Наньпай Саншу - Свиток 1. Дворец семи звезд вана Лу [ЛП]

— Не надо бояться. Когда Братишка лечил меня, я вымазал свою руку в его крови, смотри, — он показал пятно крови на руке. — Вы слюной размажьте тоже немного по своим лицам, уверен, что это сработает!

Я не удержался от смеха:

— Твою мать, ну ты и гнусный тип. А ведь он спасал тебе жизнь!

Паньцзы смущенно улыбнулся и сказал:

— Я и сам тогда не понял зачем, просто увидел его кровь, капнувшую на землю, и, в общем, решил чего ей зря пропадать.

Толстяк не мог понять, о чем мы говорим, и переспросил:

— Это как? Кровь этого парнишки что, такая чудесная?

Мы оба покивали и рассказали о происшествии в пещере с мертвецами. Толстяк сразу же очень заинтересовался этой кровью и восхищенно заявил:

— С таким средством я мог бы грабить могилы еще долго и стать уважаемым расхитителем.Твою мать, кто бы ни захотел погасить свечу моей жизни, уж я-то заставил бы стоять его на коленях до гробовой доски, — говоря это, он смотрел так, словно хотел вырвать кусок кожи, испачканной кровью Молчуна, с руки Паньцзы.

— Я не знаю, куда ведет этот проход и зачем его вырыли, — обратился ко мне Паньцзы. — Но раз уж мы не можем найти выход из этого каменного лабиринта, я думаю, что это шанс. Может, войдем туда и посмотрим?

Я заглянул в отверстие — из темноты тянуло сквозняком, протиснуться туда можно было только по одному, — я почувствовал, как волосы встают дыбом от страха. Идти туда было нельзя, но если ничего не пытаться делать, тогда остается только сидеть и ждать смерти, поэтому я кивнул, соглашаясь. Толстяк снял ремень, привязал его к ноге и сказал Паньцзы:

— Ты — держишься крепко за ремень, я — впереди прокладываю дорогу.

Не сказав больше ни слова, он согнулся и первым полез в проход, потом, держась за ремень, вошел Паньцзы. Я посмотрел, как они теряются во мраке, сглотнул, и, молясь всем богам, с трепетом в сердце тоже пошел в темноту.

Толстяк впереди полз очень медленно, в некоторых местах он едва мог протиснуться. Частенько ему приходилось втягивать живот и подбирать задницу, чтобы пройти дальше. Паньцзы шел впритык к нему, постоянно натыкаясь на огромный зад. В конце концов он решил предупредить:

— Смотри, воздух не испорти!

Толстяк впереди дышал с трудом, и сил на ответ у него не было. Если такой болтун, как он, не ответил на насмешку, значит, ему действительно тяжело. Мне казалось, что мы похожи на трех уставших земляных червяков. Не знаю, как долго я полз. Вдруг Толстяк сдавленно крикнул:

— Есть свет! — и пополз быстрее. Видимо, рванув вперед, задел рану Паньцзы, тот застонал от боли. Толстяк полз очень быстро. Так быстро двигаться в узком проходе при его комплекции, это было похоже на чудо. Свет впереди становился все ярче. Я уже начинал верить, что нам, наконец, повезло. Неужели этот маленький лаз ведет наружу?

Наконец, Толстяк первым выбрался из лаза, и только он вылез, я услышал его испуганный возглас:

— Я ебу! Ну и что это за место?

Я осторожно выбрался из прохода. Снаружи был только небольшой выступ, на котором я мог стоять, а затем был обрыв не меньше пятнадцати метров вниз. И очень сильный ветер — пришлось крепко держаться за стену. Я вжался спиной в камень и осмотрелся.

Сложно описать место, представшее моему взору. Это была огромная естественная каменная пещера размером примерно с футбольное поле. В своде образовалась большая трещина, через которую проникал лунный свет, хорошо освещавший все до мельчайших деталей. Я стоял у западной стены, способов подняться или спуститься пока не видел. Но обнаружил, что вся поверхность стен пещеры прямо-таки испещрена дырами, вроде той, из которой мы вылезли. Их были тысячи, разных размеров, словно пещеру обстреляли пушками разного калибра.

Но удивительно было другое. Посреди этой пещеры росло большое дерево, высотой примерно в десять этажей. Ствол был столь велик, что его вряд ли обхватили бы десять человек, а ветви были плотно оплетены бесчисленными, словно провода на электростолбе, толстыми лианами. Эти лианы опутывали все, до чего дотягивались, свисали с веток, переплетаясь и свободно болтаясь в воздухе. Некоторые из них, видимо, оторвались и валялись у подножья дерева. Часть лиан дотягивалась до проходов в стене, они были везде. Даже по краю нашего прохода ползли две плети.

Приглядевшись, я заметил, что внутри кроны, на ветвях еще что-то висит. Поначалу я подумал, что это плоды, но, рассматривая их очертания, решил, что все же это не так. Плети лиан мешали рассмотреть эти предметы, но было заметно, что они странно покачиваются, будто их колышет ветер.

А внизу я заметил каменную лестницу, начинающуюся от небольшого строения, напоминающего алтарь для жертвоприношений, и ведущую под крону дерева. Последняя дюжина ступенек была плохо различима, лестница вела к каменной площадке, на которой возвышалось нефритовое ложе. И на нем, кажется, лежало тело! Расстояние, правда, было очень большим, я едва мог разобрать очертания того, что видел, и не решился определить наверняка.

Толстяк разволновался и закричал:

— Твою мать, я все же нашел! Это определенно гробница Западной Чжоу! А на нефритовой платформе должен быть труп вана Лу Шана. Вот же старая сволочь — просто стервятник, сперший гнездо у голубки! Обобрал чужую гробницу, выбросил чужие тела и занял место сам! Сегодня я, Толстяк, пришел, чтобы помочь небесам восстановить справедливость, ибо все, кто не соблюдает профессиональную этику, все расхитители плохо заканчивают! — Толстяк был воодушевлен и не понял, что обругал не только вана Лу Шана, но и себя самого.

Паньцзы не был столь оптимистичен:

— Лучше не лезть туда очертя голову. Этот Властитель Павших воинов, судя по найденным ловушкам — человек не доброй души. Я думаю, здесь должна быть еще одна ловушка. Надеюсь, что мы найдем способ выбраться наружу через трещину в своде.

Я поднял голову, посмотрел на свод пещеры, и потерял дар речи. Даже просто забраться наверх сложно. Но до самой трещины надо было еще проползти какое-то расстояние по каменному своду, вися вниз головой. Мы же не пауки, чтобы по потолку вверх ногами бегать. Я обернулся, чтобы узнать мнение Толстяка. Но его кажется слова Паньцзы никак не заинтересовали. Он уже наполовину свесился вниз и пытался ногами отыскать точку опоры. Я уже знал, как он ловок, потому останавливать не стал. Толстяку удалось спуститься метра на два, он добрался до соседнего прохода в стене и собирался продолжить спуск. Внезапно из прохода появилась рука и схватила его за ногу.

Толстяк вздрогнул от испуга и, чтобы отцепить эту руку, со всего маху пнул ее, но тут из дыры донесся мужской голос:

— Не двигайся! Еще шаг и тебе хана.