Василий Боярков - Только не в этот раз

– Ты что, «сука», мне угрожаешь!? – вставая в стойку и готовясь перейти к нападению, прокричал разгневанный Киров, – я же тебя, «урода» сейчас здесь, на «хер», «урою»!

Преступник в точности повторил агрессивное поведение сыщика, готовясь дать ему достойный отпор. Никита, понимая, что здесь сейчас случится нечто непоправимое, поднялся со своего стула и встал между разгорячившимися не на шутку соперниками, руками стараясь развести их подальше друг от друга, отодвигая в разные стороны. Те же, как два сведенца, стремились преодолеть внезапно возникшую между ними преграду, пытаясь оттолкнуть с пути новобранца.

В этот момент на помощь младшему лейтенанту пришли начальник «убойного» отдела и защитник Всезнающий. Зайдя в помещение, Кравцов, наполнив голос «металлической» интонацией, гаркнул:

– Майор, вы что это здесь за «спаринг» устроили!? Вас что, даже на минуту одних оставить нельзя?

Появление руководителя и сопровождающего его адвоката произвело некоторый «охлаждающий» эффект на обоих, готовых вцепиться другому в глотку, противников.

– Присядьте! – произнес Виктор Иванович тоном, каким умеют говорить только умудренные долгой службой начальники, делая это так, чтобы их команды выполнялись беспрекословно, причем как сотрудниками, так и преступниками, да и попросту зарвавшимися не в меру гражданами.

Противоборствующие стороны немного утихомирились и хотя и нехотя, но все-таки выполнили отданное им грубым голосом приказание, тем не менее продолжая поглядывать друг на друга, словно делящие добычу зверьки, разбежавшиеся временно в стороны лишь для того, чтобы перевести дыхание и немного восстановить свои силы, чтобы в дальнейшем еще с большей яростью броситься в битву. Кравцов, видя, что уже можно довести до присутствующих имеющиеся у него и, без сомнения, значимые для всех тут собравшихся сообщения, ненавязчиво произнес:

– У меня на повестке дня две необычные новости: одна, простите за каламбур, – плохая для нас и хорошая для наших гостей; другая – ни то ни се, как говорится: ни нашим ни вашим. С какой начинать?

Все находящиеся в кабинете молчали, понимая, что сейчас им предстоит услышать нечто такое, что сразу расставит все по своим местам.

– Тогда начну со второй, – равнодушно начал Виктор Иванович. – Пришли результаты судебно-медицинской экспертизы убитой в Царицынском парке девушки. Согласно этого заключения, смерть наступила в результате необратимых процессов, вызванных повреждением головного мозга. Проще сказать – от попадания пули.

Здесь руководитель взял небольшую паузу и убедившись, что его внимательно слушают, продолжил:

– Ну, и главная новость: сегодня ночью в тюремной камере покончил с собой гражданин Кафтанов Алексей Германович.

– Как? – привставая со своего места, выпучил глаза Киров.

«Папа» Коля же в этот момент только презрительно усмехнулся. Очевидно, что для него это неожиданное для оперативников обстоятельство, не было таким уж неожидаемым. Подполковник меж тем не замедлил ответить на поставленный перед ним вопрос старшего сыщика:

– Очень просто. Удавился собственными штанами.

Далее, он уже обратился напрямую к бандиту:

– Я так понимаю, Николай Селиверстович, Вам о том, как умерла одна из ваших же «шлюх», состоящих у Вас на зарплате, ничего не известно?

– Нахожусь в абсолютном неведении, – уверенно отвечал преступник, чуть сузив глаза и не забыв придать лицу выражение крайней пренебрежительности.

– Однако я, надеюсь, Вас не затруднит дать показания о том, что именно Вам известно по обстоятельствам дела? – настаивал офицер.

– Ни в коей мере, – не задумываясь, согласился Раскатов, едва сдерживавшийся, чтобы не рассмеяться полицейским прямо в лицо, – тем более что мне и рассказывать-то особо нечего. Я ничего не знаю и, как вы правильно поняли, даже не понимаю.

– Тогда Вас допросит наш молодой сотрудник, – распорядился Кравцов и, обращаясь к Роману, уже на выходе из кабинета жестко «отрезал», – майор, следуй за мной.

Лишь только они вышли, Бирюков достал протокол допроса свидетеля (именно такой статус теперь сохранялся за этим бандитом) и начал его заполнять. На все вопросы Раскатов давал недвусмысленные ответы. Проститутками он не заведовал, преступную деятельность не вел, никаких распоряжений кого-либо убивать не давал, и вообще, он являлся чуть ли не самым законопослушным и добропорядочным гражданином в этом большом и прекрасном городе: вел абсолютно честный бизнес и пользовался авторитетом у населения, а то что его кто-то оговорил (да тем более мертвый), так что ж… такое может случиться практически с каждым. Важнее, по его мнению (с подсказки всезнающего адвоката), было запастись доказательствами, а уже потом склонять имя добропорядочной личности. На том дача показаний была благополучно закончена, и «папа» Коля, сопровождаемый своим всезнающим защитником, покинул здание Управления МУРа.

В то время, как Бирюков записывал за вдруг ставшим словоохотливым владельцем ресторанного бизнеса, начальник убойного отдела и его подчиненный проследовали в сторону кабинета Кравцова. Лишь только захлопнулась дверь, руководитель начал подводить неутешительные итоги:

– Хорошо подготовились эти «мерзавцы» – «слили» Кафтанова и «в воду концы». Ладно еще жертва умерла от пистолетного выстрела, а парнишка успел в этом честно признаться. У нас теперь хоть «темного глухаря» не останется. Жаль, конечно, не удалось поднять «заказуху», но что поделать: такие у нас теперь в России законы – вера идет преступникам, а не потерпевшим или свидетелям. В общем, дело нужно отправлять «земельникам» – в отдел по месту обнаружения трупа. Вам же, как только уйдет Раскатов, необходимо будет допросить смотрителя из Царицынского заповедника, который уже прибыл и ожидает приема на вахте.

– Что же это такое творится, получается – «заказчика» мы отпускаем? – желая подтвердить услышанное, переспросил и без того очевидные вещи майор.

– У тебя есть другие, более весомые, предложения? – удивился руководитель, расширяя до невероятных размеров глаза. – Ты предпочитаешь применить к нему третью или даже четвертую степень дознания (пытки и особо жестокие пытки), а потом, получив признательные показания, от которых при своем адвокате он все равно успешно откажется, начинать сразу же готовиться в места «не столь отдаленные»? Это твоя основная задача? Как же в таком случае твоя молодая жена? Думаешь, она тебя из тюрьмы сможет дождаться? Сам должен уже понимать, что это вряд ли… Сколько уже таких случаев было: нельзя в этом мире надеяться абсолютно ни на кого. Ты верь человеку: без веры нельзя, но доверять повремени. Так-что мой тебе будет совет: «утрись» и работай спокойно дальше, не забывая оглядываться. Только так, в нашей профессии, можно удержаться на плаву и не «оступиться». Тем более, что в данном конкретном случае и расстраиваться-то особо нечего: преступление это раскрыто. А то что преступник помер, так на то воля Господа, а не наша. «Ему удалось избежать правосудия земного, но не смог он избежать кары небесной», – слова, кажется, Оливера Кромвеля, а он, как известно, был человек не глупый и отлично знал свое дело.