Маргарита Малинина - Исчезнуть из преисподней

Я провела ревизию в холодильнике, выбросила некоторые продукты, а также зачерствевший пирог, и отправилась в магазин. Затем устроилась возле компьютера и перечитала Светкину статью о Щербинине. Фотография шатенки не давала мне покоя. Черты лица были знакомыми, но я ее никогда не видела. Может она быть матерью Юлиана? Он сказал, что мамы у него нет. Нет и не было или нет, потому что она умерла?

Я полезла в соцсети и не нашла ни Юлиана, ни Щербинина, ни Крупина. Фамилию Юлиана я не знала, только догадывалась, но имя-то редкое, город и примерный возраст знаю, я понадеялась, что этого будет достаточно. Затем я стала искать жену Щербинина. По ее фотографиям я понимала, что этот человек обязательно будет в Инстаграме или похожей соцсети, где упор делается на «фоточки», а не посты с мудрыми мыслями. Имя ее я тоже нашла в статье, оно было достаточно редким — Эвелина. И да, таковая обнаружилась в нужной соцсети. Совместных снимков с мужем не было — наверно, ему нельзя и он на этом настоял. Но из всяких салонов-курортов-ресторанов были, и немало. Но на одной фотографии месячной давности она была в черном платье и темном платке на голове на фоне какой-то церкви. Описания к фотографии не было, и какая-то подписчица предположила: «Это ты на отпевании?» Эвелина написала ответный комментарий: «Да ты что! Зачем мне? Это я после службы! Такая легкость в душе! Дала пожертвования!» (переписка приведена с исправленной пунктуацией и орфографией). Ну да, ну да, у «них» же модно быть религиозным. Они не понимают, что вера — она в сердце, а не в службах и пожертвованиях, да еще и напоказ. «Как зачем? — ответила ее знакомая. — Я бы пришла, пусть соперница сверху посмотрит. Она мертва, а я жива. Победила!»

«Хороша победа, — мысленно осудила я комментарий. — Кто-то умер, а кто-то другой этому радуется. Ну и ну».

«Я не думаю, что сверху! — высокомерно написала Эвелина Щербинина. — Изменщикам один путь, если не покаются! Мой покаялся, а она спилась. Туда ей и дорога! Черти прибрали!»

Поразительная откровенность для жены публичной персоны! Да еще и столько пафоса! Наверно, дело не в искренности, а в глупости. Я бы не приводила эту переписку здесь, если бы не одно но — последний комментарий от знакомой (наверно, даже родственницы, учитывая тематику и осведомленность).

«Да, так ей и надо. Только мальчика жалко, он-то у них нормальный».

У меня сжалось сердце. От этих слов мне почему-то тоже стало «жалко мальчика», только вот я не знала какого. Не факт, что речь о Юлиане. Смотря сколько лет этой знакомой-слэш-родственнице. В профиле ни одной фотографии нет. Если это женщина в возрасте (к примеру, та самая, что помогла Юлиану с квартирой), то он для нее и впрямь мальчик.

Я стала искать в Сети информацию о семье бизнесмена Крупина, но ничего не нашла. Он шел только в связке с Щербининым, как человек, оплативший предвыборную кампанию. Что ж, если эти дамочки такие словоохотливые и любящие косточки перемывать ближним своим (непонятно, как это сочетается с христианством, ну да ладно), можно на этом сыграть. Я создала профиль в этой соцсети и написала обеим в ЛС. «Можно с вами поговорить о Юлиане?»

Шли часы. Эвелина отмалчивалась, но она была оффлайн, видимо, очередное посещение салона красоты, или что-нибудь в этом духе. А вот пользователь под ником Antonina1955 вскоре ответила.

«Вы кто?»

Ожидаемо. Ну и что теперь?

«Вы же переписывались о нем с Эвелиной не так давно? У меня важный вопрос по теме. Я его друг». И даже врать не пришлось. Мы же и впрямь почти друзья. И действительно вопрос имеется.

«Я знаю всех его друзей».

Ого, а вот это неожиданно. Ну и что теперь?

«Я друг его мамы. Хочу узнать, что произошло».

«А где вы были, когда случилась трагедия? Почему не помогли мальчику?»

«А вы?» — не удержалась я.

«Я помогла!» — гордо ответила Антонина и добавила меня в черный список. Продвинутая бабуля, что сказать. Я вот и не сразу нашла, где он здесь и как им пользоваться. Может, и не бабуля вовсе. «Мальчик» и «1955» — еще не аргументы, в интернете можно назваться как угодно и писать что угодно.

Ладно, можно считать доказанным, что мать Юлиана была любовницей политика Щербинина? Как я поняла, политик остался с женой, а любовница спилась, сделав сына сиротой. Но о какой трагедии идет речь? Если они ее так проклинали, странно убиваться из-за ее смерти. Конечно, имелось в виду, что для сына это трагедия, но так обычно называют внезапные смерти, как мне кажется, а не когда обсуждают того, кто спился. Короче, вся семейка какая-то чеканутая.

Не успела я это подумать, как мне прилетел ответ от Эвелины.

«Пошла на…» — далее шло непечатное слово. Да еще и предложение начиналось со строчной буквы вместо прописной, а после матерного словца не стояло вообще никакого знака препинания. Ну хоть бы восклицательный знак добавила, что ли. Я ж говорю, долбанутые они все. И зачем я в это лезу?

— Затем, что Светку, похоже, реально прибили.

И что теперь делать? Я надеялась, что хотя бы один раз она в своей квартире в разгар журналистского расследования (читай: сфабрикованного похищения и убийства) появилась. А раз нет, то вывод напрашивается только один…

От недобрых мыслей засосало под ложечкой. Я потянулась к телефону с намерением позвонить Рубцову. Придется сознаваться, что я скрыла от следствия важную улику — труп моей пропавшей соседки. Да еще и потеряла его потом.

И тут я похолодела. Отпечатки в нижней квартире! Там же теперь и мои, и Юлиана! Как я докажу, что там не жила? Ну зачем, зачем мы обыскали квартиру?! Не специально ли Юлиан это сделал? Ведь это он предложил, а я, как дура, согласилась.

Я сбросила Рубцова, не успев нажать вызов — звонок даже не прошел — а затем набрала консьержа и попросила у него номер Василия Ивановича: я была уверена, что он оставлял им свой телефон, как старший по дому. Понимая, что придется долго объяснять, кто я и что мне надо, я соврала, сказав, что экскурсия произвела на меня такое неизгладимое впечатление, что я хочу пожертвовать много денег на облагораживание парадной и у меня даже есть идеи, как именно их потратить. Мне, хоть и не сразу, поверили, и уже через пять минут я общалась с Василием Ивановичем.

— Помните, вы говорили о маме Юлиана? Ну, что она красивая была?

— Деточка, я ж ее не видел, — начал он, — я же от других…

— Знаю-знаю, — перебила я в нетерпении, — но вы же можете устроить мне встречу с кем-то, кто знал ее в лицо? Такие все еще живут в вашем доме?

Василий помолчал немного, вспоминая.

— Да, Федор дружил с Щербининым, еще когда молодыми они были. Живет в соседней парадной. Приходи, дочка, я пока дома. Свожу тебя к нему, познакомлю. Сам давно у него не был, нужно обсудить обустройство детской площадки. Подписи собираю.