Клайв Баркер - Проклятая игра [litres]
- Название:Проклятая игра [litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент АСТ
- Год:1985
- ISBN:978-5-17-133692-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Клайв Баркер - Проклятая игра [litres] краткое содержание
Проклятая игра [litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Ты о поиске Тоя? Мы его не найдем. Это невозможно.
– О, мы сделаем это, Энтони. Я настаиваю.
Брир вздохнул.
– Лучше бы я умер, – сказал он.
– Не говори так. У тебя есть вся свобода, которую ты хочешь, не так ли? Теперь ты не чувствуешь вины, верно?
– Верно…
– Большинство людей с радостью перенесли бы твои незначительные неудобства, чтобы освободиться от угрызений совести, Энтони: воплотить грезы своего сердца и никогда об этом не пожалеть. Сегодня отдыхай. А завтра придется потрудиться, нам с тобой вместе.
– Но почему?
– Мы навестим мистера Уайтхеда.
Мамулян поведал ему об Уайтхеде, доме и собаках. Ущерб, который они нанесли Европейцу, был очевиден. Хотя его порванная рука быстро зажила, повреждения тканей оказались непоправимы. Не хватало полутора пальцев, уродливые шрамы покрывали ладонь и лицо, большой палец больше не мог нормально двигаться: его умение обращаться с картами навсегда испорчено. Это была длинная и печальная история, которую он рассказал Бриру в тот день, когда вернулся окровавленным после встречи с собаками. История нарушенных обещаний и попранного доверия, злодеяний, совершенных против дружбы. Европеец безудержно рыдал, рассказывая об этом, и Брир мельком увидел всю глубину его боли. Их обоих презирали, против них строили заговоры и на них плевали. Вспомнив исповедь Европейца, Брир вновь ощутил чувство несправедливости, которое испытывал тогда. И вот он, столь многим обязанный Европейцу – жизнью, рассудком, – собирается повернуться спиной к спасителю. Пожирателю Бритв стало стыдно.
– Пожалуйста, – сказал он, желая загладить свои мелочные жалобы, – позволь мне пойти и убить этого человека ради тебя.
– Нет, Энтони.
– Я могу, – настаивал Брир. – Я не боюсь собак. Я не чувствую боли с тех пор, как ты вернулся. Я могу убить его прямо в постели.
– Я уверен, что ты сможешь. И ты обязательно понадобишься, чтобы держать собак подальше от меня.
– Я разорву их на части.
Мамулян выглядел очень довольным.
– Так и поступишь, Энтони. Я ненавижу этот вид. Всегда ненавидел. Ты разберешься с ними, пока я поговорю с Джозефом.
– Зачем с ним возиться? Он такой старый.
– Я тоже, – ответил Мамулян. – Поверь мне, я старше, чем выгляжу. Но сделка есть сделка.
– Это трудно, – сказал Брир, и его глаза наполнились слезами.
– Что трудно?
– Быть последним .
– О да.
– Нужно сделать все правильно, чтобы о племени помнили… – Голос Брира дрогнул. Какую славу он упустил, не родившись в Великую эпоху. На что было похоже то время грез, когда Пожиратели Бритв, Европейцы и другие племена держали мир в руках? Такая Эпоха больше никогда не наступит, сказал Мамулян.
– Тебя не забудут, – пообещал Европеец.
– Я в этом не уверен.
Европеец встал. Он казался больше, чем Брир его помнил, и темнее.
– Имей хоть немного веры, Энтони. Впереди так много всего.
Брир почувствовал прикосновение сзади к своей шее. Казалось, на него сел мотылек и погладил по затылку мохнатыми усиками. В голове у него загудело, будто мухи, осаждавшие его, отложили яйца в уши, и те вдруг начали вылупляться. Он потряс головой, пытаясь избавиться от этого ощущения.
– Все в порядке, – услышал он голос Европейца сквозь гудение крыльев. – Успокойся.
– Мне нехорошо, – кротко запротестовал Брир, надеясь, что его слабость сделает Мамуляна милосердным. Комната вокруг него распадалась на части, стены отделялись от пола и потолка, шесть сторон этой серой коробки расходились по швам, впуская в себя все виды пустоты. Все исчезло в тумане: мебель, одеяла, даже Мамулян.
– Впереди так много всего, – услышал он голос Европейца, или это было эхо, вернувшееся к нему от далекого утеса? Брир пришел в ужас. Хотя он больше не мог видеть даже свою протянутую руку, знал, что это место продолжается вечно, и он потерялся в нем. Слезы хлынули сильнее. У него потекло из носа, кишки скрутило узлом.
Как раз в тот момент, когда он подумал, что должен закричать или сойти с ума, Европеец появился из небытия перед ним – в затуманенном сознании сверкнула молния и Брир на миг увидел этого человека преображенным. Вот он, исток всех мух, безжалостной летней жары и убийственного зимнего мороза, всех потерь и страхов – парит перед ним, более обнаженный, чем человек имеет на то право, обнаженный до грани небытия. Мамулян протянул здоровую руку к Бриру. В ней лежали игральные кости с вырезанными на них лицами, которые Брир почти узнал. Последний Европеец сидел на корточках и бросал кости, лица и все остальное в пустоту, в то время как где-то рядом существо с пламенем вместо головы плакало и плакало, пока не показалось, что все они утонут в слезах.
35
Уайтхед взял стопку, бутылку водки и спустился в сауну. Это стало его любимым убежищем на протяжении недель кризиса. Теперь, хотя опасность была еще велика, он перестал сосредотачиваться на состоянии Империи. Крупные секторы европейской и дальневосточной деятельности корпорации уже распроданы, чтобы сократить убытки; ликвидаторов вызвали в несколько небольших фирм; на некоторых химических заводах в Германии и Скандинавии планировались массовые сокращения: последние отчаянные попытки предотвратить закрытие или продажу. Однако у Джо на уме были иные проблемы. Империю можно вернуть, жизнь и рассудок – нет. Он отослал финансистов и сотрудников правительственного аналитического центра: отправил их обратно в свои банки и переполненные отчетами кабинеты в Уайтхолле. Они не могли сказать ему ничего такого, что он хотел бы слышать. Ни графики, ни компьютерные демонстрации, ни прогнозы его не интересовали. За пять недель, прошедших с начала кризиса, он с интересом вспомнил всего один разговор: дебаты, которые вел со Штраусом.
Ему нравился Штраус. Более того, он доверял Марти, а это был более редкий товар, чем уран на рынке, где Джо торговал. Инстинкт Тоя в отношении Штрауса оказался верен: Билл – человек с нюхом на порядочность в других. Иногда, особенно когда водка наполняла Уайтхеда сентиментальностью и угрызениями совести, он ужасно скучал по Тою. Но будь он проклят, если станет горевать: это никогда не было в его стиле и он не собирался начинать сейчас. Он налил себе еще стопку водки и поднял ее.
– За крах, – провозгласил он и выпил.
В комнате, выложенной белым кафелем, он нагнал изрядное количество пара и, сидя на скамье в полутьме, весь в красных пятнах, чувствовал себя мясистым растением. Он наслаждался ощущением пота в складках живота, под мышками и в паху; простые физические стимулы отвлекали его от дурных мыслей.
Может, Европеец все-таки не придет, подумал он. Дай-то бог.
Где-то в темном доме открылась и закрылась дверь, но выпивка и пар заставили Уайтхеда полностью отстраниться от происходящего снаружи. Сауна была другой планетой и принадлежала только ему. Он поставил опустошенную стопку на кафель и закрыл глаза, надеясь задремать.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: