Роберт Маккаммон - Ваал. Неисповедимый путь

— Ты совсем один? — раздался чей-то голос. Девичий голос с сильным акцентом. Так говорили те, кто живет по другую сторону холмов.

Уэйн поднял голову. Он не видел лица, но заметил пышные волосы и решил, что это та самая девушка, с которой разговаривал Терри. Незнакомка была одета в крестьянскую блузу с низким вырезом и брюки-колокольчики, завернутые так, будто она собиралась зайти в воду.

— Хотите, составлю компанию?

— Нет, благодарю вас.

Девушка отхлебнула пиво из банки.

— Эта вечеринка трахнутая. Дикерсон подмешал в пунш кислоту. Чтобы он лучше трахнул по мозгам, каково?

Уэйн дернулся, когда девушка первый раз произнесла это ужасное слово; но повторное употребление вызвало у него приятное ощущение внутри живота. Он понял, что незнакомка относится как раз к таким, которые делают это.

— Представьте, что я слепая. — Девушка присела на корточки перед Уэйном и провела ладонью по его лицу. Уэйн отшатнулся — от красотки сильно пахло пивом. — Смотрите, я слепая и пытаюсь выяснить, как вы выглядите. Вы ходите в Индиан-хиллз?

— Я уже окончил школу. — Сквозь запах пива пробивался сильный, мускусный, запретный аромат женщины. Уэйн приказывал себе встать и вернуться в автомобиль, но не мог двинуться с места.

— Меня зовут Лонни, а вас?

— Уэйн.

Он почти что сказал «Фальконер», но фамилия застыла на его губах. Он немного подвинулся, надеясь, что девушка не заметит его разбухшего пениса. «Скажи ей, кто ты, — говорил он себе, — и она сразу же оставит тебя одного!»

— Вы знаете Рэнди Лича? Мы разошлись с ним вчера. Сукин сын собирается в Сэмфордский университет в Бирмингеме и говорит, что будет назначать свидания другим девушкам. Дерьмо! — Лонни снова отпила из банки и предложила пиво Уэйну, но тот отрицательно покачал головой. — Я потратила целое лето на этого ублюдка!

— Сочувствую.

— Да, такова жизнь. — Девушка взглянула на Уэйна и улыбнулась. — Эй, что случилось? Ты выглядишь таким испуганным, словно шлюха в церкви!

«Ересь и святотатство!» — подумал Уэйн. Он взглянул на Лонни, но в темноте увидел только бледный овал лица. Он не мог сказать, симпатичная она или нет, но он точно знал, что Лонни была потерянной грешницей.

— Ты СПАСЕНА, девушка? — спросил он ее.

Последовала пауза. Затем Лонни громко рассмеялась.

— Ох! А я уж подумала, ты серьезно! У тебя был голос, как у моей чертовой мамочки, которая вечно бегает за мной, пытаясь затащить в церковь! Ты богат?

— Богат? — эхом откликнулся Уэйн. — Я... думаю, да, — ответил он правдиво.

— Я догадывалась. А знаешь почему? Потому что в тебе есть что-то пискливо-чистенькое. И ты не пьешь пива, потому что для тебя это бурда. В какой ты ходишь колледж?

— В Теннесси. — Не говорить же ей, что это Юго-восточный библейский колледж!

Уэйн заметил, что девушка пристально разглядывает его.

— Ты милый, — нежно сказала она. — С кем ты приехал?

— С Терри Дозье и Элен Биттс.

— Не знаю их.

Она села рядом и стала смотреть на озеро. Уэйн почувствовал тепло ее тела и опять беспокойно заерзал. В его мозгу крутились гадкие картины, и он чувствовал, что находится на краю грехопадения.

— Я встречалась со многими парнями, — помолчав, продолжила Лонни. — И каждый парень, с которым я гуляла, хотел заняться со мной сексом.

«Иезавель!» — промелькнуло в голове у Уэйна.

— Конечно, у меня красивое тело и все такое. Я участвовала в конкурсе на звание «Мисс старшеклассница Файета» в прошлом году и больше всего очков набрала тогда, когда девушки выходили на сцену в купальниках. Однако создается впечатление, что все пытаются воспользоваться мной. Интересно почему?

— Я не знаю, — произнес Уэйн хриплым голосом. Из темного уголка сознания выплыла непристойная мысль: «Она хочет сделать это с тобой и говорит сексуальные слова».

Прежде чем Уэйн успел отодвинуться, Лонни наклонилась к нему и прошептала на ухо:

— Почему бы нам не прокатиться на одном из этих каноэ?

— Я не могу. Я... На мне дорогая одежда.

Она хихикнула и потянула его за брюки.

— Ну так сними ее!

— Тебе лучше вернуться на вечеринку. Тебя там кто-нибудь ищет.

— Ищет меня? Ха! Рэнди уже ушел с какой-нибудь шлюшкой! Пошли, милый, поплаваем на каноэ. Хорошо? Ты так напрягся, что случилось? Маленькая Лонни нервирует тебя?

Девушка взяла его за руку и стала тянуть, пока Уэйн не поднялся на ноги, а затем потащила его к ближайшему каноэ.

Голова Уэйна кружилась, пульсируя в такт рок-музыке, доносившейся с заднего двора. Вода в озере мягко плескалась о берег.

— Я не вижу весел.

Лонни забралась в каноэ и внимательно его осмотрела.

— Вот оно. — Девушка подняла весло. — Только одно, правда, но грести можно. — Она уселась. — Чего ты ждешь, милый?

— Я... сомневаюсь, что нам следует плыть в темноте.

— Я доверяю тебе, — ответила Лонни нежно и призывно.

Уэйн оглянулся на дом, где танцевали гости. Его охватило странное чувство изолированности, чувство, что что-то не так. Он хотел понять, что именно его тревожит, но мысли ускользали. Может быть, неправильно, что он человек?

— Поплыли, милый, — прошептала девушка.

Уэйн оттолкнул каноэ от берега и прыгнул в него, едва не свалившись в воду. Лонни засмеялась. Затем каноэ заскользило по темной поверхности озера прочь от шума вечеринки.

— Видишь? — спросила Лонни. — Разве это не прекрасно?

Уэйн услышал, как под каноэ журчит вода. Его дорогие туфли пришли в негодность, поскольку, прыгая, он зачерпнул ими воду. Взошел месяц, и его янтарный серп был так близок, что казалось, вот-вот перережет горло. С берега раздавалось кваканье лягушек, ночь еще сильнее сгустилась вокруг.

Лонни издала глубокий сексуальный вздох, и Уэйн подумал, что его голова сейчас расколется, как яичная скорлупа.

— В тебе есть что-то ужасно знакомое, — сказала девушка. — Голос, по-моему. Где я могла его слышать?

— Не знаю.

Музыка превратилась в отдаленное бормотание, а дом Дикерсона — в светлое пятно на берегу.

Впереди мелькнула какая-то тень.

— Что это? — спросил Уэйн, и в следующий момент каноэ уткнулось в прямоугольную деревянную платформу для ныряния. Он вынул весло из воды и положил себе на колени. Сердце глухо стучало, и голос Лонни стал для него настоящим бальзамом.

— Давай отдохнем здесь немного.

Уэйн чуть не рассмеялся. Отдохнем? О, грешница Иезавель! Она хочет его, он знал это. Она хочет раздеться и сделать это.

— Если ты настаиваешь, — услышал он собственный голос, звучащий как бы со стороны.

Уэйн нащупал веревку, свешивающуюся с платформы, и привязал к ней каноэ. Когда он помогал Лонни подняться на платформу, девушка прижалась к нему, и он почувствовал ее соски. Сердце Уэйна громко забилось, а голова раскалилась так, что он не мог думать ни о чем другом.