Керстин Гир - Третий дневник сновидений [litres]

Вот как! Это была уже интересная теория.

– То есть мы сейчас находимся в твоей голове?

Эмили кивнула.

– Точней сказать, в моём сне. – Она снова посмотрела на меня. – Ты проекция моего подсознания.

– Что ж, ладно, – ответила я. – Тогда спроси своё подсознание, долго ли ты тут сидишь.

Эмили равнодушно пожала плечами:

– Что здесь значит время?

– Входил ли кто-нибудь сюда или выходил оттуда? – Я показала на дверь Флоранс.

– Вот в эту? Не-е… – покачала головой Эмили.

Уже хорошо.

– И дверь просто не открывалась? – настаивала я.

– Насколько я знаю, нет, – сказала Эмили. – А теперь заткнись, мне надо решать.

– Не знаю твоего подсознания, – я кашлянула, – но почему ты опять пытаешься проникнуть в сон Грейсона, если это всё только у тебя в голове?

– Потому что я хочу знать, что моё подсознание расскажет о Грейсоне и обо мне… Ах, тебе этого не понять, это высокая психология. А теперь исчезни и дай мне спокойно решать. Восемь тысяч девятьсот девяносто девять плюс триста тридцать четыре плюс ноль, запятая, семь, пять, три, сто тридцать четыре плюс ноль, запятая, семь… на четыре…

– Если ты хочешь что-то узнать про себя и Грейсона, можешь просто спросить меня, – сказала я. – Во-первых, вы не созданы друг для друга. Во-вторых, он рад, что избавился от тебя. В-третьих…

– Заткнись! – велела Эмили.

Я не дала себя сбить.

– Нет, послушай, твоё подсознание могло бы тебе сообщить ещё кое-что. Например, что, в-третьих, тебе надо бы поработать над своим характером, потому что ты…

– Я сказала, заткнись! – Похоже, она не очень много узнала от своего подсознания и попыталась опять сосредоточиться на задачках.

Что ж, теперь кое-что потрудней.

– Твой отвратительный младший брат Сэм – Леди Тайна, – сказала я.

– Что?! – Эмили опустила карандаш и посмотрела на меня, вытаращив глаза. – Сэм?! Сэм – Леди Тайна?

– А ты не знала?

Эмили опять покачала головой:

– Нет. Конечно нет. Впрочем… иногда… как будто догадывалась. Иначе ты бы мне сейчас этого не сказала.

– Именно! Потому что мы сейчас в твоей голове, а подсознание давно поняло, что именно твой брат написал все эти подробности, не опасаясь тебя. Процитирую по памяти: «Рефлекс! Школьная газета, которую надо бы назвать „Рефлюс“, она такая же скучная и простодушная, как её главная редакторша».

Эмили была явно поражена. Можно сказать, опрокинута.

– Сэм – Леди Тайна… – повторила она тихо. – Мой маленький Сэм? Но он меня не… Лучше бы ты мне этого не говорила.

– А я думаю, лучше бы тебе не копаться больше в своём подсознании, – ответила я. Не хотелось останавливаться, хотя мне и было жалко Эмили. Она должна была исчезнуть из этого коридора. – А то я бы стала выкладывать тебе всё больше неприятных истин. Каждый день. Истин, от которых твоё подсознание хотело тебя уберечь, но уже не получается, потому что ты беспощадно копаешься в собственных безднах и выносишь на свет вещи, которым лучше бы затеряться в темноте. – Ха, это были всего лишь скверные метафоры. Надеюсь, внутренний редактор Эмили их пропустит. – Как ты думаешь, для чего эти двери? Только для того, чтобы защищать тебя от знаний, которые могут повредить твоему психическому здоровью. – Я становилась немного патетичной. – Тебе не надо бы переступать порог в этот коридор… э-э… в этот лабиринт твоего мозга. Глубоко в душе ты сама это знаешь.

Эмили выглядела неуверенной.

– Но правда никогда никому не вредила, – пробормотала она.

– Если бы! – Я попыталась произнести эти слова выразительно, между тем как по коридору пронёсся порыв ветра, откинув волосы со лба Эмили.

Теперь она слушала с особым вниманием.

– Вся правда, которую ты здесь узнаешь, не только сделает тебя несчастной и одинокой, но и постепенно снесёт твою крышу, – объясняла я настойчиво и, чуть наклонившись, доверительно прошептала: – Признайся, ты уже близка к этому, потому что это выше твоего понимания… Ты начинаешь сомневаться в своём здравом рассудке, и это лишь начало. – Я выдержала небольшую паузу. – Закончится всё психушкой, – сказала я гробовым голосом.

К моему удивлению, Эмили не стала мне возражать.

– Я, в самом деле, иногда боюсь сойти с ума. Ведь я знаю, что всё это мне лишь снится, но при этом чувствую по-настоящему… Думаю, это можно объяснить логически, не важно, много ли я на эту тему читала и размышляла, возникают лишь новые загадки. Не знаю, понимаешь ли ты, что я имею в виду.

О да, это я хорошо понимала. Она даже не представляла, насколько хорошо.

– Мозг – сложный орган, – сказала я. – И если ты свой хочешь уберечь от коллапса, если ты хочешь учиться, закончить школу и создать семью, не опасаясь сумасшедшего дома, вернись через свою дверь и не появляйся здесь больше.

– Сумасшедший дом ничего не добавит, – рассеянно поправила меня Эмили.

Я пожала плечами:

– Извини, я лишь часть твоего подсознания.

– Знаю, знаю… – сказала Эмили. – И боюсь, ты права. – Она встала. – Я не должна больше сюда приходить. Да и не хочу ничего особенного. Мой мозг здесь показывает мне лишь тех людей и животных, которых я готова терпеть в реальной жизни. Наверно, если не говорить о Грейсоне. Я ненавижу леопардов, я ненавижу тебя, я ненавижу летучих мышей. Я не выношу твою сверхумную сестру, и Артур Гамильтон для меня величайший хвастун на свете. А сразу за ним Генри Гарпер. Он чудовищно ленив, но всегда получает лучшие отметки, потому что учителя считают его гением, остальное объясняют несчастливым детством. – Она смотрела мимо меня, брезгливо скривив лицо. – Меня может вырвать, когда я вижу его небрежную походку, его деланую ухмылку, руки в карманах.

Я повернулась на каблуках.

– Мне тоже всегда приятно тебя видеть, Эмили, – сказал Генри.

Он действительно держал руки в карманах, так небрежно, что сердце у меня забилось сильней. Впрочем, ухмылка его была не деланой, разве что немного вымученной.

– Ты не собираешься следить за дверью Флоранс? – обратился он ко мне.

– Собиралась, пока мы тут с Эмили вели небольшой разговор, – ответила я, совсем забыв, сказала ли Эмили что-то ещё, требовавшее ответа. Что-то о летучих мышах.

– Я как раз хотела уйти. – Эмили засунула карандаш за ухо.

– Причём насовсем, – добавила я.

Генри нахмурился, вместо того чтобы похвалить меня за то, что я прогнала Эмили из нашего коридора.

Я быстро добавила:

– У Флоранс всё спокойно, не волнуйся. Она и так сегодня ночью не сомкнёт глаз. Артур задумал, мне кажется, что-то получше, чем…

– Стоп! – Генри приложил палец к губам. – Прежде чем рассказать мне о вещах, не предназначенных для постороннего слуха, убедись, что я действительно тот, за кого себя выдаю.

– Тот, за которого ты… Ах, вот что ты имеешь в виду. Что Артур устроит ещё какой-нибудь трюк с превращениями. – Об этом я действительно не подумала. – Но тогда здесь, может, и не Эмили… Ах, нет, это она. Сам Артур не мог бы лучше изобразить. – Я усмехнулась, между тем как Эмили мрачно смотрела на нас: похоже, подсознание заставляло её сильно нервничать.