Кристиан Винд - Похититель бабочек

– В сводках было указано, что она скончалась не во время пожара, а спустя несколько дней?

– Да, – тяжело вздыхает уборщица и мне кажется, что она едва сдерживает слезы. – Мелинда была одной из тех, кого не успели спасти, до нее просто не дошла очередь. Все правое крыло здания было охвачено пламенем, и пожарные не могли прорваться внутрь. Они потушили огонь только ближе к рассвету, и тогда же наконец сумели проникнуть в палаты. Мелинду нашли в конце коридора, в душевых для пациентов. Бедняжка обгорела так сильно, что сперва ее приняли за обугленный труп, но затем оказалось, что у нее есть слабый пульс.

– Но помочь ей не смогли?

– О нет, – сдавленно отвечает Джиллиан. – К счастью, ее мучения длились недолго. Одному богу известно, какую боль ей пришлось вытерпеть перед смертью. Врачи не могли ее спасти, потому что ее ожоги были не совместимы с жизнью, но и не могли позволить ей уйти, а потому просто кололи обезболивающие, втайне надеясь на то, что она вскоре умрет и ее страдания закончатся.

– Это звучит ужасно, – искренне говорю я, пытаясь унять разбушевавшееся воображение, рисующее перед моими глазами кошмарные картины. – У нее были родные?

– Нет, – старушка грустно качает головой и кладет правую ладонь на спину спящего пса. – Родители Мелинды были неблагополучными, если вы понимаете, о чем я. Ее отец умер, когда крохе не было и двух лет, а мать вскоре лишили родительских прав. У Мелинды был старший брат, но ее разлучили с ним еще в детстве, поскольку малышей поместили в разные приюты. Позже Мелинда попала к нам, в госпиталь Хайден Крик. Девочку перевели из приюта в лечебницу, когда ей исполнилось шестнадцать.

Она ненадолго замолкает, тайком утирая уголок глаза, а я тупо таращусь в окно, светлеющее впереди за ажурной занавеской, за которым вовсю припустил октябрьский ливень.

– Джек, – произносит в наушнике грубый голос так внезапно, что я едва не подскакиваю от неожиданности, и это не ускользает от внимания старушки.

– Что с вами? – озадаченно интересуется Джиллиан. – Вы в порядке?

– Да, спасибо… – выдыхаю я. – Кажется, судорога.

– О, – она участливо глядит в мое лицо. – Должно быть, вы просто слишком долго сидели в одном положении, Джек. Попробуйте размять ноги.

– Вы правы, – я поднимаюсь с дивана и делаю круг по комнате, прислушиваясь к шипению в своем наушнике. – Кажется, теперь легче.

– Чудесно!

Уборщица улыбается мне в ответ, но затем, вспомнив тему нашего разговора, мгновенно мрачнеет. Должно быть, эта беседа все еще причиняет ей душевную боль, несмотря на давность происходящих событий.

– Джек, – повторяет голос в наушнике, но уже не так резко. – У Мелинды был брат. Ты понимаешь, что это может означать?

– Нет, – говорю я в пустоту, прежде чем осознаю это. – Нет… Кажется, ногу все еще немного сводит.

Я с размаха падаю в продавленное кресло и делаю вид, что разминаю саднящую мышцу.

– Попытайся расспросить ее о старшем брате Мелинды, – командует Зет. – Может быть, она вспомнит, как его звали.

Старушка продолжает обеспокоенно наблюдать за мной, пока я нещадно растираю голень. Решив, что эту дурацкую затею уже можно прекратить, я убираю руки и выпрямляюсь.

– Ну вот, теперь все отлично, – с легкой улыбкой заявляю я. – Но давайте вернемся к этой давней городской трагедии и моему будущему репортажу. Миссис Бишоп, вы не знаете, как сложилась судьба брата Мелинды? Возможно, вы помните его имя?

– Нет, Джек, я никогда не видела мальчика, – она разводит руками в стороны. – Я слышала, что какое-то время они с Мелиндой вели переписку, а она часто отправляла ему свои рисунки. Знаете, Джек, она чудесно рисовала. Все стены в палате Мелинды были увешены рисунками, и работники госпиталя нередко приходили полюбоваться на ее новые работы. К сожалению, беспощадный огонь уничтожил и Мелинду, и все ее рисунки.

– Очень жаль, – задумчиво отвечаю я, нахмурившись. – Их старая переписка с братом случайно не сохранилась? Это было бы очень трогательно – опубликовать частичку из прошлого погибшей пациентки.

– У нас где-то хранится коробка с личными вещами погибших пациентов, – неуверенно тянет старушка. – Мы оставили ее как дань уважения тем, чью жизнь забрал огонь. Я могу спросить о ней в госпитале. Возможно, вам повезет, и внутри окажутся письма или рисунки Мелинды.

– Это было бы просто чудесно, – я поднимаюсь с дивана и протягиваю Джиллиан свою ладонь. – Тогда я оставлю вам свой номер телефона. Свяжитесь со мной, если отыщите что-нибудь.

– Конечно, Джек, – кивает она, пожимая своей сухой кистью мою руку.

– До встречи, миссис Бишоп.

– Всего хорошего, Джек.

Она поднимается из кресла, провожает меня до крыльца и машет на прощание сморщенной ладонью.

Когда дверь за моей спиной наконец захлопывается, я сбегаю по низким ступеням и выхожу на полупустую аллею, по которой разносятся порывами влажного ветра осенние листья.

Окраины Хайден Крик кажутся особенно унылыми и безрадостными в это время года, и я не могу отделаться от мысли, будто все, что меня окружает, подернуто неестественным фильтром сепии – той, которую так любит Белла.

– Джек, я думаю, это настоящий прорыв, – заявляет Зет, о котором я уже успел позабыть. – Теперь я не сомневаюсь в том, что брат Мелинды – это и есть похититель Беллы. Нам нужно выяснить, кто он такой и где он может скрываться.

– Если о нем ничего не знала даже Джиллиан, проработавшая в клинике много лет, то, думаю, это будет не так просто.

– И все же, это успех, – уверенно возражает измененный программой голос. – Все улики сходятся, вырисовывается даже очевидный мотив. Должно быть, каким-то образом брат Мелинды узнал о тебе и Белле, а заодно и о ваших отношениях, претерпевших в последнее время разительные изменения.

– Хочешь сказать, – я морщу лоб и аккуратно обхожу глубокую лужу, растянувшуюся посреди мостовой. – Он похитил Беллу потому, что считает, что я ее не заслуживаю?

– Кажется, он сам об этом открыто заявлял в одном из сообщений. Вероятно, он до сих пор не смирился с гибелью младшей сестры.

– Черт, – я раздраженно пинаю обломок гравия, блестящий неровными мокрыми краями. – Но я-то здесь при чем? И Белла?

– Ну, – задумчиво тянет Зет. – У тебя есть сестра, а у него нет. Очевидно, он очень эмоционально воспринял фразу Беллы о том, что ты ее разлюбил.

– Это неправда, – резко отвечаю я, повышая голос. – Я всегда любил Беллу и буду ее любить. Никто не вправе отнимать ее у меня, и никто не вправе творить такое. Мне жаль, что Мелинда погибла, но ни я, ни моя сестра в этом не виноваты!

– Джек, я с тобой полностью согласен, – осторожно отвечает Зет. – Пожалуйста, успокойся. Я всего лишь хочу сказать, что в больном мире похитителя Беллы существует своя особенная логика. Я думаю, он решил воссоздать ситуацию из своего прошлого, чтобы наказать тебя. Он забрал у тебя сестру и хочет знать, достоин ли ты того, чтобы получить ее обратно.