Клайв Баркер - Проклятая игра [litres]
- Название:Проклятая игра [litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент АСТ
- Год:1985
- ISBN:978-5-17-133692-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Клайв Баркер - Проклятая игра [litres] краткое содержание
Проклятая игра [litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Он перекатился на спину, по коридору, ведущему в игорную комнату, чтобы посмотреть в другую сторону. Карис лежала на полу среди рассыпанных карт. Он мог видеть ее труп через открытую дверь. Европеец поглотил ее.
Но тут его взгляд прервал пришелец, который, пошатываясь, направился к двери. С того места, где лежал Уайтхед, он не мог видеть его лица. Но он заметил блеск мачете, висевшего на боку.
Том заметил Пожирателя Бритв раньше Чеда. Его непокорный желудок взбунтовался от смешанного запаха сандалового дерева и гниения, и его вырвало на кровать старика, когда Брир вошел в комнату. Он проделал долгий путь, и мили не были добры к нему, но он – здесь.
Мамулян выпрямился, оторвавшись от стены, и посмотрел на Брира.
Он не очень удивился, увидев это гнилое лицо, хотя и не был уверен, почему. Может, его разум еще не совсем освободил Пожирателя Бритв от своей власти, и Брир каким-то образом оказался здесь по его воле? Толстяк уставился на Мамуляна сквозь ясный воздух, словно ожидая новых указаний, прежде чем начать действовать снова. Мускулы его лица были настолько ослаблены, что каждое движение глазного яблока грозило разорвать кожу вокруг орбиты. Он выглядит, подумал Чед, чей разум был опьянен коньяком, как человек, до отказа набитый бабочками. Их крылья бились о границы его анатомической оболочки; от рвения они растерли его кости в порошок. Скоро их безжалостное движение расколет его, и воздух наполнится ими.
Европеец посмотрел на мачете, которое Брир держал в руках.
– Зачем ты пришел?
Он хотел это знать.
Пожиратель Бритв попытался ответить, но язык отказался повиноваться. Под мягким нёбом зародилось слово: то ли «верно», то ли «верность», то ли «верую». Но… нет – это было какое-то другое слово.
– Ты пришел, чтобы тебя убили? И это все?
Брир покачал головой. У него не было подобного намерения, и Мамулян это знал. Смерть была наименьшей из его проблем. Он поднял клинок, чтобы показать свои намерения.
– Я могу тебя уничтожить, – сказал Мамулян.
Брир снова покачал головой.
– Твой, – сказал он, и Мамулян понял, что это значит. «Мертвый».
– Мертвый… – проговорил Чед. – Господь всемогущий. Он мертв.
Европеец пробормотал что-то утвердительное.
Чед улыбнулся. Может, насчет разрушительной волны их обманули. Возможно, расчеты преподобного ошибочны, и Всемирный потоп не обрушится на них еще несколько месяцев. Какое это имеет значение? Ему было что рассказать – такие истории. Даже Блисс, со всеми его разговорами о демонах в душе полушария, не знал о подобных сценах. Святой наблюдал за ними, облизывая губы в предвкушении.
В коридоре Уайтхеду удалось отползти на три-четыре ярда от входной двери, и он увидел Марти, который сумел встать. Прислонившись к косяку ванной, Марти почувствовал на себе взгляд старика. Уайтхед поманил его рукой. Пошатываясь, Марти вышел в коридор; те, кто собрался в игорной комнате, не обращали на него внимания. Здесь царила темнота; свет в игорной комнате, мертвенно-бледный свет свечей, был почти полностью отсечен частично закрытой дверью.
Марти опустился на колени рядом с Уайтхедом. Старик схватил его за рубашку.
– Ты должен достать ее, – сказал он, и его голос почти затих; глаза вылезли из орбит, в бороде запеклась кровь, и с каждым словом ее становилось все больше, но он держался крепко. – Достань ее, Марти, – прошипел он.
– О чем ты говоришь?
– Она у него, – сказал Уайтхед. – Внутри него. Достань ее, ради бога, или она останется там навсегда, как все остальные.
Его глаза метнулись в сторону лестничной площадки, вспомнив разрушенную Мурановскую площадь. Неужели она уже там? Пленница под древом, где нетерпеливые руки Васильева уже шарят по ее телу? Губы старика задрожали.
– Не могу… позволить ему сцапать ее, парень, – сказал он. – Ты меня слышишь. Нельзя, чтобы он ее сцапал.
Марти с трудом собрал обрывки сказанного в нечто осмысленное. Неужели Уайтхед намекает на то, что он должен найти дорогу внутрь Мамуляна и вернуть Карис? Это было невозможно.
– Я не могу, – сказал он.
Старик изобразил отвращение и отпустил Марти, будто тот превратился в кучу экскрементов. Он с трудом отвернулся.
Марти посмотрел в сторону игровой комнаты. Сквозь щель в двери он видел, как Мамулян приближается к безошибочно узнаваемой фигуре Пожирателя Бритв. На лице Европейца отразилась слабость. Марти некоторое время изучал его, затем перевел взгляд на ноги Европейца. Карис лежала там, ее лицо застыло, кожа сияла. Он ничего не мог поделать; почему папа не оставил его в покое, не позволил убежать в ночь и залечить синяки? Он ничего не мог поделать.
И если он убежит, найдет место, где можно спрятаться, исцелиться, сможет ли он когда-нибудь смыть запах своей трусости? Не будет ли этот миг – дороги, разделяющиеся снова и снова, – навсегда выжжен в его снах? Он снова посмотрел на папулю . Старик казался мертвым, если не считать слабого движения губ.
– Достань ее, – все еще говорил Уайтхед, повторяя катехизис до последнего вздоха. – Достань. Достань.
Марти просил Карис о чем-то подобном – пойти в логово сумасшедшего и вернуться с рассказом. Как он мог теперь не отплатить ей тем же? Достать ее. Достать. Слова папули таяли с каждым ударом слабеющего сердца. Может, ее можно вернуть, подумал Марти, откуда-то из потоков тела Мамуляна. А если нет, так ли трудно будет умереть, пытаясь найти ее, и положить конец разделяющимся дорогам и выбору, превращающемуся в пепел?
Но как это сделать? Он попытался вспомнить, как это делала она, но процедура была слишком сложной – омовение, молчание, – и, конечно, у него имелось мало возможностей совершить путешествие до того, как обстоятельства изменятся. Его единственным источником надежды была окровавленная рубашка как данность – свидетельство того, что он почувствовал по пути сюда, когда Карис сломала какой-то барьер в его голове, и дыра, однажды проделанная, осталась навсегда. Вероятно, его разум сможет проникнуть к ней через рану, которую она открыла, отслеживая ее запах так же безжалостно, как она преследовала его.
Он закрыл глаза, отгораживаясь от коридора, Уайтхеда и тела, лежащего у ног Европейца. Зрение – ловушка, как она однажды сказала. Усилия тоже. Он должен отпустить ее. Пусть инстинкт и воображение приведут его туда, куда не могут привести здравый смысл и разум.
Марти без всяких усилий призвал ее образ, выбросив из головы унылый факт ее трупа и узрев вместо этого ее живую улыбку. Мысленно произнес ее имя, и через несколько мгновений она пришла к нему: смеющаяся, обнаженная, озадаченная, раскаивающаяся. Но он не стал вдаваться в подробности, оставив в ноющей голове только ее сущностное присутствие.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: