Ричард Лаймон - Одной дождливой ночью

- Джон! - окликнул его доктор Гудман. Он отстраненно повернулся на звук его голоса. - Найди еще пару-тройку человек. Нужно отнести их куда-нибудь. В подсобное или на кухню. Негоже оставлять их вот так вот, на виду. Не хватало еще нервных срывов.

- Хорошо, - кивнул мистер Фоксворт.

Кто-то пытался звонить в полицию. Трубку не брали. Несколькими минутами ранее сам Гудман пытался дозвониться до скорой медицинской помощи, но когда на звонок в конце концов ответили, выяснилось, что свободных машин нет. Пока, по крайней мере, - сказал диспетчер, - но что-то мне кажется, что это «пока» - надолго.

Мертвых было не так уж и много. Кареглазым психопатом, орудовавшим лезвиями, оказался некий Эндрю Доббс, журналист из «Пипл», о чем услужливо сообщало удостоверение сотрудника прессы. Его в карманах его куртки Джон нашел вместе с двумя нелинованными блокнотами и коробкой карандашей. Почему мистер Доббс предпочитал их авторучке, грозило остаться загадкой; а вот судя по стружке в карманах, лезвия, вскрывшие глотку Рону Уэстгейту, учителю старших классов, и повредившие яремную вену одной из официанток, Джойс, скончавшейся совсем недавно, использовались для банальной заточки грифелей - по крайней мере, до тех пор, пока хозяин карандашей не сошел внезапно с ума.

При женщине с камерой, вбежавшей вместе с Доббсом и несколькими другими в ресторан, не нашлось никаких документов, говорящих что-либо о ее личности. А вот мужчина, забитый ею до смерти, был известен многим - то был Честер Бентон, маклер из местных. Джон чувствовал себя неважнецки - ведь, судя по всему, именно из-за него эта несчастная чокнутая погибла. Удар, которым он пытался спасти Бентона, оказался слишком сильным.

- Смятая трахея, - заключил Гудман, ощупывая багровый кровоподтек на гортани женщины-оператора. - Она задохнулась.

Джон чуть было не сболтнул, что всему виной он, но потом понял, что если и есть время, когда привлекать внимание уж точно не нужно, то сейчас - самое оно.

Кухня встретила их со Стивом Винтером набором специфических запахов. Они оттаскивали тела в просторный ресторанный рефрижератор.

- Что ж, если эта заварушка надолго, - сказал Стив, оттерев пот со лба, - то голодная смерть нам не грозит.

- Угу, - невесело поддакнул Джон. - Хорошее местечко для пережидания массового помешательства.

- Ты собираешься пережидать?..

- А ты разве - нет?

- Кэрол хочет домой.

- Я тоже хочу. До чертиков. Моя дочь осталась с Дениз Гундерсон, а та - сама еще девчонка… не знаю, смогут ли они на пару сообразить что-нибудь, если вдруг придется…- его голос предательски дрогнул.

- Что происходит, как думаешь?

- Черт меня побери, если я знаю.

- Это все из-за дождя? - спросил Стив.

- Никогда не слышал о дожде, превращающих людей в маньяков.

- А я никогда не слышал о том, что дождь черным бывает.

Воздух в рефрижераторе был колким. Холодной водой заливался за шиворот. Джон уж было подумал, зачем вообще снял пиджак, но потом вспомнил, к чьей мягкой и теплой коже он сейчас льнет, и ему сразу стало хорошо.

Глянув через плечо, он аккуратно переступил через тело Эндрю Доббса, и они опустили его напарницу, экс-владелицу камеры, на пол рядом с ним.

Стив всмотрелся в ее почерневшее лицо. Потом перевел глаза на Джона.

- Как думаешь, это конец? - тихо спросил он.

- В смысле? - не понял Джон. Потом до него дошло. - А. Конец света?

- Ну да. Или испытания . Они всегда что-то испытывают. Не взорвут к чертям - так польют каким-нибудь биологическим дерьмом.

Это уже приходило в голову Джону. Да и не им одним, наверное.

- Давай-ка лучше выйдем отсюда, пока не промерзли до костей.

Они покинули морозильник, порываясь не ухватиться за руки, как двое малых детей. Так бы было легче. Определенно - легче.

- Так что думаешь? - спросил Стив в теплыни кухни.

- Я не знаю, что происходит, но не кажется мне, что нам - окончательная и бесповоротная крышка. И, надеюсь, это не конец света.

Стив коротко, нервно хохотнул.

- А уж как я на это надеюсь.

- Ради Бога, не брякни только что-нибудь про испытания при дамах. Они и так напуганы до дрожи.

Когда понесли Честера Бентона, Джон пожалел, что не подоспел вовремя. Может, это бы все равно не помогло. Может, первый же удар был смертельным. Может, уже его хватило, чтобы вогнать осколок черепа глубоко-глубоко в мозг школьному учителю.

- А что, если тот грохот был не ударом грома? - Стив все же оседлал любимого конька еще раз. - Может, это был взрыв? Тут мог пролетать какой-нибудь военный самолет с химическим оружием…

- Химическое оружие мы вроде как уже не производим, - заметил Джон. - Знаю, знаю, то, что мы вроде как делаем и то, что мы делаем на самом деле - две большие разницы. Но… не думаю.

- Ладно, если это не Армагеддон, не испытания, и даже не последствия какой-то аварии - тогда что это?

- Черт побери, Стив, старина, я не знаю. Я художник, ради Бога. Это ты тут - спец по естественным наукам.

- Я не так уж крут по части химии. Магистр биологических - не более. Ну, и дипломант второй степени.

- Тебе бы чаще послеживать за научными новшествами.

- Знаешь, «Научная Америка» не печатала статей про черную гадость, что, выпадая с неба, превращает людей в зверюг со сдвинутой крышей.

- Может, ты просто пропустил тот номер, в котором была такая статья.

Стив вдруг рассмеялся в голос. Покраснев, он прикрыл рот рукой.

- Ох, Джон… чудак-человек!

- Часто слышу это от своих детей. Пошли уже отсюда, дамы ждут.

- Не знаю, как ты, а я вот, прежде чем идти к дамам, помою руки.

Джон глянул на собственные руки. Черных пятен на них не было. По идее, и не должно быть - он проверил, не запачканы ли ноги женщины, прежде чем браться за них. Как выяснилось - нет; видимо, под дождем она пробыла не так долго.

Но… да, он касался ног мертвеца.

- И правда, пойдем-ка, - сказал он и пошел вслед за Стивом из кухни.

Зал был тускло освещен. Люди возвращались за свои столики. Официантки сновали по залу - по большей части, с алкогольными напитками на подносах. Известное дело.

Он заметил Линн с недопитой «Маргаритой» в руке. Увидел и Касси, сидящую рядом с тихо плачущей женщиной - вдовой Честера Бентона, - и пытающуюся ее успокоить.

Джон отвернулся, и вместе со Стивом они прошествовали мимо главного входа. Туда уже успели наставить стульев. На них восседали мужчины - следили за дверью и за связанным Биллом. На коленях одного из стражников - евшего круасссан и запивавшего мартини, - покоился мясницкий тесак. У другого были охотничий нож и бокал красного вина. Молодой парковщик во все глаза смотрел на своих охранников, но лежал неподвижно, не делая никаких попыток освободиться от ремней, которые стянули его по рукам и ногам.