пускать ее на самотек.

— Ты не увидишь этого, обещаю, — твердо сказал он и протянул ладонь, будто хотел утешить Джерри, погладить по лицу.

За створкой раздались приглушенные голоса, Луис уронил руку, отступил, толкнул дверь и обернулся. Джереми перевел взгляд на Фернандеса и изумленно прикоснулся пальцами к своей щеке.

Спутниковые телефоны были лишь у Николсона и командиров подразделений, рассеянных по периметру долины. Фернандес поднял руку и взглянул на амулет. Обезьяний череп улыбался с плетеного металлического шнура, цветные бусины стукнули друг о друга.