Роберт Стайн - Пропавшая девушка [litres]

Она сурово посмотрела мне в глаза:

– Я хочу, чтобы ты убил Ангела. Я хочу, чтобы ты убил его завтра ночью.

– С тобой все хорошо? – Пеппер разглядывала меня, прищурившись.

– Да, кажется. А что? – спросил я.

– Ты разве не должен быть в читальном зале? Что ты слоняешься по коридору?

Я моргнул. Никак не мог сосредоточиться на ее лице. Длинный коридор с рядами шкафчиков по обе стороны, двери классов – закрытые, поскольку звонок уже прозвенел, какие-то ребята на лестнице, цепляющие к потолку бордово-серый транспарант – все было как в тумане.

Все утро я бродил сам не свой, словно в прострации.

Пеппер стояла передо мной, подбоченясь: ждала ответа.

– Я… не знаю, – выдал я.

– Что ты не знаешь? Ты не знаешь, почему шляешься по коридору?

Пеппер сегодня впервые пришла в школу после нападения. На ее голову была натянута все та же голубая шапчонка. Я знал: Пеппер боялась, что ребята засмеют ее за истерзанную лысую голову. Но, разумеется, она оказалась не права – все отнеслись к ней с огромным сочувствием. Вся школа была в курсе, что на Пеппер напали, что она пережила страшное потрясение. Кто над таким смеяться будет?

Даже Диего, любивший резануть правду-матку в лицо и обладавший поистине слоновьим остроумием, подвозя Пеппер до школы, уверял ее по дороге, что в шапке она смотрится восхитительно. Пеппер предположила, что тело Диего захватили марсиане: такая деликатность совершенно не в его духе.

– Я просто как-то странно себя чувствую, – сказал я. – Витаю в облаках. Наверное, по дороге в школу я отморозил себе мозги.

Лиззи сказала, что добыла пистолет.

Согласен, ответил я. Неужели я действительно так ответил?

Как я МОГ?

Она сказала, что даст мне пистолет, и я сказал, что согласен.

Сказал, что убью Ангела завтра ночью.

Мне ужасно захотелось все рассказать Пеппер. Я знал, что она меня остановит. Знал, что она позаботится обо мне. Я знал, что Пеппер… ужаснется.

Я открыл рот, чтобы рассказать ей, как встретил Лиззи в метели. Но не смог произнести ни слова. Лишь что-то вякнул сдавленно.

Взгляд Пеппер сделался еще более пристальным. Она взяла меня за руку.

– Майкл? Может, тебе к медсестре надо? Ну и видок… Ты что, заболел?

«Лиззи сказала, что добыла пистолет».

«Она назначила мне место встречи».

– Нет. Я в порядке. Правда. – Я указал на дверь, за которой находилась парковка для учащихся. – Пойду, что ли, воздухом подышу…

– Снег еще идет, Майкл. Не выходи без куртки.

Я кивнул:

– Спасибо, мамочка.

– Дурак ты, – сказала она.

«Я сказал, что убью Ангела завтра ночью».

– Раз я дурак, чего же ты вместо урока торчишь в коридоре, общаясь со мной?

Пеппер пожала плечами.

– Без понятия. – Она отвернулась и пошла прочь, поправляя на голове шапку. Ее кроссовки пищали по полу. Внезапно она обернулась. – Мы еще будем встречаться после уроков для работы над ежегодником?

Я кивнул:

– Само собой.

Она покачала головой:

– Не броди как неприкаянный. Не сходи с ума, ладно? У нас и так проблем по горло, еще этого не хватало.

– Хорошо, – сказал я. И смотрел ей вслед, пока она не скрылась за углом.

Обернувшись, я подскочил от неожиданности – надо мной нависал директор школы, мистер Олифант. Ростом больше двух метров, а здоровущий – как центральный полузащитник. Собственно, мне говорили, что он действительно играл полузащитником за университет Говарда. Темно-синие костюмы, которые он постоянно носит, всегда растянуты в груди и плечах.

Олифант – первый чернокожий директор Шейдисайдской школы, и все согласны, что он мировой мужик. Дружелюбный, всегда спокойный, он никогда ни на кого не орет, с ним всегда можно встретиться в коридоре и поговорить по душам.

– Не хотел к тебе так подкрадываться, Майкл, – сказал Олифант. Свет отражался в стеклах его очков, скрывая от меня его глаза. От такого здорового дяди ожидаешь раскатистого рыка, однако голос у него всегда мягкий и спокойный.

– Я… мне нужно в читальный зал, – выпалил я.

Зачем я так сказал? Что со мной творится?

– Если у тебя есть пара минут, – он мотнул головой в сторону своего кабинета дальше по коридору, – я бы хотел поговорить с тобой об этой девочке, которую ты, по всей видимости, встречал. Лиззи Уокер, кажется? – Он положил огромную лапищу мне на плечо и повел вниз по коридору. – Насколько я понимаю, в школу проникла самозванка, посторонняя девушка.

– Лиззи говорит, что достала пистолет, – сообщил я ему.

Он повернулся и уставился на меня через очки.

– Что ты сказал?

Я сглотнул:

– Я сказал, что не видел Лиззи уже сто лет. Мы вроде как подружились… после того, как я помог ей найти класс. Она постоянно терялась.

Олифант вошел в кабинет, кивнув мисс Грир, секретарше.

– Присаживайся, Майкл. Давай поговорим о ней. Ты догадывался, что она не зарегистрирована?

– Нет. Понятия не имел, – сказал я. – На самом деле я не так чтобы хорошо ее знаю.

Олифант бухнулся в свое кресло за столом. Кожаное сиденье жалобно пискнуло под его весом. Ему бы кресло побольше…

Директор снял очки. Его темные глаза пытливо смотрели на меня.

– Майкл, ты был в школе, когда Лиззи Уокер подверглась нападению, – произнес он. – Но своими глазами не видел…

– Нет, – ответил я. – Я услышал ее крик. Потом выбежал в коридор и… увидел, что она лежит на полу.

Он потер переносицу.

– Мы сотрудничаем со следствием, чтобы найти того молодого человека, который, по всей видимости, на нее напал.

– Его кличка – Ангел, – сказал я.

– Так или иначе полиция, по всей видимости, зашла в тупик. Нет ни малейшей зацепки, подсказывающей, где искать этого субъекта.

Он ждал, а мне было нечего сказать. Повисла неловкая тишина. Я взглянул на фото маленькой девочки у него на столе. Дочка, наверное.

– Насколько мне известно, полицейские полагают, что эта девочка, Уокер, могла бы им помочь, – продолжил наконец Олифант. – Если ты знаешь, как с ней можно связаться…

«Я встречаюсь с ней завтра ночью. Она поможет мне убить Ангела».

– Я не знаю, где она, – сказал я. – Она не вернулась в школу.

Олифант забарабанил пальцами по крышке стола.

– Если она свяжется с тобой или ты услышишь о ней что-нибудь, дай мне знать, договорились?

– Это само собой…

– Уверен, тебе не надо говорить, насколько это важно, – произнес он. – Несколько дней в школе находилась нарушительница, которая вдобавок сама подверглась нападению неизвестного злоумышленника. Причем никто не видел, как этот юноша входил или выходил. Сам понимаешь, это вызвало серьезные нарекания к нашей системе охраны, обеспечивающей безопасность учащихся.

Я встал.

– Буду смотреть в оба, – пообещал я. – Если что-нибудь увижу или услышу…