Роберт Говард - Американская готика

— О, дерьмо! — тяжело вздохнул Харрисон, сердито пнув своего пленника. Вэнь Шан споткнулся и упал на колени, его голое плечо выскользнуло из руки Харрисона. Детектив остановился и хотел было снова схватить китайца, но тот, подобрав с земли палку, отскочил в сторону и стал дико крутить палку над головой. Харрисон отшатнулся, едва не упав, а китаец в последней безнадежной попытке обрести свободу бросился бежать не по дорожке, на которой стоял детектив, а устремился к черной воде, мерцающей за рядом кипарисов. Харрисон автоматически выстрелил ему вслед, но, похоже, не попал. Китаец же добежал до берега и бросился в черную воду.

Какое-то время детектив наблюдал, как китаец, загребая, плыл к нависающим над водой папоротникам. А потом ночь прорезал дикий крик. Вода возле пловца вздыбилась, потом вспенилась, и на мгновение над водой мелькнуло по-змеиному извивающееся, ужасное тело. А потом смешанная с кровью вода сомкнулась над головой преступника.

Харрисон глубоко вздохнул и тяжело опустился на ближайший трухлявый пень.

— Ладно, — устало пробормотал он себе под нос. — Вот и закончилась погоня. Так, пожалуй, будет лучше. Семья Вэнь обрадуется, что он умер, а не опозорил род, оказавшись в тюрьме. В отличие от него, это — достойные люди. Только вот рассказывать о том, как Селия прирезала Бартоломея, пожалуй, не стоит. Не хотелось бы, чтобы она пострадала из-за убийства этой мерзкой крысы. По закону-то она все равно будет виновна… Нет, пусть все это останется в прошлом. А мне, пожалуй, надо идти, нужно вернуть деньги внучке старого Ли Кэньцуна. К тому же мне сейчас просто необходим хорошо прожаренный стейк, а потом мягкая, пуховая постель.

Джоел Брилл захлопнул книгу, которую читал, и дал выход своим чувствам в выражениях, которые больше подходили для палубы китобоя, чем для библиотеки эксклюзивного Коринфийского клуба. Бакли, сидевший в нише неподалеку, только усмехнулся. Он выглядел, скорее, как профессор колледжа, чем детектив, и то лишь потому, что только в таком образе он мог беспрепятственно находиться в библиотеке клуба.

— Должно быть, что-то очень необычное вытащило вас из вашего логова в это время суток, — заметил детектив. — Впервые вижу вас вечером в это время. Я думал, вечером вы сидите в одиночестве в своей комнате над заплесневелым томом, проводя исследования для музея.

— Ничего необычного, — Брилл внешне так же походил на ученого, как Бакли на детектива. Он был огромный, коренастый, с широкими плечами, массивной челюстью и кулаками профессионального боксера. Насупленные брови и грива нечесаных черных волос шли в контраст с холодными синими глазами.

— Обычно с шести часов вы сидите, уткнувшись носом в книги, — продолжал настаивать Бакли.

— Я пытался найти кое-что для директоров музея, — ответил Брилл. — Посмотрите! — Он указал на груду томов, сложенных на столе. — Ни на что не годные труды… Ни в одном из них я не смог найти причины церемониального танца, который практикуется одним племенем на западном побережье Африки.

— Танцами африканцев интересуются многие члены клуба, — заметил Бакли. — Почему вы не спросили у них?

— Как раз собираюсь это сделать. — И Брилл снял с рычага телефонную трубку.

— Например, Джон Голт… — начал Бакли.

— Его слишком сложно застать на месте. Он носится, словно москит, зараженный пляской святого Витта. Попробую лучше обратиться к Джиму Рейнольдсу. — И он начал крутить диск, набирая номер.

— Мне кажется, что и вы сами бывали в тропиках, — продолжал Бакли.

— Но не так долго. Несколько месяцев я путешествовал по этой забытой богом дыре — побережью Западной Африки, пока не свалился с малярией… Алло!

Профессору ответил учтивый голос с подчеркнуто правильным произношением.

— А, это ты, И Вэйн? Могу я поговорить с мистером Рейнольдсом?

Нотки вежливого удивления прозвучали в голосе того, кто находился на другом конце линии.

— Мистер Рейнольдс ушел примерно час назад, после того как вы его позвали. Разве нет?

— В чем дело? — в свою очередь, удивился Брилл. — Ушел куда?

— Вы должны помнить, мистер Брилл, — казалось, собеседнику профессора неловко. — Вы позвонили около девяти часов, и я взял трубку. Вы сказали, что хотите поговорить с мистером Рейнольдсом. После разговора с вами мистер Рейнольдс приказал подогнать автомобиль к заднему выходу. Он сказал, что вы попросили его встретиться в его коттедже на берегу Белого озера.

— Чепуха! — воскликнул Брилл. — Последний раз я звонил Рейнольдсу недели две назад! Относительно меня вы ошиблись.

Ответа не было, и, судя по всему, человек на другом конце провода был уверен, что прав. Брилл положил трубку и повернулся к Бакли, который наблюдал за происходящим со все более возрастающим интересом.

— Сегодня весь день творится какая-то чертовщина, — скривился Брилл. — И Вэйн — слуга Джима, китаец — утверждает, что час назад я уже звонил Джиму, и тот отправился на встречу со мной. Бакли, вы же просидели тут весь вечер. Разве я кому-то звонил? Я был полностью погружен в изучение…

— Да, вы никому не звонили, — уверенно согласился детектив. — Я сидел возле телефона с шести часов. Никто с этого аппарата не звонил. И все это время вы не выходили из библиотеки. Я привык наблюдать за людьми. Порой я делаю это совершенно неосознанно.

— Да ладно, — отмахнулся Брилл. — Раз все складывается именно таким образом, думаю, вам стоит проехать со мной к Белому озеру. Если все это просто глупый розыгрыш, Джим, скорее всего, ждет меня там.

Когда городские огни растаяли за спиной, и дома вдоль дороги уступили место деревьям, кустам и шелковому звездному небу, Бакли поинтересовался:

— Вы не думаете, что И Вэйн ошибся?

— А как иначе может быть? — ответил Брилл.

— Как вы и предположили, кто-то мог просто пошутить. Но зачем кому-то звонить Рейнольдсу, изображая при этом именно вас?

— Откуда я знаю? Но я удивлен, что он согласился приехать, несмотря на столь поздний час. Он ведь человек скрытный и подозревает всех подряд. У него не так уж много друзей. Хотя, надеюсь, я один из них.

— Он ведь много путешествовал?

— Нет уголка мира, с которым он не был бы знаком.

— А чем он зарабатывает? — неожиданно спросил Бакли.

— Никогда не интересовался. Но у него хороший достаток.

Заросли кустов по обе стороны шоссе стали плотнее, а потом исчезли огоньки стоящих вдалеке от дороги фермерских домов. Дорога начала кружить, поднимаясь на холмистую равнину. Там, примерно в часе езды от города, раскинулось серебристое зеркало Белого озера. Вскоре профессор и детектив увидели впереди между деревьев блеск воды, а еще через несколько минут перед ними открылось озеро. Отражение звезд миллионом искорок сверкало на его ровной глади. Дорога стала петлять вдоль берега.