Роберт Маккаммон - Ваал. Неисповедимый путь

— ...слишком много крови , это проклятая штука не... — пробился издалека бестелесный голос. Крик «скорая помощь!» разнесся эхом и затих вдали.

Снова накатилась черная волна, которая, казалось, приподняла Линка над полом. Это испугало его, и он начал сопротивляться, скрежеща зубами.

— НЕТ! — закричал он. — Я не дам... совершиться... этому...

Голоса над ним слились в неясное бормотание. Но, что хуже всего, его глаза заливала кровь, и он ничего не видел.

— Протрите мне глаза, — попросил Линк, но, похоже, этих слов никто не услышал. Его захлестнула горячая волна гнева. Ему еще столько нужно сделать. Его жена, о которой нужно заботиться! Второй ребенок! Трейлер, которым он так гордился и в который вложил столько труда! «Я не хочу, не хочу!» — закричал он про себя.

Свет померк.

— Я не хочу, чтобы темнело, — проговорил Линк.

Склонившийся над ним бледный, заляпанный кровью Дарки оглядел стоявших вокруг людей и спросил:

— Что он сказал? Кто-нибудь слышал? Боже, ну и месиво!

Дарки опустился на колени, баюкая голову Линка. Пилы уже остановились, и они услышали сирену «скорой помощи», раздававшуюся на другом конце Готорна.

Белая рубашка Лемера Четема была заляпана брызгами крови. Он дрожал, и его пальцы беспомощно сжались в кулаки. Мозг бешено работал в двух направлениях: как побыстрее возобновить работу и как получше преподнести этот случай инспекторам по технике безопасности. Он заметил руку Линка, лежащую на ленте конвейера, как большой раздавленный паук. Воздух вокруг провонял свежей кровью и стал просто ледяным.

Дарки поднялся на ноги. Он издал громкий вздох и покачал головой.

— Пусть кто-нибудь закроет ему глаза. С меня достаточно.

Он вышел, не оглянувшись на Четема.

Джон Крикмор задыхался в надетом не по сезону старом черном костюме. Пока преподобный Лейкем говорил, он оглянулся через плечо и заметил фигуру, сидящую на склоне холма в пятидесяти ярдах от места похорон. Когда Джон пришел, Билли уже сидел между надгробными плитами. Юноша не пошевелил ни единым мускулом, но Джон понял, что остальные тоже видели его сына. Джон отвел взгляд от Билли, попытался сосредоточиться на словах нового священника Готорна, но не смог. Он беспокойно переминался с ноги на ногу, не зная, куда деть руки.

— Аминь, — произнес преподобный Лейкем. Гроб опустили вниз, и Сьюзи стала так ужасно рыдать, что Джон поспешил отойти от нее подальше. Некоторое время он наблюдал за сыном. Билли сидел неподвижно. Джон сунул руки в карманы и осторожно двинулся в его сторону, скользя по ковру из свежих сосновых иголок. Лицо юноши напоминало плотную маску секретов; Джон знал, что Рамона и Билли имеют от него кучу секретов — темных вещей, которые они проделывали, когда гостили у бабушки. Джон не желал знать, в чем они заключаются, опасаясь осквернить себя, и был рад только одной вещи: Ребекка Фейрмаунтейн получила свое адское вознаграждение два года назад. Рамона и Билли нашли ее на следующий день после Рождества сидящей с закрытыми глазами в мягком кресле. Рядом с ней на столе стояла пожелтевшая фотография ее мужа и красная ваза с лесными цветами.

Джон подошел к сыну.

— Что ты здесь делаешь?

— Я захотел прийти.

— Люди видят, что ты здесь сидишь. Почему ты не спустился вниз?

Билли покачал головой, и в его глазах вспыхнули янтарные огоньки. Когда он увидел черный туман, вцепившийся в Линка Паттерсона, то понял, что случится нечто ужасное. Но он ничего не рассказывал матери до тех пор, пока весь город не узнал о несчастном случае. Глядя, как опускается гроб, Билли размышлял о том, смог бы он изменить судьбу мистера Паттерсона, предупредив его об опасности, или никакие слова и поступки уже не имели значения.

— Зачем ты пришел? — спросил Джон. — Я думал, ты сегодня работаешь на заправочной станции.

— Я отпросился. В любом случае это не имеет значения.

— Черта с два не имеет! — Лицо Джона вспыхнуло от беспричинного гнева. — Люди видят, что ты сидишь здесь, между могил, и сплетничают. Проклятие, парень! Неужели в тебе уже не осталось ни капли здравого смысла?

Он хотел схватить Билли за шиворот и поднять, но взял себя в руки. Слишком долгое время его нервы были натянуты до предела, и он сорвался, как безголовый дурак. «Это же мой сын, — одернул себя он, — а не чужак, которого я никогда не видел!» Он закашлялся.

— Ты идешь домой?

Они вместе спустились с холма и мимо свежей могилы, усыпанной яркими цветами, двинулись к «олдсу».

Старый автомобиль больше напоминал кучу ржавого металлолома. Двигатель, когда наконец заводился, стучал так, будто внутри у него перекатывались болты и гайки. Джон и Билли выехали с кладбища и направились к дому.

Джон увидел его первым: белый фургон с красной надписью на борту «БРАТЬЯ ЧЕТЕМ», стоящий около их террасы.

«Что еще случилось?» — спросил он сам себя, а затем подумал: это же работа! Его руки сжали рулевое колесо. Конечно! Четемам нужен новый человек на конвейер, поскольку Линк... Джону стало плохо от промелькнувшей мысли, но — плохо или хорошо — его сердце забилось от радостного предчувствия!

Лемер Четем собственной персоной сидел с Рамоной на террасе. Но, завидев приближающийся «олдс», он вскочил и подошел к перилам.

Джон остановил машину и вышел.

— Как дела, мистер Четем?

— Привет, Крикмор.

— Мы с Билли ездили отдать последний долг Линку Паттерсону. Это очень прискорбно, но, по-моему, человек не может быть слишком осторожен рядом с этими пилами. Ведь если работать быстро, надо точно знать, что делаешь. — Он поймал мрачный взгляд Рамоны и опять почувствовал прилив гнева. — Я слышал, что лесопилка временно закрылась.

— Верно. Я ждал вас, чтобы поговорить.

— Да? Ну и чем я могу вам помочь?

Холеное лицо Лемера Четема было мертвенно-бледным, а вокруг голубых глаз залегли серые круги.

— Не вы, Крикмор, — ответил он. — Я ждал вашего сына.

— Моего сына? Для чего?

Четем вынул зубочистку изо рта.

— Я хотел пойти на похороны, — сказал он, — но у меня были дела. Я послал цветы, вы, вероятно, видели их. Орхидеи. Кстати о похоронах: они — финал пребывания человека на этом свете, не правда ли?

— Я думаю, да, — согласился Джон.

— Да. — Четем перевел взгляд на поле, где очередной урожай кукурузы и бобов боролся с засухой. — Я приехал к вашей жене, и мы долго беседовали о... разных вещах. Но она сказала, чтобы я обратился к Билли. — Он снова взглянул на Джона. — Ваша жена сказала, что Билли сделает все, что нужно.

— Что? Что нужно сделать?

— Билли, — тихо произнес Четем, — мне нужно поговорить с тобой, мальчик.

— Говорите со мной, черт побери! — Лицо Джона вспыхнуло.

Голос Рамоны был мягким как холодный бриз, но вместе с тем в нем чувствовалась сила.